Теперь понятно почему старик решил, что я из этих или тех… Говорить ему, что знаю ещё тысячи и тысячи языков, я не стал. Меньше знает — крепче спит! А мне — пустомеле — нужно держать язык за зубами. Судя по выражению лица старика, местным хуманам крайне нетипично знать что-то кроме имперского лингва франка
[6]: синдарина. Пока что моя национальность — это «бывший раб». А чтобы понять кто я и мои родители конкретно, само мироздание дало мне квест «Где твои корни, о заблудшая душа?», аж легендарного ранга.
Глава 15. Я нищеброд?!
Седому как лунь старичку было отрадно видеть меня, такого образованного и начитанного молодого человека. Тем более он почти ни с кем не общался на языке русов, кроме как с родной семьёй, среди детей и внуков.
А я, думал о том, что зря загодя не спросил Бэллу, что это ларёк по скупке всего и вся, а не замшелая лекарня! Взял бы с собой кучу оружия, шкурок, амуниции и всякой всячины на продажу. Точнее я то взял, они ведь всегда со мной в «пространственном кармане», но я не буду при двух посторонних проделывать фокусы, вытаскивая из неоткуда те или иные вещи. Зайду в следующий раз, принесу с собой мешок подарков, чтобы никто не догадался о моих больших секретах не для всех!
Пока же я решил, не углублять наши сиюминутное знакомство, и соглашаться на приглашение оставаться с дедушкой на чашку чая. И не просто абы-какому «чифирю», а приготовленного по особому рецепту, в рамках национальной традиции в исконно-посконном самоваре! Перейдя на знакомый блондинке эльфячий синдарин, попросил хозяина лавки вылечить меня, а то меня ждёт Бэлла и Дэн, а ещё данжи… Спросил сколько будут стоить его услуги, но получил отлуп, что для своих такая мелочь совершенно бесплатна. Речь явно шла не про «своих хуманов», а про небезызвестных и родных для дедушки «руских» или «еврейских», я уже запутался кто, где и как. Мало что понимая в национальных вопросах, расовых и видовых различиях у людей.
— Простите, но я настаиваю! Я молод и легко смогу заработать на раз-два, а вы уж слишком немощны! — после чего залез себе в брюки, хотя на самом деле извлёк промеж пальцев из пространственного кармана, самую крупную из своих денежек. — Вот золотой, — бросил я на прилавок звонкий кругляш. — Я бы и рад был сказать сдачи не надо, но не настолько богат… Или серебрушку хватит? Или, наоборот, золотого мало? — я смотрел на обоих: девушку и старика, которые переводили с меня на деньги и обратно взгляд с огромным недоумением.
Первая не выдержала блондинка громко захохотав, аж до слёз. Человек в годах был более мудрым и сдержанным, лишь улыбнувшись спросил:
— Простите, молодой человек, но что это? Хотите продать мне золотой и серебряный лом?
— Какой такой лом? — начинал закипать я, не нравится, что надо мной насмехаются. — Это деньги, вот здесь на аверсе серебрушки написано число десять, это серебряный — десятка, целковый, червонец, чирик! На реверсе монеты оттиск божка какого-то бородатого… ладно, это неважно. А на золотом нацарапана цифра один или в простонародье — целковый! Нормальными арабскими, то бишь изначально индийскими, циферками намалёвано!
— Ну да, ну да, молодой человек. Это золотой и серебряный лом, а ещё бывает совсем бросовый медный. А числа напечатанные на них означают их вес, количество в граммах, масса! Это малопонятные, редко нужные трофеи, иногда выпадают при смерти разумных или боссов-монстров. Раньше медь довольно-таки ценилась, её плавили в горнах, к ней добавляли примесь из олова и делали крепкие бронзовые латы и оружие. Но уже много веков, с появлением добротной стали, ценность меди резко пошла вниз. Из чистого сейчас серебра делают кувшины в которых долго хранится, не портясь вода. Она, знаете ли, становится затхлой со временем. Из золота иногда делают всякие финтифлюшки для женщин, драгоценности на руки и кольца. Потому что злато красивый, солнечный металл. Только опять-таки из-за огромного количества этих трёх металлов, они не сказать что особо ценятся.
Искренне пытаясь вникнуть, что дедушка мне втолковывает, я терпеливо выслушал его лекцию. Ага, мудрый старик, только причём здесь это?!
— Так погодите-ка, если золотые, медяки и серебряные у вас ни валюта и ни деньги, то чем вы расплачиваетесь? Не натуральным же обменом занимаетесь в самом деле!
— Безусловно, нет! Какой век на дворе поди, — ответил старик, доставая из своего кармана теперь уже горсть настоящих денег…
Передо мной появились, искрясь и переливаясь несколько почти прозрачных кристаллов обычного, необычного и редкого рангов!
— Что? — воскликнул я. — Обыкновенные кристаллы разных уровней и есть ваши гроши и финансы? Само мироздание толсто намекает вам, идиотам, что деньги это совсем другое. Даёт вам кругляши с уже намалёванными цифрами, а вы всё равно пользуетесь кристаллами?!
— А зачем городить что-то новое, молодой человек? — пожал плечами старик. — Кристаллы самая нужная, всюду необходимая, вечная драгоценность! Они необходимы во всех аспектах бытия, что если не они?
А ведь я все кристаллы потратил на себя, при этом кропотливо копил «настоящие деньги», думая потратить их и прикупиться в военном магазине по полной. А теперь подозреваю, что не только в Империи эльфов, но везде этот «презренный» металл никому не нужен! Я что теперь нищий, гол как сокол? И зачем только «божественная искра» нашептывала мне, что золото и серебро — это непреходящее ценности?!
Не в силах выдержать навалившегося на меня неожиданной информации, перевернувшей всё с ног на голову, я весь на нервах вылетел из ларька. Даже совсем забыл, что хотел вылечить искалеченную руку. Лунная эльфийка, покрытая в крапинку конопушками, бросилась за мной, не желая отпускать из своих загребущих ручек жертву-хумана — ходячий кожаный мешок с подарками в виде бонусов к опыту. В её глазах я сейчас в ларьке выглядел полным идиотом, наверное даже рада этому. Дурачком легче управлять.
— Ну что теперь по данжам? — запыхавшись от бега, спросила она меня, нагнав у самого дома Дэна и Бэллы.
А парочка молодожёнов тем временем прощалась у порога собственного дома, обнимашки и всё такое, видать нежно помирились. Бэлла — любительница стоматологии и гигиены ротовой полости — была занята тщетной попыткой оценить состояние дёсен Дэна. Если судить по тому как глубоко она влезла ему в глотку своим страстным и долгим поцелуем.
— О, Однорукий, опять! — удивилась Беллатриса, оторвавшись от лобызания своего парня и разглядываю мою так и не отросшую культу. — А почему левую руку так и не вылечил? Старый Исаак мог и в долг вылечить, если что. Неужто отказал, вот торгаш жадный! Или вы умудрились повздорить? Но он же совсем неконфликтный, дедушка божий одуванчик…
— Э-э-э, — махнул я здоровой рукой, не желая говорить о своей дурости и опрометчивости.
