— Не раскисай, только не сейчас, Арвен. Мы же в бегах! Сделаем привал на ночь, и реви в подушку хоть всю ночь. Главное, негромко, чтобы дать мне выспаться.
— Злой ты!
— А что там, на двадцатом, такого, почему ты на девятнадцатом, а не, скажем, на девятом остановилась? — не обращая внимания на её слова, спросил я.
— О, дальше идёт второй выбор: усиление выбранного класса. Но появляются и минусы: всё оружие, одежда и броня становятся зависимой от выбранного класса. Не смотри так непонимающе, я сейчас поясню. Поймёшь, почему тот подонок Друлаван был такой слабенький в магии и кинжалах. Он был стрелком, с большой ловкостью, отлично уворачивался и пулял болтами. Дальше идёт оружие и броня-одежда с ограничениями по классам: хорошие луки только для лучников; острые добротные мечи, топоры, копья, дубины только для воинов; высокоуровневые жезлы, посохи только для магов, и прочее. Но и это ещё не всё. Есть ограничения по классам, ты не сможешь натянуть на себя броню чужого класса, взять не своего класса оружие. Только своя классовая одежда-броня и оружие, начиная с двадцатого уровня. Теперь ты понимаешь, Айк, почему я на девятнадцатом уровне? У меня не было дальнейшего выбора класса мага, я не могу воскрешать, но зачем оно мне, я не на пограничье живу. И что мне делать там наверху?! Зато могу использовать луки, владеть кинжалом и одновременно жезлом своих и ниже уровней, добывать в лесу необычного ранга мясо, шкуры и другие трофеи.
— Я правильно понимаю, при прочих равных, взяв двадцатый уровень, ты станешь слабее как лучник? Начнёшь наносить урон стрельбой из лука меньше, чем кто-нибудь со стрелковым классом того же уровня, за счёт «устаревших» лука и стрел необычного ранга?! То же самое, если дать тебе кинжал ранга редкого, то ты будешь наносить меньше урона, чем сейчас на девятнадцатом?
— Видишь, ты не такой тугой, каким хотел казаться в первое время, — заулыбалась Арвен. — Я просто не смогу взять лук или кинжал редкого и выше рангов: там будут стоять классовые ограничения. Правда, на следующем ранге буду чуть-чуть лучше хилять. Ведь можно будет взять новый уровень магии жизни. Кроме всего прочего, будет чуть больше интеллекта и маны. Но я не боевой маг, в лесу с боссом зверей или в случае встречи с враждебно настроенными личностями это мне не поможет. Поэтому я тут, на девятнадцатом и мне тут хорошо!
Ослабив её бдительность разговорами, раз ей так повеселело, наконец задал интересующий меня вопрос, снова вернувшись к «Палачу», но с другого бока:
— Лучше скажи, а как получить второй класс? Ну если «играться» мне в разбойника станет мало, и я захочу стать, как ты — хилером. Сам себя буду магичить, за счёт маны подымая поинты жизни?!
— Нет, это невозможно, Айк, даже и не мечтай! — увидев мою недовольную и не верящую её словам рожицу, Арвен пояснила: — Я знала эльфов много выше нас с тобой по уровням, у всех так, к сожалению. Один единственный класс на всю жизнь, его развивают, холят и лелеют, усиливая в зависимости от уровня и ранга.
— Значит, количественное улучшение из хилера ещё сильнее хилер-воскресителей и так далее, но никак не качественное развитие. Хилер плюс стрелок, плюс воин невозможен?! Жаль. Мне оно не подходит, горизонтальное развитие — это как топтание на месте: улучшений крохи, и они однобокие, однообразные. Хочу одновременно качественного и количественного развития во все стороны. Я хочу быть в конце жизни тысячного уровня!
Судя по лицу Арвен, она не поняла некоторых моих слов, но промолчала. Затем заявила, что цели у меня амбициозные и не бывает таких уровней. Но если я смогу так высоко подняться, то о смерти можно забыть:
— Боги бессмертны, считается, что они бесконечно высоких уровней, божественного ранга. Хотя они и умирают, дерутся друг с другом, но смерть у них наступает не от естественных причин: старости или болезней. Мне вас, людей, немного жалко: редко кто из вас переходит за сотню лет жизни! Мне сейчас «всего» семьдесят лет, я молодка, хоть и считаю себя зрелой дамой — это примерно, как человеку было бы двадцать пять. А мне жить да жить, ещё почти четыре сотни лет! Но я знала эльфов старых и очень сильно развитых, у всех у них был всего один класс! Если они за много сотен лет непрерывного кача не смогли, то что сможешь ты? Тебе будет всего семьдесят, как мне сейчас, и ты станешь быстро увядать…
— Нам бы ночь простоять да день продержаться, в такие далёкие дали я ещё не заглядывал, — усмехнулся я. — Я бывший раб, даже не знаю, сколько мне лет на самом деле. Только становлюсь юношей, мужчиной в полном расцвете сил. Кстати, хочешь анекдот? Это такая короткая и смешная история. Чего больше всего боится мужчина с возрастом, становясь дедушкой?
— И чего ж?
— Очень боится спать со старой, морщинистой бабушкой, Арвен! А мне это не грозит, знаешь почему? У меня ведь есть ты! Тебе к тому времени будет всего-навсего сто пятьдесят-сто семьдесят годочков, эльфийка в самом соку! — говоря это, я приобнял её за плечо и подмигнул ей.
— Я действительно буду ещё очень молода, но зачем мне немощный старикан? Старый конь борозды не испортит, но и глубоко не вспашет. Ой, прости за такую шутку, сама сказала — сама покраснела! — на самом деле Арвен не засмущалась и даже не зарумянилась щёчками, но женское кокетство заставляло её казаться перед мужчиной более невинной, чем Арвен являлась на самом деле.
Глава 7. Парочка.
Значит, человек-оркестр, он и разбойник, и танк, и маг, невозможен в принципе? По глазам вижу, что Арвен мне не врёт. Может, просто не знает?! Если она права, то не было бы у меня сообщения в моей статистике о возможности синергии, какого-то объединения двух классов на основе третьего надкласса «Палача». Сообщения — вот они перед глазами — приходят с небес, от самого мироздания! Говорят, даже боги не могут их обмануть. Наши личные навыки, характеристики, достижения и их описания у разумных существ, как истина в последней инстанции: если написано, что возможно, то, значит, так оно и есть!
Где искать ответы, если даже бывалая и совсем не глупая эльфийка-врачеватель этого не знает?! Может, кого поумнее поискать, постарше, помудрее, или не поможет?! Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам! Вспомнил очередную человеческую поговорку, оставшуюся у меня от «божественной искры», задумчиво почёсывая свою щетину на бороде. Как-то непривычно ощущаю своё лицо, чешется и колется. Может, побриться, как давно привык?! Чёртово рабское пристрастие к голым подбородку и верхней губе, от этого надо избавляться. Если свободные мужчины людей и гномов носят бороду с усами, то и мне пора её отращивать, даже через не хочу!
* * *
Мы шли по лесной зоне обычного ранга, никто к нам не приставал, зверьë разбегалось. Потом Арвен окончательно устала и свалилась от изнеможения.
— Прости, что напоминаю о своём женском, но меня насиловали и били, хотя в божественном статусе не отображается никакой инвалидности и ограничений, но тело и там, внизу — всё везде болит и стреляет! Наверное, мне не стоит бередить раны, ведь хожу-то я ногами, двигаю бёдрами. Я больше не могу идти, всё, отбой!
