Надо сказать, что Ганнибал обосновался именно в Вифинии отнюдь не случайно. Царь Прусий воевал с союзником римлян, пергамским царём Евменом, и Ганнибал сумел помочь Прусию одержать победу над флотом Евмена в одном из морских сражений. Вифинский царь не прочь был иметь под рукой столь опытного полководца и подарил Ганнибалу поместье, где тот соорудил себе нечто среднее между укреплённой усадьбой и небольшой крепостью. Однако Плутарх явно ошибается, говоря, что все в Риме знали о местонахождении Ганнибала, но не обращали внимания, считая его старым и бессильным. Ганнибалу было около 63 лет
[135], и его ещё рано было списывать со счетов — случалось, что полководцы успешно командовали войсками и в более преклонном возрасте. Правдой было лишь то, что римляне действительно не столь усердно следили за Ганнибалом, как во времена второй Пунической войны и во времена, когда он был одним из суфетов Карфагена, а затем одним из приближённых царя Антиоха III. Пользуясь этим, Ганнибалу удалось частыми переездами сбить римлян со следа, и, возможно, он надеялся, что о нём действительно забудут.
Но если даже часть римлян и готова была забыть и простить Ганнибала, забыть и простить готовы были далеко не все. Ганнибал это понимал, как прекрасно понимал и то, что, если Рим потребует от Вифинии его выдачи, вифинский царь вынужден будет это сделать. Поэтому, даже будучи другом и гостем вифинского царя, Ганнибал заранее старался подготовить пути для бегства. Во всяком случае, как пишет тот же Плутарх, «он никогда не доверял слабовольному Прусию и опасался римлян, а потому устроил семь подземных ходов, которые из его комнаты расходились под землёй в разных направлениях и кончались тайными выходами вдали от дома» [Plutarh «Т. Flamin.», 20].
Беспокоился Ганнибал не зря. В конце концов слухи о его нахождении в Вифинии просочились, и прибывший в 183 г. до н. э. в Вифинию для разбирательства конфликта между Вифинией и Пергамом римский посол, проконсул Тит Квинкций Фламинин, потребовал выдачи Ганнибала, «г/ хотя Прусий неоднократно и горячо просил за изгнанника, нашедшего у него убежище, и своего друга, Тит не уступил» [Plutarh «Т. Flamin.», 20].
Несмотря на заранее принятые меры, бежать Ганнибалу на этот раз не удалось: «услышав о требовании Тита, он попробовал спастись, воспользовавшись подземным ходом, но повстречал царскую стражу и решил покончить с собой» [Plutarh «Т. Flamin.», 20].
Античные историки по-разному рассказывают о том, как римлянам стало известно о том, что Ганнибал находится в Вифинии. Корнелий Непот пишет, что «в Риме послы Прусия обедали у бывшего консула Тита Квинкция Фла-минина, и, когда за столом был упомянут Ганнибал, один из них сказал, что тот находится во владениях Прусия. На следующий день Фламинин доложил об этом сенату» [Nepos «Hannib.», 12]. Затем в Вифинию было сразу же послано посольство во главе с Титом Квинкцием Фламинином с требованием немедленно выдать Ганнибала. Плутарх, в отличие от Корнелия Непота, утверждает, что о Ганнибале Фламинин случайно узнал в Вифинии. По его словам, «Гит, посланный сенатом к Прусию по каким-то делам, увидел Ганнибала и разгневался» [Plutarh «Т. Flamin.», 20]. Версии Плутарха и Корнелия Непота сходятся лишь в том, что о месте нахождения Ганнибала римлянам стало известно совершенно случайно. Однако сами рассказы Плутарха и Корнелия Непота начисто опровергают такую возможность.
Мог ли Ганнибал, заранее подготовив семь подземных ходов для возможного бегства, зная, что в Вифинию прибыло римское посольство, попасться на глаза римскому послу? Конечно же, нет! Могли ли послы царя Прусия, отправленные в Рим, быть глупцами? Нет! Послами всегда назначали людей, умеющих взвешивать каждое своё слово и умеющих не говорить лишнего.
Другое дело, что вифинские послы в Риме могли признать, что Ганнибал находится в Вифинии, если на переговорах римляне поставили их перед фактом, что им об этом известно. В этом случае послам ничего другого не оставалось, как говорить, что Ганнибал уже стар, немощен и царь принял его всего лишь из жалости, не думая, что этим вызовет недовольство Рима. Точно так же оправдывался бы и сам царь Прусий, если бы римляне впервые заговорили о Ганнибале лишь в Вифинии.
Так что требование к вифинцам о выдаче Ганнибала могло впервые прозвучать и в Риме, и столице Вифинии, но произошло всё отнюдь не случайно. Нужные сведения были добыты римской разведкой. Да и то, что послом в Вифинию был послан не кто-нибудь, а сам Тит Квинкций Фламинин, разгромивший несколькими годами ранее македонского царя Филиппа Пятого в битве при Киноскефалах и обеспечивший доминирование Рима над всеми государствами Греции, тоже не было случайностью. Даже само присутствие этого полководца намекало вифинскому царю Прусию на то, что будет с Вифинией в случае ослушания.
Во всём этом чувствовались согласованные действия римских разведчиков и римских дипломатов.
Что же касается того, почему, несмотря на все свои уловки, Ганнибалу на этот раз так и не удалось бежать, наиболее верную, пожалуй, версию даёт Тит Ливий. В отличие от Корнелия Непота и Плутарха, Тит Ливий вообще не стал рассказывать о том, как римлянам стало известно, где укрылся Ганнибал, но то, как и почему он был захвачен, описал точно. По его словам, как только прибывший послом в Вифинию проконсул Тит Квинкций Фламинин упрекнул царя, что тот укрывает давнего заклятого врага Рима, «Прусий, чтобы угодить Фламинину, сам решил выдать ему или убить Ганнибала, — как бы то ни было, после первой же их встречи воины Прусия были посланы стеречь дом полководца. Ганнибал был готов к такому исходу: он слишком хорошо знал, как ненавидят его римляне, и успел убедиться в непостоянстве Прусия, а потому, узнав о приезде Фламинина, понял, что настал роковой для него час. Чтобы легче бежать, когда грянет опасность, он заранее позаботился устроить в своём доме семь выходов, в том числе и несколько потайных. Но от царей ничего не укроешь: дом был окружён столь плотным кольцом, что ускользнуть оттуда было решительно невозможно» [Т. Liv., XXXIX, 51, 3–5]. Таким образом, по мнению Тита Ливия, побег провалился из-за того, что за Ганнибалом ещё ранее приглядывала тайная служба вифинского царя.
Историкам остаётся лишь догадываться, как удалось стражникам узнать о тайно прорытых ходах. Возможно, сведения об этом добыла тайная служба вифинского царя, возможно и то, что царю сообщил об этом Тит Квинкций Фламинин, заранее получивший эти сведения от римских разведчиков и потребовавший от царя принять все меры к недопущению побега. Но, как бы там ни было, помня о предыдущих побегах и изворотливости Ганнибала, на этот раз при его поимке преследователями было учтено всё — стражей были заняты все семь тайно прорытых выходов. «Когда царские стражники ворвались в переднюю, Ганнибал пытался бежать чёрным ходом, но убедившись в том, что он перекрыт, потребовал заранее приготовленный яд» [Т. Liv., XXXIX, 51, 3].
4. Как бежал из Рима царевич Деметрий — будущий царь государства Селевкидов Деметрий I Сотер
Образовавшееся в 312 г. до н. э. государство Селевкидов, получившее своё название по имени своего первого царя Селевка I «Никатора», в IV–III вв. до н. э. стало самым большим из всех эллинистических царств, образовавшихся в результате распада державы Александра Македонского. В состав этого царства вошли почти все азиатские владения Александра Македонского от Индии до Средиземного моря. Но Селевкиды мечтали о большем — владеть не меньшим царством, чем владел некогда Александр Македонский, а для этого необходимо было подчинить Египет, Македонию, Грецию и Фракию. Но и цари Македонии и Египта, являвшиеся потомками полководцев Александра Македонского, мечтали о том же. Да и другие правители никак не желали уступать кому бы то ни было свою власть. Долгое время соперничество между ними приводило лишь к многочисленным и кровавым войнам, ослаблявшим все эти государства. Однако в начале II в. до н. э. селевкидский царь Антиох III «Великий» оказался очень близок к тому, чтобы осуществить давнюю мечту своих предков. Сначала он подавил возникшие при его предшественниках беспорядки в азиатских владениях Селевкидов, а затем вторгся на Балканы, подчинив себе Фракию и часть Греции. Однако планам Антиоха III помешал новый игрок, появившийся тогда в Восточном Средиземноморье. Этим игроком стал Рим. Соперничество Рима и государства Селевкидов за контроль над Балканами переросло в 192 г. до н. э. в войну. Потерпев несколько поражений, царь Антиох III «Великий» вынужден был в 188 г. до н. э. подписать в городе Апамее мирный договор, по которому отказался не только от своих претензий на Фракию и Грецию, но и от всех своих владений в западной части Малой Азии, а также вынужден был заплатить римлянам большую контрибуцию и предоставить заложников. Он также обязался не иметь более 12 боевых кораблей и не держать слонов. Через год Антиох III умер, но его сын, Селевк IV, ставший в 187 г. до н. э. царём, всеми силами старался поддерживать мир с Римом, убедившись в военном превосходстве римлян. Для поддержания мира он даже отправил в Рим своего малолетнего сына Деметрия, вернув оттуда своего младшего брата.
