Важно было не просто добиться расположения как можно большего числа деятельных людей — важно было сплотить их в слаженную команду, а легче всего сплотить команду, по мнению Квинта Цицерона, можно было прежде всего общей выгодой. «Надежда на новые одолжения с твоей стороны, — писал он, — и твои недавние услуги, конечно, побудят людей ревностно действовать в твою пользу. А так как вообще твои притязания надёжно поддерживают друзья, которых ты приобрёл, защищая дела в суде, то сделай так, чтобы обязанности каждого, кто перед тобой в долгу, были точно расписаны и распределены» [Q. Cicero «Comm, pet..», V, 19, - VI, 20].
Предвыборная кампания велась не только в Риме, но и по всей Италии, по всем городам и муниципиям, где было много римских граждан, а упор делался на то, чтобы склонить на свою сторону прежде всего наиболее влиятельных людей в каждом городе, каждом муниципии, в каждой общине. При этом древнеримские пиарщики не забывали и о необходимости, обеспечив себе старания друзей, выведывать «также замыслы недругов и противников» [Q. Cicero «Comm, pet..», X, 40], составляя досье на каждого из них. Однако Квинт Цицерон настоятельно советовал брату не конфликтовать со всеми, а, собрав нужную информацию, попытаться перетянуть часть противников на свою сторону. Против тех же, кого не удалось переубедить, Квинт Цицерон рекомендовал максимально использовать «чёрный пиар». Заботься о том, наставлял он брата, «чтобы о твоих соперниках распространялись соответствующие слухи, если только это возможно, — либо о преступлении, либо о разврате, либо о мотовстве» [Q. Cicero «Comm, pet.», XIII, 52].
Естественно, что и для выведывания замыслов недругов и противников, и для сбора на них нужного компромата, и для распространения слухов, и для скрытого подкупа нужных людей необходимо было вербовать, содержать и использовать собственную тайную агентуру.
Действуя в духе рекомендаций своего младшего брата, Марк Туллий Цицерон выиграл выборы и стал в 63 г. до н. э. одним из римских консулов.
Хотя никто из римлян, кроме Квинта Цицерона, не излагал так откровенно истинные планы ведения своих предвыборных кампаний (во всяком случае, другие подобные откровения до наших дней не сохранились), братья Цицероны отнюдь не были исключением. Примерно так же действовали очень многие политики Рима: кто менее, а кто более нагло и цинично.
Цицерон был весьма влиятельным, но далеко не самым могущественным человеком Рима. В Риме было несколько людей, арсенал возможностей которых значительно превышал возможности Цицерона. Для этих политиков, стоявших у самой вершины римской пирамиды власти, высокий имидж в глазах соотечественников значил ещё больше, чем для тех, кто только рвался к власти.
Очень важным делом считалось напомнить людям о собственных подвигах и подвигах предков. О проведении триумфа после победы римские полководцы заботились ничуть не меньше, чем о самой войне. Вот как описывает триумф Гнея Помпея «Великого» после победы над понтийским царём Митридатом VI Евпатором, армянским царём Тиграном II и их союзниками римский историк Аппиан:
«Впереди колесницы самого Помпея шли те, которые были сановниками, детьми или военачальниками побеждённых царей; одни из них были пленниками, другие даны в качестве заложников — всего 324. Тут был и Тигран, сын Тиграна, и пять сыновей Митридата'. Артаферн, Кир, Оксатр, Дарий и Ксеркс и его дочери Орсабарис и Эвпатра. Шёл и властитель колхов Олфак, и иудейский царь Аристобул, и правители киликийцев, и царственные женщины скифов, три предводителя иберов и два — албанцев, а также Менандр из Лаодикеи, бывший у Митридата начальником конницы. Тех же, которых тут не было, несли в изображениях, представлявших Тиграна и Митридата, как они сражались, были побеждены и бежали. Было изображено, как был осаждён Митридат и как он в тиши ночной бежал. А в конце было показано, как он умер, и были нарисованы его дочери-девушки, которые предпочли умереть вместе с ним; были нарисованы и его сыновья, и дочери, умершие раньше его; тут же были изображения варварских богов в их местных одеяниях» [Appian «В. Mithridateus», l 17]. За этой процессией слуги несли плакаты с тщательным описанием совершённых деяний и подвигов, а далее в украшенной драгоценными камнями колеснице ехал сам триумфатор, сопровождаемый своими ближайшими соратниками.
Примерно так же, более или менее пышно, проходили и все другие триумфы как во времена Республики, так и во времена Империи, с той лишь разницей, что в Империи право на триумф очень скоро стало монополией императора. Для увековечивания своих побед и достижений триумфаторы нередко возводили особые триумфальные арки и триумфальные колонны. Иногда успехи триумфатора были скромны, но в этом случае в качестве пленных могли провести каких-либо переодетых мирных жителей дальней провинции, а на проносимых в ходе триумфа плакатах и картинах нужное количество «подвигов» добавляли художники в силу своей фантазии, и неискушённый зритель всё равно видел лишь потрясающие успехи.
Ещё во времена Республики римский сенат стал награждать отличившихся полководцев установкой их статуй на форуме, причём особо оговаривалось, какую статую следует установить — конную или пешую, мраморную, бронзовую, серебряную или золотую. С утверждением имперского строя на форуме стали в обязательном порядке устанавливаться статуи римских императоров. Но статуи императоров устанавливались уже не только на форуме, а чуть ли не во всех людных местах и не только в Риме, но и во всех остальных городах Империи, а кроме того, каждый вельможа спешил установить статую императора в собственном дворце или имении. Помимо статуй, о деяниях римских вельмож и императоров народу рассказывали многочисленные высеченные по их распоряжению на камнях или отлитые из меди плиты.
Каждый, кто приходил к власти в Риме, спешил отметить своё имя и свои успехи и на римских монетах. Сначала на римских монетах изображались лишь боги, но затем римская знать стала успешно использовать чеканку монет для пропаганды. Римские монеты заговорили об успехах тех, кто правил Римом, и о покровительстве им богов, на римских монетах появились и имена сенаторов, которые отвечали за финансы Рима. Так римская знать получила право оставлять своё имя на монете — право, которое в других странах имели только цари. В период Поздней республики на римских монетах появились не только имена, но и изображения тех, кто правил Римом. Одним из первых изобразил себя на монетах диктатор Луций Корнелий Сулла. Через три десятилетия точно так же поступил и ставший диктатором Гай Юлий Цезарь, выпустивший огромное количество монет со своим именем и изображением. Поспешили увековечить на монетах свои имена, а иногда и имена вместе с изображениями, и многие другие полководцы времён гражданской войны — Марк Антоний, Марк Эмилий Лепид, Гией Помпей, Секст Помпей, Марк Юний Брут, Гай Кассий, Квинт Корнифиций, Стаций Мурк, Гией Домиций Агенобарб, Квинт Лабиен. Желание увековечить свой «благородный» образ на монетах объяснялось не просто амбициями, а весьма прагматичными соображениями.
Монета в то время была не только средством платежа, но и своеобразным агитационным плакатом, тиражировавшимся в огромных количествах. С началом гражданской войны каждая из борющихся сторон старалась показать, что ей в её борьбе помогают боги, своих же врагов, наоборот, изображали в образе чудовищ.
