Объективности ради, надо признать, что Сципион мог умереть не от яда, а от инсульта или инфаркта, и именно этим, возможно, объяснялось то, что «о смерти его не было назначено никакого следствия» [Т. Liv. «Perioh.», LIX], Однако именно в версию об отравлении верило подавляющее большинство римлян.
Римская знать продолжала прибегать к отравлениям не только во времена Республики, но и с установлением имперского строя, а жертвами отравлений становились не только обычные вельможи, но даже члены императорской фамилии и сами императоры. Весьма странными были обстоятельства смерти в 12 г. до н. э. Марка Випсания Агриппы, зятя и соправителя императора Октавиана Августа. Ещё более подозрительной показалась римлянам внезапная смерть во 2 г. н. э. от непонятной и скоротечной болезни Луция Цезаря, внука императора Октавиана Августа, а когда в 54 г. н. э. умер император Клавдий, большинство римлян были просто уверены, что его отравила жена, императрица Агриппина. Но наиболее известным и громким отравлением периода Імперии стало, безусловно, отравление в 55 г. н. э. Британника, сына императора Клавдия. Он должен был стать соправителем императора Нерона (пасынка императора Клавдия), и отравители действовали по приказу Нерона, не желавшего делиться полученной властью. Британник был отравлен накануне дня своего совершеннолетия. По словам Корнелия Тацита, «так как его кушанья и напитки отведывал выделенный для этого раб, то, чтобы не был нарушен установленный порядок или смерть их обоих не разоблачила злодейского умысла, была придумана следующая уловка. Ещё безвредное, но недостаточно остуженное и уже отведанное рабом питьё передаётся Британнику; отвергнутое им как чрезвычайно горячее, оно разбавляется холодной водой с разведённым в ней ядом, который мгновенно проник во все члены, так что разом пресеклись и голос, и дыхание» [Tacit «Annales», XIII, 16]. После этого Нерон, нисколько не смущаясь, объявил, что его сводный брат, Британник, умер от эпилепсии, которой страдал с детства.
Способы отравления могли быть и ещё более хитроумными. Например, когда в 167 г. н. э. в Риме умер соправитель Марка Аврелия, император Луций Вер. Об императоре Марке Аврелии «ходила молва, будто он либо отравил Вера, разрезав свиную матку ножом, одна сторона которого была обмазана ядом, и дав брату
[70] отравленный кусок, либо убил его с помощью врача Посидиппа, который, как говорят, не вовремя пустил Веру кровь» [Iul. Capit. «Marc. Ant.», XV, 5–6]. Далеко не все в Риме верили этим слухам, и даже сам Юлий Капитолин, рассказывая об этом, не забыл упомянуть и о том, что «никто из государей не защищён от клеветы» [Iul. Capit. «Marc. Ant.», XV, 5]. Но даже если Марк Аврелий был вовсе непричастен к гибели своего соправителя, а смерть Луция Вера наступила в силу естественных причин, сам способ отравления ножом с одной отравленной стороной был хорошо известен в античном мире. Во всяком случае, греческий историк Геродот утверждал, что именно таким способом мать персидского царя Артаксеркса отравила свою невестку, обеспечив себе алиби перед сыном.
Широко известен был и способ устранения противника ядом под видом лечения. Так, римский историк Аппиан упоминал об одном из таких случаев, происшедших ещё во времена покорения римлянами Южной Италии. Римлянам приходилось вести войну с коалицией южноиталийских городов во главе с Тарентом и пришедшим на помощь Таренту эпирским царём Пирром, но некоторые южноиталийские города, в том числе город Регий, предпочли стать на сторону Рима. По словам Аппиана, «часть римлян обосновалась в Регии, чтобы удерживать и защищать город от вражеских вторжений. Они и их предводитель Деций
[71], завидуя благосостоянию регийцев, воспользовались тем, что те пировали, отмечая праздник, напали, перебили их и силой овладели их жёнами. Оправдывали они это преступление тем, что будто бы регийцы хотели передать свой город Пирру. Так начальник стражи Деций превратился в тирана и заключил союз с мамертинцами, находившимися по ту сторону Сицилийского пролива и незадолго до того совершившими такое же злодеяние? по отношению к своим гостеприимцам.
[72]
Страдая болезнью глаз, Деций не доверил лечения врачам Регия и вызвал врачевателя из Мессаны, который оказался регийцем, переселившимся в Мессану так давно, что о его регийском происхождении уже не помнили. Он убедил Деция для быстрейшего излечения вытерпеть горячие лекарства и, намазав глаза сжигающими и разъедающими снадобьями, велел переносить боль до его возвращения, а сам тайно вернулся в Мессану. Когда Деций, долго терпевший боль, смыл снадобье, то обнаружил, что утратил зрение» [Appian «Samnica», IX, 1–2].
Своим поступком врач сумел отомстить за гибель соотечественников не только Децию, но и всем его воинам, которые, утратив предводителя, не смогли устоять перед прибывшим в Регий с войсками римским проконсулом Гаем Фабрицием. «Фабриций же, посланный римлянами для наведения порядка, отдал город уцелевшим регийцам, а из гарнизона зачинщиков отпадения отослал в Рим, где они были подвергнуты бичеванию на площади, обезглавлены и брошены без погребения. Деций же, небрежно охраняемый из-за увечья, покончил с собой» [Appian «Samnica», IX, 3].
Знал Рим и случаи, когда с намеченной жертвой расправлялись, используя обычное снотворное. Именно так в ночь с 31 января 192 г. на 1 января 193 г. заговорщики расправились с римским императором Коммодом. Налить ему яд они побоялись — яд могли обнаружить верные слуги. Не решались они его убить и кинжалом, так как император был молод, ловок и силён, а потому при нападении мог бы дать отпор и успеть позвать охрану. Поэтому заговорщики воспользовались сначала снотворным зельем. Его дала под видом обычного напитка любовница Коммода, Марция, входившая в число заговорщиков. Само по себе снотворное было безвредно, и в случае, если бы снотворное было обнаружено, Марция могла бы сказать, что дала его, заботясь о здоровье императора. Но после того как Коммод, выпив вино, ослаб, заговорщики смогли легко его задушить.
Случались отравления императоров и в более поздний период римской истории, причём для того чтобы покончить с монархом, отравители подбирались не только к еде и напиткам, но изобретали и более сложные способы отравления. Так, по словам Аммиана Марцеллина, весьма загадочной была внезапная смерть императора Иовиана. Войска избрали его императором после того, как в 363 г. в бою с персами погиб его предшественник, Юлиан. Но Иовиан, заключив мир с персами, не смог даже добраться до столицы. «Когда он прибыл в Дадастану, пограничный город между Вифинией и Галатией, его нашли ночью мёртвым. По поводу его кончины возникло много сомнительных предположений. Рассказывали, что его убил ядовитый запах, оставшийся после побелки комнаты, в которой он ночевал, что он погиб от угара, возникшего от слишком дымившейся жаровни, и, наконец, что вследствие чрезмерного обилия пищи он получил несварение желудка» [Amm. Marcellinus, XXV, 10, 12]. Иовиану было всего 33 года, и он отличался отменным здоровьем, поэтому вряд ли причиной его смерти могло быть обычное «несварение желудка», а ещё более наталкивает на мысль о том, что императору «помогли» уйти из жизни, то обстоятельство, что по факту его гибели не было произведено никакого следствия — новым правителям это было совершенно ни к чему. Слухи же о том, что императора «убил ядовитый запах», ясно говорят нам о том, что и такой, гораздо более сложный способ отравления, чем отравление с помощью еды и питья, был уже в то время известен.
