– Да, конечно. Ты взяла вещи?
– Да, все со мной. – Она показала на крохотную сумочку, в которую мог с трудом влезть телефон с зарядкой и пара кредиток.
– Окей, тогда пойдем.
Я медленно шел позади Сорок пятой, пытаясь поймать на себе завистливые взгляды посетителей. Я был готов оберегать ее от прикосновений и реплик. Мне казалось, что все, абсолютно все сидящие на двух этажах, должны были, увидев нас вместе, грустно плюнуть на пол и потянуться к выходу. Ибо ловить тут более было нечего.
Но никто не встал, никто не плюнул. Более того, добрая половина вообще не заметила нас. Несчастные люди, подумал я, пытаясь разглядеть, что находится у девушек под одеждой, они не замечают того, что у них в душе, в глазах и в сердце.
Выйдя на улицу, я тотчас же поймал такси, и мы поехали в отель. К счастью, таксист абсолютно не знал города, и дорога, которая обычно занимала десять минут, отняла у нас почти в два раза больше. Водитель спрашивал название отеля и всем своим видом показывал, что таких отелей он знать не должен. Пу пыталась помочь, объясняя ему дорогу, хотя и она, как мне показалось, не слышала об отеле. Но это было не так уж важно. Я сидел рядом с ней, не в силах поверить в счастье.
– Откуда ты? – она зачем-то спросила снова. Не расслышала, наверное, подумал я:
– Россия, Пратхет Русси, – я попытался сказать по-тайски.
– О, Пратхет Русси! – Пу немного оживилась.
– Ты была в России?
– Нет.
– Еще побываешь. – Я перешел к активной части знакомства. – Я в Таиланде уже десятый раз, и мне тут очень нравится.
– О, окей. – Она была немногословной, то ли от смущения, то ли от понимания гендерной субординации.
– А ты из Бангкока?
– Что?
– Ты живешь в Бангкоке?
– Мой английский не хороший.
Это было первым и весьма неприятным открытием. Тут дело не в смущении и не в воспитании.
Как объясняться с ней, если она не понимает элементарных фраз? Ситуация резко осложнилась. К счастью, таксист все-таки нашел известный в Бангкоке отель и с чувством исполненного долга высадил нас у входа.
В Бангкоке, приводя девушку в отель, надо быть готовым к тому, что у нее могут попросить паспорт, а у вас – дополнительную плату за гостью и вашу безопасность. Именно поэтому я и забронировал столик в ресторане на крыше, чтобы избежать этой щекотливой ситуации. Кого я хотел обмануть? У входа в лифт нас вежливо остановил охранник и попросил подойти к стойке регистрации. Пу нисколько не смущаясь вынула паспорт, а я аккуратно вложил туда сиреневую купюру в 500 бат. Однако наверху нас ждал еще один неприятный сюрприз. Так как мы опоздали на ужин почти на три часа, бар мог предложил нам только напитки, а вот поесть мы могли, воспользовавшись услугой Room Service. Не желая расстраиваться по пустякам, я заказал два бокала шампанского и повел Пу к перилам. Заготовленную речь о своих чувствах я решил произнести после ужина, ограничившись традиционным: «Приятно познакомиться». Пу отпила шампанского, словно птичка, и улыбнулась в ответ. Какие слова мне еще были нужны.
В номере Пу непринужденно села на диван и тотчас включила телевизор. Среди множества каналов тайского телевидения, Пу через десять секунд нашла нужный с музыкой и клипами про несчастную любовь. Через мгновение она уже тихонько подпевала какой-то местной Софии Ротару.
Подав ей меню Room Service, я с интересом и некоторым волнением наблюдал за ее выбором. Всё-таки это первая проверка на лояльность и правильное поведение человека с другим менталитетом, воспитанием и моделью семейных отношений. Первым делом Сорок пятая спросила у меня, что буду есть я – первый этап пройден на отлично. Узнав, что я остановил свой выбор на том яме, Пу мгновенно выбрала рис с овощами, цена которого была ниже супа. И, несмотря на мои просьбы, оставалась непреклонной. «Вот это воспитание», – удовлетворенно отметил я про себя.
В ожидании блюд, я открыл шампанское, разлил его в подготовленные заранее бокалы и приступил к первой части объяснения.
Говорил я долго, сбивчиво и, как мне казалось, неубедительно. Пересказывать дословно сейчас свою речь я не буду, ибо даже сейчас мне стыдно за те слащавые и примитивные фразы. Я говорил, что, встретив ее год назад, потерял сон и мечтал увидеть ее еще раз. Что намерения мои самые что ни на есть серьезные, что мне хотелось бы пригласить ее отдохнуть на Краби (тайский курорт со скандинавским сервисом и соответствующими ценами), а потом, может быть, съездить в Россию.
Пу смотрела на меня круглыми от ужаса и непонимания глазами. Она постоянно переводила глаза куда-то за мою спину, пытаясь найти там спасительную точку, в которую можно было смотреть неотрывно. Повторяя что-то невнятное, напоминающее, с одной стороны, финское «оу», а с другой, африканское «соки», несчастная девушка покраснела, чем вызвала во мне чувство неловкости. Я затих и взял Пу за руку.
– Ну что, ты согласна? – Ответ мог быть любым, но только не таким, который она смущенно выдавила из себя.
– Извини, я не понимаю хорошо английский.
Год подготовки, месяц шлифовки, неделя заучивания, день сдачи экзамена самому себе – всё это разбилось о банальную стену образования девушки из Исана. Она не знала английского…
– Упс… – Зависшую в воздухе напряженную паузу нарушил стук в дверь. Принесенный ужин разрядил обстановку. Я использовал паузу, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам, Сорок пятая же с облегчением кинулась распаковывать принесенные блюда.
То, что случилось дальше, в очередной раз разорвало шаблоны моего представления о поведении женщин разных полушарий.
В свое время первый серьезный конфликт с женой у меня возник как раз на почве ужина. Вернувшись с работы как-то вечером, я застал ее над тарелкой супа.
– Будешь борщ?
– Буду.
– Хорошо, раздевайся, я сейчас доем и подогрею тебе.
После этих слов я не разговаривал с женой почти месяц. И всё считал, что слишком рано ее простил. Ведь дело было не в супе, я мог бы съесть его и часом позже. Меня справедливо возмутило поведение жены, которая считала, что существует какая-то иная очередность действий при появлении мужа дома. Уж так я был воспитан.
Поэтому, когда Пу, вооружившись ложкой, придвинула к себе тарелку с рисом и моим том ямом, я насторожился. «Мало того, что она кинулась есть, так еще и отобрала у меня моё блюдо», – грустно подумал я, понимая, что в очередной раз переоценил свои надежды. Но Сорок пятая аккуратно перелила часть супа в рис (да, именно в таком порядке следует есть полюбившийся вам суп: не рис в суп, а наоборот, поливая рис бульоном, и есть именно из плошки с рисом), положила сверху креветку и, о чудо! – поднесла ложку к моему рту! Понимаете?! Меня кормили с ложки. Последний раз это делала мама, и то, честно говоря, я этого момента не помню. А тут, спокойно, как само собой разумеющееся, девушка кормила меня. Ее тарелка при этом стояла нетронутой и ждала своей очереди.
