— Ой! Посмотри. Ожога больше нет. Любовь исцелила тебя. Это самая сильная магия.
— Мойра. — Киан удержал ее руку, прижал к своей груди. — Если бы мое сердце билось, оно билось бы для тебя.
Глаза Мойры вновь наполнились слезами.
— Твое сердце не бьется, но оно — вовсе не пустой сосуд. Оно не молчит, потому что говорит со мной.
— И этого достаточно?
— Мне всегда всего будет мало, но я смирюсь. Давай...
Мойра умолкла, услышав доносившиеся снаружи крики. Она бросилась к окну и отдернула одну занавеску. Потом невольно сжала рукой горло.
—Посмотри, Киан. Солнце уже достаточно низко. Иди сюда.
— В небе над замком парило огромное количество драконов. В гаснущем свете солнца их изумрудные, рубиновые и золотистые тела сияли, словно драгоценные камни. Трубные звуки разносились по воздуху, будто песня.
—Ты когда-нибудь видел такую красоту?
Почувствовав ладонь Киана на своем плече, Мойра крепко сжала ее.
— Послушай, как люди приветствуют их. Посмотри, как бегают и смеются дети. Это звуки надежды, Киан. Эта картина — воплощение надежды.
— Одно дело, привести их сюда, а совсем другое — оседлать и использовать как боевых коней. Но ты права, Мойра: это великолепное зрелище. И обнадеживающие звуки.
Она смотрела, как драконы садятся на землю.
— Думаю, за столько лет ты перепробовал почти все.
—Почти, — с невольной улыбкой согласился он. — Но я никогда не летал на драконе. И мне именно этого хочется, черт возьми! Пойдем вниз.
Было еще светло, и Киану пришлось воспользоваться плащом. Тем не менее он обнаружил, что не утратил способности очаровываться и удивляться, — когда посмотрел в глаза молодого дракона.
Стройные тела этих существ были покрыты яркой чешуей, гладкой на ощупь, словно стекло. Крылья напоминали полупрозрачную ткань, и драконы складывали их, когда ходили по земле. Но Киана завораживали их глаза, светившиеся любопытством, умом и даже юмором.
— Думаю, легче обучить молодых, — сказала Блэр. — Ларкин их понимает лучше всех, даже в своем обычном облике. Они ему доверяют.
— И от этого ему еще труднее использовать их в бою.
— Да, он у меня добряк, и мы все время спорим. Ларкин надеется убедить всех, что драконов можно использовать только как средство передвижения. Но они могут стать огромной силой на поле боя. Или над ним. Хотя должна признаться, что меня тоже немного смущает эта идея.
— Они прекрасны — и чисты.
— Со вторым качеством им придется расстаться. — Блэр вздохнула. — Все, что можно, мы должны использовать в качестве оружия. Ладно, хотите полетать?
— Еще как!
— Первый полет со мной. Да, да, — добавила она, увидев недовольное лица Киана. — Ты управляешь собственным самолетом, скачешь на лошади, одним прыжком забираешься на высокие стены. Но ты никогда не летал на драконе и к самостоятельному полету пока не готов.
Блэр медленно подошла к дракону с серебристо-рубиновой чешуей. Быстро вскочила животному на спину и протянула руку, чтобы дракон почувствовал ее запах.
— Давай, познакомься с ней.
— С ней?
— Да, я проверила. — Блэр ухмыльнулась. — Ничего не поделаешь.
Киан прижал ладонь к боку дракона и медленно провел рукой в сторону головы.
— Какая красавица, — произнес он и зашептал что-то по-ирландски. Самка дракона отвечала движением хвоста, что можно было интерпретировать как желание пофлиртовать.
— Хойт обращается с ним точно так же. — Кивком головы Блэр указала на мага, который гладил сапфировую чешую. — Должно быть, это у вас семейное.
— Ага. А почему Ее величество полетит одна?
— Мойра уже летала верхом на драконе. То есть на Ларкине, когда он превращался в дракона, и она знает, что к чему. Не говоря уже о других упражнениях верхом.
— Прошу прощения?
— Так, присказка. Вы оба выглядите гораздо спокойнее, чем вчера. — Блэр широко улыбнулась, сверкнув зубами, и протянула руки Киану. — Давай, садись! Алле-оп!
Киан вскочил на спину крылатого зверя точно так же, как на стену. Легким и плавным прыжком.
— Удобнее, чем кажется, — заметил он. — Кстати, не так уж сильно отличается от спины лошади.
— Да, если ты имеешь в виду Пегаса. Но не нужно сдавливать пятками их бока или прищелкивать языком. Просто...
Блэр продемонстрировала, как это делается: прильнула к шее дракона и погладила горло животного. Со звуком, напоминающим шелест шелка, дракон расправил крылья. И взмыл в небо.
— Если жить долго, — сказал Киан в спину Блэр, — то перепробуешь все удовольствия на свете.
— Это одно из лучших. Но и забот требует. Доставка корма, уборка драконьего навоза.
— Готов поспорить, от него расцветают розы.
— Возможно. — Блэр рассмеялась, откинув голову назад. — Мы должны их обучить — и наездников тоже. Хотя эти красавцы очень сообразительны. Смотри. — Она наклонилась вправо, и дракон плавно повернул в ту же сторону.
— Немного напоминает езду на мотоцикле.
— Тот же принцип. Наклоняться на поворотах. Взгляни на Ларкина. Красуется.
Верхом на огромном золотистом драконе Ларкин выписывал причудливые петли и закладывал крутые виражи.
— Солнце почти зашло, — заметил Киан. — Подождем еще несколько минут, чтобы я не поджарился, и мы утрем ему нос.
— Обязательно! — Блэр оглянулась. — Хочу тебе кое-что сказать.
— А ты когда-нибудь молчала?
— Мойра несет на своих плечах ответственность не только за Гилл, но и за решающее сражение, за мир человечества. Если то, что у вас с ней происходит сейчас, хоть немного облегчит ее ношу, я — за. Ларкин очень помог мне, и я надеюсь, что у вас будет так же.
— Ты меня удивляешь, охотник на вампиров.
— Я сама себе удивляюсь, вампир, но так оно и есть. Солнце село. Готов прокатиться?
Испытывая огромное облегчение, Киан откинул капюшон плаща.
—Покажем твоему ковбою, что такое настоящий полет!
12
Дэви принадлежал Лилит уже почти пять лет. Она убила его родителей и младшую сестру теплой ночью на Ямайке. Туристическая путевка — авиаперелет, отель, континентальный завтрак — была подарком отца Дэви жене на тридцатилетие. В первую же ночь отдыха они, пребывая в легкомысленном настроении и наслаждаясь отпуском, разгоряченные поданным в честь приезда ромовым пуншем, зачали третьего ребенка.
Разумеется, они не знали об этом, и сложись все иначе, перспектива пополнения в семье на какое-то время отменила бы отдых в тропиках.
