— Нет, на балконе спальни.
Киан подумал о ее матери и о том, что она видела.
— Ты уверена?
— Да. Я выходила туда сегодня. Одна. А теперь хочу побыть там вместе с тобой — ночью. Хочу, чтобы ты поцеловал меня там, и я запомнила бы этот поцелуй на всю жизнь.
— Надень плащ. Холодно.
— Женщины Гилла никогда не были неженками.
Мойра увлекла Киана за собой и, крепко стиснув его ладонь, открыла балконную дверь. Да, она права, подумал Киан.
14
Киан поцеловал ее на балконе. Она будет помнить все, каждую мелочь. Ей никогда не забыть тихую музыку ночи, прохладный воздух, непринужденную опытность его губ.
Сегодня она не будет думать о восходе и обязательствах, которые принесет с собой новый день. Ночь принадлежит Киану, и пока она с ним, ночь будет принадлежать и ей.
—Ты целовал многих женщин.
Он улыбнулся и снова коснулся губами ее губ.
—Да.
—Сотни.
— Как минимум. Она прищурилась.
— Тысячи.
— Вполне вероятно.
— Гм. — Мойра оттолкнула его, потом повернулась и облокотилась на каменные перила. — Думаю, мне нужно издать указ: каждый мужчина Гилла должен прийти и поцеловать свою королеву. Чтобы я тебя догнала. Одновременно это будет исследование — сравнение. Посмотрю, насколько ты хорош.
— Интересно. Боюсь, твои соплеменники тебя разочаруют.
— Да? Откуда тебе знать? Ты целовался с мужчинами Гилла?
Киан рассмеялся:
— Ты умна.
— Мне говорили об этом. — Мойра не пошевелилась, когда он подошел к ней и преградил ей путь, уперев ладони в перила по обе стороны от ее рук. — А разве тебе нравятся умные женщины?
— Теперь нравятся, особенно когда у них глаза цвета ночного тумана, а волосы, как гладкая дубовая кора.
— Серое и коричневое. Я всегда считала эти цвета тусклыми, но с тобой я не чувствую себя блеклой. — Она прижала руку к его сердцу. Оно молчало, но Мойра видела биение пульса в его глазах. — С тобой я не стесняюсь и не волнуюсь. С тех пор, как ты поцеловал меня.
Она прикоснулась губами к тому месту, где лежала ее ладонь.
— Я подумала, что должна знать. Внутри меня словно поднялся занавес. И мне кажется, он больше никогда не опустится.
— Ты принесла мне свет, Мойра. — Киан не решился сказать ни ей, ни себе самому, что, когда он уйдет, этот свет погаснет.
— Сегодня на небе луна и яркие звезды. — Она накрыла его ладони своими. — Давай не будем зашторивать окна, пока не ляжем спать.
Они вернулись в комнату, залитую светом луны и свечей. Мойра уже знала, что должно произойти, — тепло превратится жар, жар — в пламя. В чувства и ощущения, которые переполнят их с Кланом.
Снаружи донесся крик совы. Ищет пару, подумала Мойра. И почувствовала, что в ее жизни происходит то же самое.
Она сняла с головы венец, отложила его в сторону и поднесла руки к серьгам. Потом заметила пристальный взгляд Киана и поняла, что ее простые жесты, эта прелюдия может возбуждать даже опытного мужчину.
Поэтому она медленно сняла серьги, наблюдая, каким взглядом Киан смотрит на нее. Серебряный крест, спрятанный за лифом платья, тоже был снят. Таким образом Мойра продемонстрировала свое полное доверие к Киану.
—У меня нет служанок. Поможешь со шнуровкой?
Она повернулась к нему спиной и приподняла волосы.
—Думаю, нужно попробовать изготовить «молнию». Простая вещь, но так облегчает одевание.
—Столько очарования приносится в жертву удобству.
Мойра с улыбкой оглянулась.
— Тебе легко говорить. — От прикосновений его пальцев, сражавшихся со шнуровкой, по телу пробегала дрожь. — А какое изобретение тебе нравится больше всего?
— Водопровод.
— Скорость, с какой он дал ответ, заставила Мойру рассмеяться.
—Мы с Ларкином испортились и тоже скучаем по нему. Я изучала трубы и резервуары. Думаю, мне удастся построить что-то вроде твоего душа.
—Королева-водопроводчик. — Отодвинув ткань, Киан прижался губами к ее плечу. — Твои таланты бесчисленны.
—А теперь я представляю себя слугой джентльмена. — Мойра повернулась к нему. — Мне нравятся пуговицы, — сказала она и принялась расстегивать его рубашку. — Разумно и красиво.
Все это можно отнести и к ней самой, подумал Киан. Мойра быстро справилась с рубашкой. Потом взъерошила себе волосы.
— Думаю, мне нужно постричься. Как Блэр. Тоже разумно.
— Нет, ни в коем случае! — Пальцы Мойры остановились на пуговице джинсов, и внутри у него все замерло. — Киан провел руками по ее волосам, от макушки до талии. — Они прекрасны. Мне нравится, как они рассыпаются по плечам, струятся по спине. Как светятся на твоей коже.
Польщенная, она бросила взгляд в высокое зеркало. И вздрогнула, увидев себя полураздетую. Одну.
Мойра быстро отвела взгляд и ответила ему непринужденной улыбкой.
— Но с ними много возни и...
— Это тебя пугает?
Не было смысла притворяться, что она не поняла, о чем он говорит.
—Нет. Просто немного неожиданно. А тебе трудно? Не видеть своего отражения?
— Все равно ничего нельзя поделать. Привыкаешь. Очередная ирония судьбы. Получаешь вечную молодость, но не можешь любоваться собой. Хотя...
Киан повернул ее так, что они оба оказались лицом к зеркалу. Потом поднял ее волосы и отпустил. Мойра засмеялась, увидев, как они взлетают и опускаются сами собой. Киан положил ладони ей на плечи.
—Всегда найдутся способы себя развлечь. — Он снова поднял ее волосы и прижался губами — и зубами — к шее.
У нее перехватило дыхание, глаза широко раскрылись.
— Нет, нет, — прошептал Киан, когда она хотела повернуться к нему лицом. — Смотри в зеркало. — Пальцы скользнули по ее коже — по обнаженным плечам к расшнурованному лифу, едва державшемуся на груди. — И чувствуй меня.
— Киан.
— Тебе когда-нибудь снилось, что к тебе приходит любовник — ночью, в темноте? — Он спустил платье до талии и провел пальцами по ее груди. — Как он прикасается к тебе. Как его губы и ладони обжигают кожу.
Она накрыла ладонями его руки, стремясь почувствовать их. Потом покраснела и опустила руки — отражение в зеркале обхватило собственную грудь.
Киан улыбнулся за ее спиной — невидимый.
— Ты сказала, что не я лишил тебя невинности. Возможно, ты была права, но теперь я наверстаю упущенное. Это... так вкусно, и я изнываю от желания.
