Получается, что к ситуации вполне подходят слова Книги Левит. Но, с другой стороны, папа же дал разрешение. Папа может, даже если первый брак был законен. Папское разрешение устраняет все возможные препятствия. А вот и нет. Все опять неоднозначно.
Папская диспенсация
[20] снимает все препятствия, если они установлены людьми. Ну собрали церковный Собор, слушали, постановили, папа утвердил. Вот такие нормы папским разрешением преодолеваются на раз-два. А вот то, что сам Бог установил, тут извините, любой человек бессилен, даже если он такой замечательный и с такими положительными характеристиками, как папа. А Священное Писание, включая Книгу Левит, как раз и содержит нормы, предписанные Богом. Генрих и напирал на то, что разрешение тут давать было нельзя. Он же не дурак был, хорошо учился, много теологической литературы перечитал, обещал бабушке по духовной линии карьеру сделать.
Получается, прав Генрих? Нифига. Потому что в другой части Библии – Второзаконие называется – содержится прямое предписание взять в жены вдову умершего брата и продолжить род. Тоже Бог сказал, между прочим. Вроде бы противоречие с предыдущим предписанием. Но толкователи говорили о том, что Книга Левит запрещает вострить лыжи в сторону жены еще живого брата и умыкать ее из крепкой советской семьи с целью жениться. Вот таким несознательным элементам и надлежит испытать все прелести гнева Господня. А кто не оставил своим вниманием овдовевшую невестку, тот, наоборот, молодец, медаль ему во всю грудь и благословение его многочисленному потомству. То есть тут правда на стороне Екатерины.
Я это все к чему? Не к тому, чтобы выяснять, кто прав, а кто виноват: там люди куда умнее и компетентнее меня мозги набекрень вывихнули. Я про то, что брак короля и королевы в юридическом и каноническом смысле действительно давал широкое поле для толкования. И вырулить можно было в любую сторону. И совершенно ясно было, что вырулит туда, куда ему надо, тот, кто сильнее. А кто более прав – это представляет чисто академический интерес для всяких там высоколобых теологов.
Я думаю, что права-то как раз была Екатерина. И аргументы, как мы видим, в ее пользу были убедительные, и действовала она всю жизнь, что называется, bona fides, то есть добросовестно, а это тоже важный показатель. То есть она жила с искренним убеждением, что не была женой Артура, а вот женой Генриха как раз была полноправной. Да, я думаю, правда была на ее стороне.
И вот ты такой правый в белоснежном пальто выходишь на железнодорожные пути. Ты хочешь остановить голыми руками мчащийся поезд. Не, ну а что? Ты прав. Значит, бог на твоей стороне. Значит, он поможет тебе остановить этот поезд. И тебе как-то не приходит в голову, что это именно бог в великой мудрости своей устроил мир именно таким образом, что, если стоять на пути поезда, он тебя снесет и размажет. И вряд ли бог вот прямо сейчас все бросит и начнет специально ради тебя менять физические и прочие законы. Это все немножко отдает гордыней, даже если ты в целом хороший человек.
Екатерина бы со мной не согласилась.
Сначала Генрих самоуверенно думал, что аннулирование брака не займет много времени, – верный советник кардинал Уолси добудет соответствующее папское разрешение в кратчайшие сроки и представит его пред ясны королевски очи на блюдечке с голубой каемочкой. А что, делал же он раньше все, что король попросит, вот и теперь пусть сделает. А всю правду ему с самого начала говорить необязательно. Пусть думает, что старается ради французской принцессы и, следовательно, ради англо-французского альянса, а не ради худородной выскочки Анны Болейн, которой тот же Уолси в прошлом запретил выходить замуж за Генри Перси, наследника графа Нортумберленда – как раз из-за ее худородности (автозамена все время исправляет на «худосочности»… Ну наверное, и этот параметр Уолси тоже учитывал). Уолси, конечно, практически сразу все узнал, но тут уж было не до его мнения, потому что «Великое дело короля» (так скоро стали называть дело о разводе) ощутимо запахло керосином.
Уолси как папскому легату не удалось самому вынести решение. Требовалось вмешательство папы римского. А поведение папы во всей этой долгой истории прекрасно описывается одной фразой из рассказа Зощенко: «Хозяин держится индифферентно – ваньку валяет». Для папы все это безобразие было совершенно некстати. Не ко времени.
Бывало, и нередко, что короли с женами разводились. Вон, что далеко ходить, собственная семья Генриха была не совсем благополучна в этом смысле, прямо хоть бери и всех на семейную терапию строем веди. Муж его сестры Марии, французский король Людовик XII, развелся с первой женой, в комплекте с которой и получил королевство. Или другая сестра Генриха, Маргарет (та самая, которая так неудачно лишилась первого мужа в битве при Флоддене), развелась со вторым мужем – и ничего. И Генриху можно было бы навстречу пойти, но момент, повторюсь, был крайне неудачный. Папе жутко не хотелось ссориться ни с Англией, ни со Священной Римской империей. А тут еще императорские войска захватили Рим, и папа оказался фактически пленником императора. И как-то не очень удобно действовать против родственников человека, который держит нож у твоего горла. Удобно, но не очень. А Екатерина приходилась родной теткой императору Карлу V.
Вот почему папа не рвался выносить решение в пользу Генриха. Правда, отправил в Англию специально для участия в бракоразводном процессе своего легата, кардинала Кампеджо, с отеческим напутствием: «Тяни время, гад!» А там, мол, или ишак сдохнет, или падишах, или я. Само как-нибудь рассосется.
Никто своевременно не сдох Само не рассосалось. В Англии начался суд под председательством Кампеджо, на который в качестве ответчицы явилась Екатерина и, опустившись перед королем на колени, заявила, что: а) она была ему верной и любящей женой; б) до брака с ним она была девственницей, так что свои измышления о ее свершившемся браке с Артуром пусть он засунет себе под мантию; в) «нет у тебя ничего на меня, начальник» против нее у короля и суда никаких доводов нет, вот когда они появятся, тогда и приходите. После чего встала и вышла. И больше на заседания не приходила, сколько повесток ей по почте ни отправляли. Она вообще юрисдикцию этого суда не признавала, а считала, что если какие-то вопросы возникают, они должны слушаться только в Риме.
Кампеджо тоже долго засиживаться не стал, даже чаю не попил. Дело, говорит, сложное, мне надо посоветоваться с товарищами в Риме. Нет, по скайпу не могу, его еще не изобрели. Мы посоветуемся, и наш уважаемый папа известит вас о принятом решении. Ариведерчи. Собрал наспех чемоданы и растворился в очереди на посадку на рейс «Лондон, Хитроу – Рим, Фьюмичино» в туманной дали. Больше его в Англии никто не видел. Как и папского разрешения на развод.
Следующие несколько лет король Генрих посвятил попыткам выцарапать у папы нужную бумагу и надавить на Екатерину, чтобы она в этом деле действовала с ним заодно: признала, что никакая она ему не жена. Или, в крайнем случае, ушла в монастырь. В ответ на все эти интересные предложения Екатерина вежливо, твердо, смиренно, в изысканных выражениях посылала царственного супруга непосредственно в пень.
