– Кстати, – прошептал я своей Спящей Красавице. – Лично я считаю шлепанцы отвратительными, но все равно хочу трахнуть тебя.
– Дин. – Зевнув, она слегка поерзала под одеялом. – Лично я считаю тебя отвратительным, потому что ты трахаешь все, что движется.
– Добро пожаловать в клуб, дорогая. У нас есть футболки.
– Хорошо, потому что ты порвал мою.
В голове тут же всплыли приятные воспоминания, на которые отреагировал член. Но ему придется подождать.
– Верно. И я больше никогда не хочу видеть на тебе вещи этого ублюдка, – прохрипел я, не желая произносить его проклятое имя.
Как, кстати, его зовут? Деклан? Даррен? Неважно. Вряд ли она воспользуется им снова.
– Ну-ну. – Не открывая глаз, Рози повернулась ко мне спиной и зарылась в одеяло. – Как хорошо, что я не увижу тебя до репетиционного ужина.
– Не слишком радуйся. – Я убрал прядь волос с ее лица и с удовольствием отметил, как ее кожа покрывается мурашками от этого прикосновения.
– Почему это? – спросила она.
Судя по всему, Рози ЛеБлан умела вести долгие разговоры во время сна.
Я наклонился и, прижавшись губами к ее губам, провел языком по нижней губе, прежде чем с силой втянуть ее в рот. Наш неторопливый поцелуй вышел таким дразнящим, что будет всплывать в памяти еще несколько дней.
– Потому что я только что решил переехать на виллу, чтобы проводить побольше времени с тобой, – прошептал я, а затем неторопливо подошел к двери, выключил свет и ухмыльнулся чернильно-синей ночи. – Сюр-чертов-приз, малышка ЛеБлан. Теперь мы будем жить не только в одном здании, но и поселимся в соседних комнатах.
Приехав домой, я схватил чемодан, который так и не успел распаковать, и потащил свое барахло к Вишесу. Я бы сказал ему, что родители решили отремонтировать некоторые комнаты в доме, если бы он стал задавать вопросы. Но знал наверняка, что ему было совершенно насрать на мое появление.
На самом деле мой переезд к лучшему. Последние месяцы родители постоянно доставали разговорами о встрече с Ниной, и мне это уже порядком надоело. А еще совершенно не заботило, почему они так стремились познакомить меня с ним.
Потому что сейчас мои мысли занимало лишь одно – мое следующее завоевание. Рози.
На следующий день я отправился в аэропорт Сан-Диего, чтобы встретить Трента. И на этот раз взял папин Volvo-XC90. Красный пикап остался в гараже. Я очень редко им пользовался, но Рози попросила сохранить в секрете нашу встречу, а мне очень хотелось успокоить ее.
Если бы Вишес увидел, как я забираю малышку ЛеБлан, то приставал бы ко мне с расспросами, лишь бы позлить меня.
А как только добился бы ответов, мы бы снова подрались. На самом деле я не возражал против хорошей драки. Ведь даже пара ударов ему в лицо приносила невероятное умиротворение. Но мне хотелось обойтись без лишних драм.
Вот только Вишес был бы главным козлом в «Школе в Ласковой долине»
[8], потому что ему нравилось создавать целые постановки из дерьма.
Я припарковался вторым рядом прямо перед выходом из зоны прилета и, опустив свои очки Ray-Ban, проводил взглядом группу стюардесс в синей форме, которые пересекали дорогу перед моим автомобилем. Словно почувствовав мой взгляд, две девушки повернулись в мою сторону и на их лицах появились улыбки. Я улыбнулся в ответ, а затем опустил взгляд на свой телефон.
Джейми: Я с девочками приземляюсь в СД через четыре часа. Скоро увидимся, ублюдок.
Вишес: Привет, капитан ЗППП. Надеюсь, ты достаточно трезв, чтобы прочитать это. Не забудь забрать Трента сегодня. И посмотреть, где будешь сидеть на ужине. Я отправил файл с рассадкой на электронную почту. Позвони, как закончишь.
Трент: Оторви взгляд от своих колен. Выглядит так, будто ты дрочишь.
Засмеявшись, я поднял голову и увидел, как мой лучший друг выходит через раздвижные двери и катит за собой чемодан. Сказать, что Трент Рексрот симпатичный, все равно что сказать, что цианид немного вреден для здоровья. Этого парня всегда провожали взглядами. Как женщины, так и мужчины. Конечно, мы все могли похвастаться внешностью, но этот ублюдок всегда затмевал всех остальных. И сейчас он шагал прямо к моей машине, демонстрируя свой высокий, почти под два метра, рост и аристократическое лицо с гребаным шрамом, которое досталось в наследство от славы бывшего защитника. Каждая цыпочка в радиусе пяти метров провернулась, чтобы второй раз посмотреть на него и убедиться, что это реальный человек. А двое даже сфотографировали его на телефон, пока он забирался на пассажирское сиденье. Наверное, приняли его за модель с какого-нибудь календаря, типа тех, где парень в голубых трусах Calvin Klein раскинулся на кровати.
Трент хлопнул меня по плечу, говоря тем самым, как он рад меня видеть, и пристегнулся.
– Я старею или они действительно не особо привлекательны? – Он кивнул в сторону еще одной группки стюардесс, на этот раз в бордовой форме.
– Определенно стареешь. – Я придерживался своей роли бабника, хотя они тоже меня не заинтересовали. – Может, пора покупать «Виагру»?
– Может, пора заткнуть тебе рот своей пяткой? – Трент бросил на меня бесстрастный взгляд, а затем открыл бардачок и достал курево, прекрасно зная, что я подготовил его.
– Подожди, пока не отъедем от аэропорта, – напомнил я, после чего ударил на газ, чтобы машина тронулась с места.
Трент послушался и вместо этого проверил электронную почту на телефоне.
– Как дела у Луны? – спросил я, заглядывая в боковые зеркала.
Его дочери скоро исполнится год. Дети никогда меня не интересовали – и мне не хотелось их делать. Но нравилось практиковаться, используя защиту – но Луна покорила пухлыми ножками, как у булочки Pillsbury, и улыбкой до ушей. А еще, каждый раз увидев меня по скайпу, она хлопала в ладоши и исполняла странный танец. На самом деле мне не удавалось найти в ней хоть что-то, что могло не нравиться. Кроме ее матери.
– У нее хорошо, – не отрывая хмурого взгляда от окна, после долгой паузы ответил Трент. Он всегда казался старше нас всех. И его не привлекал тот образ жизни, которым жили мы. Женщины. Деньги. Дурь. По большей части ему не нравилось это дерьмо. Единственное, чему, на мой взгляд, Трент отдавался всей душой, это американский футбол – только этот корабль ушел в закат после многочисленных травм, которые он получил в выпускном классе, – и его дочь.
– Чушь. Полнейшая. Я на это не куплюсь. Что. Черт побери. Происходит? – воскликнул я и хлопнул его по руке.
Мы выехали из аэропорта на пустынное шоссе. В субботний полдень в Тодос-Сантос ехал лишь тот, кто собирался ограбить какой-нибудь особняк. Трент зажег курево, но в его серых глазах отражалось полнейшее безразличие ко всему.
