– Как ты терпишь меня, сестренка? Серьезно. Я, наверное, худший человек в мире, ведь всю неделю вела себя как избалованный ребенок только потому, что на несколько жалких секунд почувствовала себя на твоем месте. Не центром вселенной.
– Боже, Рози, не преувеличивай. Ты, конечно, не блистала в Вегасе, но…
– Нет, Милли, дело не только в этом, – пробормотала я.
Осмелюсь ли я сказать правду? Ведь так будет лучше. Она поделилась со мной своим секретом, и будет справедливо, если я открою ей свой.
– И?.. – Милли высвободилась из наших объятий и с любопытством посмотрела на меня.
Я уселась и прислонилась спиной к изголовью кровати. А затем принялась так пристально рассматривать свои руки, что даже перед глазами все поплыло. Я согрешила. И пришло время платить за это.
– Я переспала с Дином.
Я побоялась поднять глаза. Осознание, что я могла причинить сестре боль, внезапно ударило болезненным уколом. Почти двадцать лет на меня практически не возлагали ответственности. На самом деле мне многое прощали снова и снова, пока я принимала лекарства, ходила на сеансы физиотерапии и чистила дыхательные пути дважды в день. И теперь мне следовало попросить прощения. Показать свое раскаяние. А затем пережить последствия.
И начать стоило с человека, которому я никогда не желала причинить боль – со старшей сестры.
Я была готова все исправить. И даже отказаться от Дина, прекрасно осознавая, что он единственный, кого я могла полюбить, единственный, кого я когда-либо полюблю, потому что считала сестру важнее. Важнее, чем он, и важнее, чем мои чувства.
И вот, затаив дыхание и прикрыв глаза, я ожидала вердикта Милли. Хотя легкие уже сжимались в спазме, горели, умоляли сделать вдох. Мне хотелось, чтобы она залепила мне пощечину, пнула в живот, назвала худшим человеком в мире и вышвырнула из собственного дома. Главное, чтобы у меня еще был шанс все исправить.
– И как он? – Ее голос прозвучал словно издалека.
Что?
– Э… ох… прости?
– Он оказался хоть немного хорош? – Теперь уже Милли приподнялась на кровати и села рядом со мной. А затем закинула одну ногу на другую и постучала по губам пальцами. – Мы переспали с ним всего один раз. Честно говоря, он едва прикоснулся ко мне. Большую часть времени мы целовались, пока я делала за него домашнюю работу. – Она хихикнула, и, черт возьми, от услышанного я почувствовала себя лучше.
– Он… – Я прищурилась и внимательно посмотрела на сестру.
Она напилась? Или под кайфом? Хотя я сомневалась в этом, ведь в ее духовке сидела булочка. Но, похоже, ее нисколько не волновал Дин. Я знала, что она позабыла его. Знала, что они никогда не любили друг друга. После того, как Милли сбежала в Нью-Йорк, я присматривала за каждым ее шагом, чтобы убедиться, что ее сердце не разбито. Она испытывала сожаление и грустила из-за расставания с Дином, но не тосковала по нему. Так что она явно не залечивала разбитое сердце. Но это… тоже казалось странным.
– Он?.. – опустив подбородок, подбодрила сестра.
Похотливый и сексуальный. Потрясный и грубый. Умопомрачительно безжалостный. И лучший из всех, кто у меня когда-либо был.
– Ну, – я кашлянул в кулак, – давай просто скажу, что хотя и критикую его как личность, я никогда не стану жаловаться на него в постели. Так ты действительно не злишься?
Она пожала плечами.
– Он один из Грешников, Рози. Они настолько плохи, что даже не знают слово «хороший». Но, думаю, ты и сама это знаешь. И пока ты защищаешь свое сердце, – она положила ладонь на левую сторону моей футболки с изображением группы Anti-Flag. – Я буду поддерживать тебя, что бы вас ни связывало. Главное, чтобы тебе было хорошо. Он же делает тебя счастливой?
Делал ли Дин меня счастливой? Я не могла ответить на этот вопрос. Честно. Когда мы оказывались вместе, я либо была пьяна, либо злилась. А иногда и то и другое. И всегда вызывала у него чувство вины, из-за чего каждый наш секс оказывался приправлен сомнениями. Даже прижимая его к себе в ту ночь, когда Вэл ушла от Трента, я не позволяла своему сердцу поддаваться Дину. Потому что сначала хотела получить разрешение Милли.
– Думаю, это вполне ему по силам, – ответила я, чувствуя волнение и благоговейный трепет, которые закружились в животе.
– Тогда не вижу проблем. Даю тебе свое благословение. – Она хлопнула в ладоши и улыбнулась.
Я не собиралась легкомысленно относиться к ее благословению – в конце концов, для меня оно стало билетом к счастью, – и дала себе обещание, что в воскресенье стану лучшей подружкой невесты в истории. Полной противоположностью Энни. И от возможности искупить свои грехи, сердце забилось быстрее.
– Спасибо, Милли. – Я выдохнула воздух, который задержала, как только мы начали этот разговор, и легкие затрепетали от облегчения.
– Не благодари меня. Благодари любовь. Она побеждает все.
– Даже Дина «Бабника» Коула? – пошутила я.
Рассмеявшись, сестра хлопнула меня по бедру.
– Ох, у меня такое чувство, что особенно его.
Глава 18
Дин
Черт, я ненавидел свадьбы.
Я почти позабыл об этом маленьком факте – почти – пока не оказался на свадьбе Вишеса и Милли с чопорной едой, яркими цветами и потными, разодетыми гостями. Если мне взбредет в голову жениться, то это точно произойдет в Вегасе.
Хорошо, что нам с Рози предстояло улететь в Нью-Йорк завтра ранним утром, потому что мне отчаянно хотелось убраться к черту из Тодос-Сантоса и вновь начать охоту за ней. Я назвал это: «Операция «Правильная сестра ЛеБлан». И планировал начать с объявления о наших отношениях на центральном телевидение, чтобы она перестала чувствовать себя такой чертовски виноватой, каждый раз, когда мы занимались сексом. Я считал это одной из наших главных проблем, поэтому мне не терпелось украсть ее из этого места и стереть весь стыд и предрассудки, которые светились в ее глазах при взгляде на меня.
С четверга по воскресенье мы с малышкой ЛеБлан почти не виделись. Лишь пару раз столкнулись с ней в холле, и каждый раз либо наши пальцы на мгновение переплетались, либо плечи соприкасались, либо она дарила мне свою улыбку. Улыбку, которую использовала специально для меня и больше никому не показывала.
Она была занята. Бегала с сестрой по парикмахерским, спа-салонам и на заключительные примерки, что занимало много времени. Рози выглядела усталой, но старалась не показать вида. Я попытался пробраться к ней в комнату ночью, когда она вернулась в четверг в Тодос-Сантос, но увидел, что рядом спит Милли.
Чертова Милли. Она вставала между мной и Рози даже одиннадцать лет спустя.
Я послушно играл свою роль на свадьбе. И занял место рядом с Трентом, Джейми, Вишесом и моим отцом Илайем, который всегда поддерживал Вишеса, чтобы приветствовать гостей. Воздух был влажным, а солнце ярилось, словно девочка-подросток, которая только что увидела, как ее парень дрочит на фотографию Деми Ловато. Я успел вспотеть в своем сшитом на заказ смокинге за пять тысяч баксов и мечтал поскорее схватить и опрокинуть бокал шампанского, но при этом хотел сдержать свое обещание Рози. Больше никакой выпивки, по крайней мере до тех пор, пока не перестану использовать алкоголь, чтобы забыться. Но я все еще курил дурь, правда, не больше одного раза в день.
