Неудивительно, что эта группа солдат ни свет ни заря рванула прочь. Командовавший полком оберст
[14] потребовал немедленно восстановить гарнизоны там, где кавалеристы выбили их начисто. При этом застращал коменданта, в обычное время неторопливого и грузного майора, участвовавшего еще в прошлой войне, настолько, что тот прямо с вечера нарисовал подчиненным задачу. Учитывая же, что солдат его ветераны антипартизанского рейда, потерявшие столько народу и злые, как черти, тоже изрядно зашугали, те рванули на новое место дислокации, можно сказать, радостно и с песнями. Ну и закономерно нарвались на группу Хромова. Вот и вся история, в принципе.
Пленные? Да, конечно. Ефрейтор напряг память и доложил, что пленные были. А вот сколько – то ему неведомо. Но точно были. А стало быть, они на верном пути!
– Что скажете? – Хромов повернулся к товарищам.
– Я думаю, маловато немцев, – хмуро бросил Селиверстов. Ильвес кивнул, соглашаясь. – За Доватором просто обязаны были послать силы, которых гарантированно хватило бы для его уничтожения. А у него, как ни крути, дивизия.
Хромов в ответ пожал плечами:
– Черт его знает. Может, они разделились по пути, а мы ночью следы профукали. Может, было их до хрена, вот только изначально шли разными дорогами. А может, у Доватора только название, что дивизия, а по факту батальон. После таких боев не удивлюсь даже. И гонялись за ним, соответственно, относительно небольшие силы. Хрен его знает, откровенно говоря, что реально может быть.
– А может, предположили, что кто-то за ними идет, теперь скрывают настоящую численность и готовят засаду, – пессимистично и меланхолично покивал головой Ильвес. – А этих, – небрежный кивок в сторону только-только переставшего трястись от ужаса ефрейтора, – послали в качестве червяка на крючке.
А что, очень даже могли. Лохов – а ефрейтор смотрелся таким стопроцентно – всегда использовали, согласия не спрашивая, втемную. Пускай не наживкой, но в качестве проверки, доедут или нет, запросто. Хотя… Очень уж ненадежно, откровенно говоря, да и со связью вопрос непонятно как решать планировали. Или же невыход на связь сам по себе знак?
– Бросать своих нельзя, – вмешался один из бойцов, до того просто стоящий рядом и отчаянно дымящий своим ядреным самосадом. Типа его и не интересовал разговор командиров, ага. Но мысль сказал дельную и правильную.
Хромов задумчиво кивнул:
– Конечно, нельзя. И чем раньше мы начнем, тем меньше у фрицев будет времени на подготовку. Все, выдвигаемся…
Ефрейтору свернули шею – ничего личного, просто война. Он не успел ничего ни понять, ни испугаться. Насчет почувствовать – хрен знает, к докторам никто из присутствующих себя не относил. Грузовик вначале не стали даже сталкивать с дороги. Какой смысл? Все равно, если они начнут концерт, шум поднимется, а не начнут – так уходить будут однозначно не сюда. Да и не замаскировать его все равно толком. В общем, время дороже. И потому танки прогрохотали по нему, сообразили, что куда более нежные, всего-то полугусеничные бронетранспортеры, а тем более собственные грузовики, на этом металлоломе и покалечить можно. Так что, малость подумав, все же зацепили обломки грузовика на трос и стянули их на обочину, не обращая внимания на пропитанный бензином и кровью снег. И не такое видали, и не к тому привыкли. Опять взревели двигатели – и колонна рванулась вперед, готовая наматывать на гусеницы снежную кашу, километры дорог и тех, кто не успеет разбежаться.
– Ну, и что дальше?
– Все как всегда. Приходим и всех убиваем.
– Их там… в общем, много.
– Разница лишь в том, что потом их кто-то устанет хоронить.
Верные сподвижники чуть скептически переглянулись, но спорить не стали. Мало ли – вполне может статься, что так и будет. Во всяком случае, они до сих пор живы, хотя наворотить успели много и разного. – И кто будет… убивать?
– Ну что за вопрос, Томас…
– Тоомас!
– Вот я и говорю, что за вопрос? Тоомас и будет, раз вызвался, – Хромов выдержал паузу, чтобы переждать веселые, хотя и чуточку нервные смешки. – Все нормально. Я буду. Ты будешь. Остальные, надеюсь, тоже не откажутся поучаствовать. Как, парни, вы же не допустите, чтобы мы заграбастали себе всю славу?
Дружный хохот был ему ответом, и в целом настрой своего невеликого воинства Хромову нравился. Даже если боятся (а при таком соотношении сил это нормально), то стараются никому не показать. В общем, воевать они будут и сделают свою работу хорошо – научились, чего уж там. Слабые и невезучие давно погибли, а те, кто здесь и сейчас отравляет воздух своей махоркой, не только выжили, но научились побеждать. Опыт не пропьешь, и сейчас эти обычные, в общем-то, бойцы вполне могут составить конкуренцию любому спецподразделению. Они, конечно, не лучшие, и недавние события это показали, но уровень все же куда выше среднего.
Если говорить честно, Хромов не раз задумывался, чему сейчас, по меркам прошлого варианта этой войны, соответствуют его бойцы. Однозначно не тому, что было в сорок первом – уровень совсем иной. Но и не сорок пятому, когда сверхпрофессионалы, видевшие смерть во всех ее реинкарнациях, на пинках выносили даже формально кажущиеся более мощными армии врага. Скорее, где-то ко второй половине сорок третьего, может, началу сорок четвертого – профессионализма и опыта хоть отбавляй, но уверенности, что равных им в мире нет, пока не наблюдается. Что же, может, это и к лучшему – осторожность, тем более при таком соотношении сил, еще никому не вредила. Его же задача, как командира, реализовать возможности своих бойцов наилучшим образом. Потому что мало выбить льву зубы – надо еще постараться, чтобы он не засосал тебя насмерть.
– Ну что, если все согласны поучаствовать, то работаем как всегда – нагло, но аккуратно. И да, боги войны. Сегодня – ваш день!..
В три часа пополудни городские улицы, провинциально узкие и по-городскому грязноватые, огласились негромким ревом моторов и лязгом гусениц. Ничего нового в этом, откровенно говоря, не было – и до войны стремительно развивающееся государство имело довольно много автомобилей и еще больше танков. Даже в отдалении от столицы и те, и другие уже давно не привлекали внимания. А когда началась война и тому подавно – ездили все кому не лень и постоянно куда-то отчаянно торопились. Вчера же сюда и вовсе приперлась масса людей и техники, изрядно притоптавшей дороги и повалившей кучу заборов. Неудивительно, что появление еще двух по-солдатски кривовато размалеванных белой краской бронетранспортеров не привлекло особого внимания, даже часовые на въезде в город лишь проводили их профессионально скучающими взглядами.
Довольно шустро продвигаясь и свалив по пути еще несколько заборов (повороты были крутыми, пространства – только-только развернуться, а тяжелые полугусеничные машины на скользкой дороге весьма склонны к заносу), бронетранспортеры немного поплутали, но потом их водители все же смогли определить верное направление. Не в последнюю очередь с помощью попавшихся на пути местных пацанов, у которых один фриц, очевидно, самый продвинутый в языках, на ломаном русском поинтересовался, как ему проехать до штаба. Получив объяснение, газанул так, что мотор глухо взвыл, и спустя какие-то пять минут бронетранспортеры уже остановились аккурат напротив бывшего здания горкома.
