Еще одной проблемой оказалось полное отсутствие информации о самом городе. Ни карты, ни хотя бы плана. И людей, которые в нем бывали, тоже оказалось трагически мало. Среди бойцов так и вообще ни одного, а жители деревни… Вроде бы и бывали, но когда попытались нарисовать план, основываясь на их рассказах, получилась жуткая бредятина. К тому же время поджимало, а потому вопрос о возможности провести разведку даже не стоял. И, кроме того, рано утром заявились гости.
Появились они, мягко говоря, не слишком вовремя. Сергей в тот момент едва успел проснуться, а вот позавтракать – увы. И чувствовал себя он помятым и разбитым. Три часа сна, а именно столько ему удалось выкроить после ночного допроса пленных, все же маловато. Как сказал один почти культовый писатель там, в будущем, мужчина спит четыре часа, женщина – шесть, ребенок – восемь, дурак – десять. Увы, тут не было даже четырех, плюс накопившаяся усталость сказывалась. Плюс скоро предстоял очередной марш-бросок. В общем, гости были не вовремя и морально, и физически. Тем более, незваные. Тем более, конкретно эти. Жаль, выяснилось это поздно – не ждали здесь такой наглости.
Вначале Хромов, злобно отскребающий золингеровской бритвой (кстати, отличная вещь, хотя год назад ему и в страшном сне не могло привидеться, что он пользуется этой опасной даже на вид железякой) отросшую за последние дни щетину, услышал густой мат на два голоса. Потом диапазон расширился, и сколько человек участвует в перепалке, понять уже не получалось, но Сергей мог поклясться: часть голосов он в жизни не слышал. Что же, стоило как минимум разобраться в ситуации, а потому, наскоро ополоснув ледяной водой из умывальника горящую от раздражения кожу, он в одно движение, на автопилоте опоясался ремнем. Столь же механически извлек из кобуры пистолет, проверил, вложил обратно. Вот так, отпечаток, наложенный войной. Можно выйти без шапки или там полушубка. Черт возьми, даже без штанов, но оружие всегда будет на положенном ему месте, проверенное и готовое к немедленному применению.
– Что за шум, а драки нет? – почти весело спросил он, выходя на улицу. За ночь мороз отпустил и сейчас лишь едва заметно пощипывал щеки. Даже неплохо после бритья, если вдуматься.
– Товарищ командир! – боец, судя по лицу, откуда-то из ну очень Средней Азии, оказавшийся ближе всех, немедленно вытянулся во фрунт. Еще пятеро предпочли не отвлекаться от такого увлекательного занятия, как перебранка. Правда, как обратил внимание Хромов, гостей они держали при этом на прицеле. Гости же, числом трое… Кого это они напоминают? Память немедленно подсказала ответ, и пальцы непроизвольно шевельнулись. Нет, пока не для того, чтобы извлечь вальтер, но вот ударить кого-нибудь в морду – запросто.
– Эти хотели пройти. Им сказали – полковник спит еще. Чтобы оружие положили, тоже сказали. А они…
В принципе, понятно, что они. Как только до стрельбы не дошло. Не подоспей к часовому подмога, скрутили бы парнишку как пить дать, но теперь сами, похоже, не рады. Небольшое пространство между избами стремительно заполнялось бойцами Мартынова, все были при оружии, а главное, злые, как черти. Пожалуй, еще немного, и желание набить кое-кому пару фингалов перевесит дисциплину.
Сергей улыбнулся во весь рот, демонстрируя гостям великолепные по здешним меркам зубы. Реклама стоматологов будущего, так сказать. Правда, по возвращении их предстояло спешно навестить, ибо такая прогулка, как у него, с мордобоем, непонятно каким питанием и отсутствием нормальных средств гигиены, не прошла бы бесследно даже для крокодила. Но здесь и сейчас подобные нюансы были не видны, да и не волновали они Хромова совершенно. Просто ему надо было выглядеть максимально уверенно, а ничто не пугает оппонента так, как радостная улыбка.
– Здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие. Искренне рад вас видеть. Сильнее буду радоваться, только когда закопаю. Вы оружие положите, а ручки поднимите, да повыше, чтобы все видели.
Гости хотели было возмутиться, но вокруг них дружно защелкали затворы. Бойцы, прошедшие с Хромовым огонь и воду, слова его интерпретировали мгновенно и правильно. Не приходилось сомневаться – дуршлаг из визитеров они сделают по первому движению командирского пальца. А учитывая, сколько их успело здесь собраться… В общем, гости максимально осторожно, медленно сложили оружие на снег. Ну, им не привыкать, уже проходили, даже люди были те же, а потому дергаться не пытались. Сложили и остались стоять рядом, злобно косясь на бойцов вообще и на Сергея в частности.
– Парни, стволы приберите – при любом раскладе они этим чудикам больше не понадобятся. А вы, олухи царя небесного, шагайте за мной. Будем надеяться, что дело у вас достаточно важное, чтобы окупить потраченное на вас время. Тоомас! Ильвес, ты что, заснул? Выдели пару бойцов для, хе-хе, почетного караула. Ну, что встали? Гоу, гоу, гоу, как говорят наши союзнички…
Сказать, что Мартынов был удивлен, увидев, кого к нему привели, значит ничего не сказать. Он, конечно, виду не подал, но Хромов-то его знал не первый день и нюансы мимики улавливать научился хорошо. Но то он, а на гостей невозмутимость (учитывая контузию, оставалось лишь догадываться, каких усилий Мартынову это стоило) полковника наверняка произвела впечатление. Небрежный жест его трактовался однозначно, и Хромов, молча кивнув, сел на лавку, так, чтобы держать помещение под контролем. Бойцы же, изображавшие конвой (а ведь могли и расстрельной командой поработать), словно испарились, мгновенно покинув комнату. Но – и в этом Хромов был уверен, как-никак его бойцы – далеко не ушли. Наверняка устроились поудобнее снаружи, под дверью, чтобы, случись нужда, вмешаться.
– Ну что же, здравствуйте. С чем пожаловали, гости незваные? И где капитана потеряли?
Разведчики Доватора, а это были именно они, переглянулись. Всех троих Хромов помнил. Двое вроде бы обычные кавалеристы. Неважно, рядовые или сержанты, в любом случае они – силовая поддержка. Не более, но и не менее. В бою наверняка опасны, но говорить будет третий, с лейтенантскими кубиками в петлицах. Головань в этот раз не почтил их своим присутствием – очень разумно с его стороны. А то ведь Хромов мог и не сдержаться. Лейтенанта же этого он тоже видел, но так, мельком. Тот вперед не лез, держался позади командира. Тоже правильно, если вдуматься.
– Капитан Головань ранен и не смог прибыть лично.
– В задницу, небось? В ж… раненный джигит далеко не убежит, а?
– Не кипятись, Сергей, не стоит, – Мартынов одной небрежной фразой «приморозил» не в меру говорливого помощника. Вроде бы ничем не выделил свои слова, но для Хромова это выглядело, словно клинок, скрытый от посторонних глаз в мирных для непосвященного человека ножнах. Приказ, не оставляющий места для двойного толкования, и нарушать его было чревато. – Думаю, они сами расскажут нам все, что необходимо.
И лейтенант сказал. Он был не трус, конечно, однако ситуация его нервировала. А где нервы – там и страх, пускай даже иррациональный. Это весьма облегчает разговор. С точки зрения оппонента, разумеется.
Приказ Доватора, на сей раз прямой, немедленно прибыть на соединение и поступить под его командование. Гражданский человек сказал бы на такое: «постыдился бы», дескать, или, как вариант, пальцем у виска покрутил. Однако Хромов успел понять и убедиться, что логика военного, особенно в такое время, с гражданскими понятиями не кореллирует. Именно это понимание и позволило ему спокойно выслушать кавалериста, а не вышвырнуть его вон, причем частями – сам отдельно, а зубы по другой траектории. Вместо этого он почти с улыбкой выслушал, как Мартынов послал лейтенанта по всем известному адресу, после чего прервал его возмущение нарушением генеральского приказа.
