— М-м-м? — старательно расправляясь с едой, Харт вопросительно посмотрел на человека.
— Вы присылаете нам крайне спорное сообщение. Мы, вопреки собственным намерениям, бросаемся вам навстречу. Подвергаем себя опасности. При этом, разрешите напомнить, вашими учениками мы являемся скорее на бумаге, нежели в реальности. — Вадим задумчиво смотрел на собеседника. — На личном уровне лично я вам очень симпатизирую, пардон за тавтологию. Но с чего вы взяли, что ваши планы являются и нашими тоже?
— Справедливо, — признал гоблин. — Я, если честно, не рассчитывал, что у вас есть какой-то план, в то время как на своём уровне говорю от имени определённых кругов моего народа. Как бы, на первый взгляд приоритетность очевидна.
— Нет. — Человек коротко покачал головой. — Именно поэтому без остальных нет смысла обсуждать что-либо дальше. Я не решаю ни за Асем, ни за тех, кто могут стоять за ней в перспективе.
— Ждём остальных, — не стал спорить маг. — У меня, честно говоря, был определённый план действий. Но раз его нет смысла обсуждать в таком составе, то вопрос снимается.
— Именно. Кстати, если не секрет, откуда у вас средства на порталы? Вы обозначили, что иначе сейчас не перемещаетесь?
— Взял оптом по сходной цене пачку относительно качественных свитков. Если знать каналы покупки, последнее время порталы изрядно подешевели.
— Ух ты, — Хе вычленила главные. — Что-то случилось? Почему упала цена?
— Потому что гильдия людских магов только что нашла варианты их штамповки вместо производства вручную. Снизилась себестоимость плюс маги, в отличие от простых разумных, имеют возможность брать с очень небольшой наценкой. Если связи позволяют.
* * *
— Чем опять недоволен? Вроде бы всё же нормально? Ты же именно так и хотел? — Хе, оседлав мою спину, уже третий час добросовестно исполняет свою часть сделки.
За окном ночь, мы типа все легли спать.
В соседнем смежном помещении, за дверью, тихонько шушукаются орчанки, слышно даже мне и даже сюда.
Обещанная спальная комната для мужчины представляет собой помещение где-то три на четыре метра, пол которого полностью устелен матрасами. Несмотря на далеко не передовые технологии, мягкое покрытие подобрано очень хорошо: во-первых, это перины из пуха или ваты, не разбираюсь. Лежат без зазоров.
Во-вторых, это всё устелено чистыми простынями из льна, покрывала и одеяла прилагаются. Эдакая огромная кровать без ножек площадью двенадцать квадратов.
Насекомых включая комаров пока не обнаружили даже орчанки, что говорит о многом.
— Ты умная, — неудачно пытаюсь пожать плечами из положения лёжа (меня банально тычут носом вниз). — Подумай.
Разговаривать в такие минуты — просто профанация искусства массажистки.
Хе, похоже, в данном случае придерживается другого мнения. Видимо, для неё это всё действительно проходит по разряду попить чаю и она нисколько не притворяется:
— Ни малейшей идеи, — твёрдо заявляет наша дроу откуда-то из-за моего затылка, переходя к некоторым деликатным прикосновениям.
Разумеется, я понимаю, какой именно частью своей анатомии она сейчас меня массажирует, но пока ещё не определился со своей дальнейшей линией поведения.
В такой ситуации я впервые.
Они явно что-то задумали, но у меня слух обычного человека. К сожалению, деталей не расслышал.
Читать мысли, как Асем, пока тоже не могу.
— По мне, ты должен радоваться. Как тот ослик в степи после первой случки, — хихикает она. — С судом, городским советом и разбирательством всё решил мастер Харт, так? Непосредственной опасности нет, ближайшие планы оговорены, согласен?
— Считаешь, этого достаточно для счастья? — пытаюсь вяло отшутиться в ответ.
Не говорить же, что с моей колокольни радоваться средневековому хаосу в мире и в их головах причин нет. Мои аргументы не слышат даже лояльные Асем и Харт — слишком разные базисы образования.
— Ты находишься в положении, о котором другие мужики-хуманы даже мечтать не могут. — Она на мгновение задумывается о своём, затем поправляется. — Девяносто девять раз из ста — точно не могут.
Какое-то время метиска работает молча, потом выдаёт:
— Знаешь, ты просто неблагодарная скотина, как и все мужики!
— Что за наезд?! — под её весом с трудом переворачиваюсь на спину.
Такие отношения обычно выясняются лицом к лицу, если я хоть что-то понимаю в гендерных вопросах.
— А чем ты недоволен? — она упирает руки в бока, не слезая с меня.
— Ты красивая, — не вру нисколько. — И мне неловко. Такой парадокс.
— Потому что штаны надо снимать, перед тем, как, — фыркает она и через мгновение я оказываюсь голым.
Наверное, можно было посопротивляться, но почему-то не поднялась рука.
— Можете заходить! — громогласно и победоносно возвещает Хе в сторону двери.
В моей спальной комнате тут же появляются Акмарал и Асем, одетые по-эльфийски.
В одни тонкие и практически незаметные стринги, если говорить о номенклатуре предметов их вещевого довольствия.
Интересно, где взяли? Купили в городе за те полчаса, что гуляли с гоблином без меня? Когда я в местном магистрате подписывал документы по итогам разбирательства с дюжиной орквудов, если брать итого?
Если бы видел, что они покупают подобную одежду, сейчас не был бы застигнут врасплох.
— Он нас не хочет, — заявляет Асем, мазнув по мне взглядом в достаточно густой темноте.
* * *
— Он нас не хочет, — заявила вредная малолетка, разрушая плоды титанического труда метиски.
Вместо того, чтобы молча перейти к делу.
— Мои глаза говорят мне обратное, — не согласилась с ней вторая чистокровная, присутствовавшая в комнате.
— Мои мне тоже, — недовольно буркнула Хе, имея в виду тело человека.
Несмотря на достаточно демонстративную физиологию, выражение лица хумана сейчас было действительно лишено приязни (хоть и полукровка, но в темноте она видела достаточно хорошо).
— Не понял? — человек из сердитого быстро превратился в удивлённого. — Это и есть то, что вы задумали?! Вы что-ли этого с самого начала хотели?!
Хе быстро сделала подругам знак молчать:
— А чего мы по-твоему хотели, кстати? На всякий случай?
— Групповуху вы хотели, извращенки малолетние.
— Это когда совокупляющихся больше одной пары, — мгновенно вытащила из головы пятнистого значение незнакомого слова дочь хана. — По крайней мере, именно так он думает. Но против самой идеи не возражает. Слушайте, у него не голова, а сплошной комок противоречий! — самая младшая орчанка обиженно поджала губы. — Мы ему нравимся, все трое! Но он сейчас спорит сам с собой, мысленно!
