Они записали Кили в новую школу и изменили имя и пол в образовательных документах. Прежде ее расценивали как нуждающуюся в помощи в рамках финансируемой из федерального бюджета программы для учащихся с ограничениями по здоровью. За шесть месяцев она на два класса опередила сверстников по чтению и на один класс – по математике. «Через 12 месяцев мы пошли к врачу на обследование, – вспоминает Шеннон. – Доктор вошел в смотровую, и Кили начала говорить, и, кажется, она не замолкала все время, пока мы были там. Врач сидел, раскрыв рот, а потом сказал: „Невозможно поверить, что это тот же самый ребенок, которого я наблюдал в течение шести лет“. Она была совершенно другой».
К моменту моего знакомства с Кили ей было семь лет: красивая, болтливая и уравновешенная не по годам, с озорным юмором. «Я знаю, что это было определено самим Богом, – писала мне Шеннон позже. – Для меня это был простой выбор: мертвый сын или дочь. Это действительно тот выбор, с которым сталкивается большинство родителей трансдетей. Кили всегда давали понять, что она может выйти замуж за кого захочет. Она сказала мне, что не собирается раскрывать свой статус своему „человеку“, но я ответила, что было бы неправильно скрывать эту информацию. Я сказала, что если человек действительно любит ее… Она закончила фразу: „Тогда ему все равно!“ – „Вот именно“, – подтвердила я».
Многим родителям очень недостает такого уровня принятия. Более половины транслюдей отвержены своими семьями; даже в семьях с некоторым принятием оно часто исходит только от одного родителя
[1572]. «В семье с двумя родителями нет ничего необычного в том, что один родитель пребывает в страхе, а другой принимает происходящее», – говорит Брилл. В своих мемуарах о работе с отвергнутыми трансдетьми Крис Бим пишет о матери одной трансдевушки: «Она сказала Кристине, что желала бы ей умереть от СПИДа, если она будет продолжать в том же духе»
[1573]. Более изощренная мать написала в письме своей трансдочери: «То, как ты при всех переодеваешься в женщину, твоя попытка быть женщиной – это высокомерно и оскорбительно. Ты дискредитируешь и обесцениваешь не только мою женственность, но и все женское сообщество»
[1574].
В мае 2009 года популярная в Сакраменто радиопрограмма Rob, Arnie & Dawn in the Morning представила фрагмент о трансдетях
[1575]. Роб Уильямс и Арни Стейтс называли детей «идиотами» и «уродами», «требующими надзора», «страдающими психическим расстройством, которое просто нужно из них выбить». Они добавили: «Это тошнотворно. „Мама, я девочка, запертая в теле мальчика. Я хочу надеть платье“». Затем они сказали: «Позволим существовать трансгендерам, и довольно скоро станет нормальным влюбляться в животных». Один хвастался, что, если его сын когда-нибудь наденет высокие каблуки, он его побьет этими же туфлями.
Возмущение этой передачей привело к бойкоту рекламы. Ким Пирсон и активистка-трансгендер из Сан-Диего Отэм Сандин были приглашены на шоу, чтобы обсудить этот вопрос. Ким объяснила, что любой неопределившийся ребенок, который мог услышать эту передачу в машине, пока мама везла его в школу, теперь никогда не поднимет эту тему в разговоре с ней. Когда на шоу открыли телефонную линию, был получен звонок от брата трансмужчины, совершившего самоубийство. Ким предупредила Уильямса и Стейтса, что эта кровь будет на их руках. В начале шоу они пытались дать понять, что извинятся, только чтобы успокоить рекламодателей; в конце шоу они выглядели жалко.
Хотя богатство и образование не гарантируют семьям трансдетей легкую жизнь, бедность увеличивает вероятность того, что все пойдет наперекосяк. Бедность усугубляла трудности для Хейли Крюгер и Джейн Риттер
[1576]. Каждая из них долго жила тайной жизнью. Обе не хотел признаваться матерям, что они лесбиянки, и обе были замужем за мужчинами. Их опостылевшие браки были полны лжи, насилия и дисфункциональных отношений. Хейли бросила школу в Канзасе в девятом классе; Джейн закончила среднюю школу в Миссури, но не имела профессиональной квалификации. У Джейн была дочь-подросток; у обеих был маленький сын. Хейли была женственной, а Джейн – маскулинной, и они встретились в приюте для бездомных в Уичито.
Муж Хейли был не против переодевания, при условии, что это делается дома и в полном уединении. Вскоре после свадьбы у них родился сын, которого они назвали Джейден. «Мой ребенок всегда стеснялся того, что у него внизу, – рассказывает Хейли. – Он всегда пытался скрыть это, даже когда был маленьким. Он садился пописать и вытирался, как девчонка». Джейден объявил, что его зовут Ханна, в пять лет, подражая Ханне Монтане (персонажу Диснея), которая днем живет как обычный подросток, а ночью является рок-звездой; этот мультфильм повлиял на многих встреченных мной трансдетей, которые вели двойную жизнь. «Когда я впервые увидела Джейдена в приюте, ему было шесть, и я искренне думала, что это девочка», – сказала Джейн. Через несколько месяцев Хейли и Джейн переехали в трейлер с Джейденом и детьми Джейн, Брайаном и Лилиан. «Джейден как раз только перестал скрываться, – сказала Хейли. – Мы устроились, и он спрашивает: „Мама, можно мне надеть лифчик?“ – Я ответила: „Давай. Этого же никто не увидит“». Джейден сказал Джейн, что хочет ей что-то сообщить. «Он говорит: „Я надела лифчик“. – Я ответила: „Хорошо“. Он спросил что-то вроде, не сошла ли я с ума. „Нет, детка, потому что мама Джейн считает, что каждый должен быть самим собой“. Его лицо просветлело, и он был так счастлив». Джейн велела Брайану и Лилиан: «Никакого смеха». Вскоре Джейден начал представляться другим детям как Ханна. Отец был в ужасе.
