В ходе того же расследования гильза от пули (“Geco 7,65 мм”) была обнаружена на дне могилы рядом с трупом самого нижнего слоя. (S.87)
Нацисты утверждали: в Катыни обнаружены гильзы только германского производства “Geco”. Других там не нашлось. Просто выдумать этот факт невозможно. Если среди трупов вдруг отыскались бы советские гильзы, нацисты, несомненно, сообщили бы о них. Поэтому можно не сомневаться: в Катыни найдены только германские гильзы, хотя и не обязательно только те, что поименованы в «Официальном материале».
По утверждениям нацистов, такие патроны в 1920-1930-х годах Германия экспортировала в СССР. Чего советская сторона не отрицала. В отсутствие других обоснованных сомнений германские гильзы свидетельствуют о виновности гитлеровских оккупантов.
Ни советские, ни просоветские исследователи не обратили внимания на два любопытных факта, связанных сообщениями о гильзах.
Во-первых, по заявлениям нацистов, на всех гильзах стояли клейма – “Geco 7.65 D” или “Geco 7.65 DD”. Независимо от того, кто стрелял, крайне странно, что расстрельная команда в составе, как минимум, полудюжины стрелков, пустив в расход несколько тысяч человек в течение почти 6 недель, использовала только патроны девятилетней давности и только с такой маркировкой гильз.
На месте нацистских массовых казней во Владимире-Волынском найдены три типа германских гильз. Причём из всех найденных два наиболее распространённых типа имеют клейма, датированные 1941 годом. Число жертв во Владимире-Волынском – примерно 1/10 от расстрелянных в Катыни.
Во-вторых, на фотографиях гильз, помещённых в «Официальном материале», нет изображения хотя бы одного клейма. Но лишь наличие клейма позволяет произвести идентификацию. Германский же доклад приводит фото гильз только с видом сбоку – бесполезного для их распознавания.
Рис. 2.1. Фото гильз с видом сбоку в «Официальном материале» на с.307 (внизу).
Работая в Катыни, германские эксперты, конечно, понимали, в чём дело. Когда они послали несколько гильз в фирму «Густав Геншов», производившую патроны ”Geco”, в ответ пришла записка с указанием различных типов клейм, позволяющих идентифицировать продукцию, изготовленную в разные годы.
22
Рис 2.2. Рисунок фирмы «Густав Геншов»
Фотоизображения клейм на гильзах – свидетельство, способное надёжно подтвердить факт их обнаружения в катынских захоронениях. Составители доклада могли прислать фото вообще каких угодно гильз и объявить, что те найдены в Катыни. Но они так не поступили. Взамен помещены снимки гильз с видом сбоку. Ничего не стоило сфотографировать клейма на гильзах, но как раз такие снимки в докладе отсутствуют.
Авторы «Официального материала» хотели, чтобы читатели просто «поверили» им. Тогда зачем вообще утруждать себя фотографированием бокового вида патронов и гильз? Как представляется, объяснить это можно только стремлением ввести читателей в заблуждение.
И всё же нацисты оказались правы! С тех пор антикоммунисты опираются на германский доклад как на единственное доказательство вины советских властей. А у антикоммунистов никакого стремления к объективности не наблюдается. Поэтому они не задаются вопросом, почему нацисты не фотографировали клейма. Мы ещё увидим, что в «Официальном материале» есть множество других противоречий, которые по сей день остаются незамеченными.
Все работы о Катыни принимают за истину утверждение нацистов, что в Катыни найдены только недатированные гильзы “Geco”. Что означает: они принимают «Официальный материал» за чистую монету – верят в его правдивость. Перед нами ошибка, несовместимая с поиском истины и сопоставимая лишь с такой же «верой» в истинность советского доклада Комиссии Бурденко.
Но сам Йозеф Геббельс, гитлеровский министр пропаганды, отчётливо понимал, какие проблемы может повлечь за собой обнаружение германских гильз для нацистской кампании вокруг Катыни:
К несчастью, в могилах Катыни были найдены германские боеприпасы. Вопрос, как они туда попали, требует выяснения. Речь идёт либо о боеприпасах, проданных нами в период наших дружеских соглашений с Советской Россией, либо о подбрасывании этих боеприпасов в могилы самими советскими властями. В любом случае крайне важно, чтобы этот казус держался в строгой тайне. Если о нём станет известно врагу, всё катынское дело придётся бросить.
23
Геббельс прав. Использование в Катыни германских боеприпасов и только их одних – явное и неоспоримое доказательство вины нацистов. Виновность советской стороны этот факт не доказывает.
2. Найденный в Катыни жетон из Осташковского лагеря,
Другой поляк из могилы №8 – Владислав Чернушевич, родился 21.10.1898 в г.Слоним, [ул.] Замкора 75, в гражданской жизни помощник писаря в канцелярии уездного старосты Слонимского повята…
Кроме бумажника с монограммой «WC», 190 злотых в банкнотах и кисета из льняной ткани найден овальный жетон из листового металла со следующей информацией:
T.K. УНКВД K.[алининской] O.[бласти].
9 4 2 4
Обнаруженный жетон внёс в германский доклад какую-то путаницу. Его авторы пришли к выводу, что советские органы зачем-то перевезли Чернушевича из Осташковского лагеря в Козельск и там расстреляли.
Но в «Официальном материале» среди более, чем 4 тыс. катынских имён нет никого с фамилией Чернушевич, Чарнушевич, Чернышевич и т.д.
* Чарнушевич Владислава Юльянович – в соответствии со этапным списком № 54/3 доставлен из Козельского лагеря 5 мая 1940 года (Tucholski, p. 716 #44).
25
