Нельзя исключать, что вся информация о Фрелькевиче может оказаться фальшивой. В случае подлинности – на двух письмах и почтовой карточке использовалось бы польское написание фамилии с “kie”. Уж если нацисты транслитерировали имя, взяв его из советского списка на этапирование, им ничего не стоило сфальсифицировать всю информацию об узнике под № 1300. И если они совершили подлог в отношении кого-то одного, им ничего не мешало сфальсифицировать записи, касающиеся других военнопленных. Что ещё больше подрывает состоятельность германского доклада как доказательства.
Заключение
Мы рассмотрели статью Сахарова, более внимательно изучили полученные им результаты и выявили в «Официальном материале» девять записей, которые, как легко показать, сфальсифицированы либо частично, либо полностью: номера AM 892, 1776, 781, 4120, 439, 3294, 678, 1300, 2870.
Немалое число внутренних свидетельств германского доклада говорит о том, что польские заключённые оставались в живых спустя несколько месяцев после того, как, если верить «официальной» версии, их расстреляли и побросали в могилы советские власти – что указывает на несостоятельность «официальной» версии. Мы также располагаем доказательствами фальсификации нацистами документов, которые они якобы фиксировали при изъятии из массовых захоронений.
В любом случае германский «Официальный материал» носит мошеннический характер, а «доказательства», которые он якобы содержит, недействительны и – в случае честных намерений доказать советскую вину за расстрел польских военнопленных – оказываются негодным средством.
ГЛАВА 9. ГЕРМАНСКИЙ ДОКЛАД (ОКОНЧАНИЕ).
СТАТЬЯ САХАРОВА «ГЕРМАНСКИЕ ДОКУМЕНТЫ»
В этой главе мы рассмотрим результаты научных изысканий Валентина Александровича Сахарова, изложенные им в статье «Германские документы об эксгумации и идентификации жертв Катыни (1943 год)». В ней профессор Сахаров сделал ряд важных открытий, имеющих отношение к катынскому вопросу и германскому докладу. Большинство из них подкреплено архивными документами, некоторые из которых публиковались впервые. Мы рассмотрим их в порядке очередности:
1. Донесения советских партизан с подробностями фальсификации нацистами места эксгумаций в Катыни.
2. Доказательства, что нацисты заставляли местных жителей подписывать заявления на немецком языке, которого они не понимали.
3. Доказательства, что перевезённые из Козельска в Смоленск польские заключённые были приговорены не к расстрелу, а к различным срокам тюремного заключения.
4. Заявление германского эксперта по лесу, что он лично не отбирал образцы деревьев в Катыни для экспертизы, а работал с присланным ему материалом.
5. Доказательства того, что нацисты захватили советские списки военнопленных.
6. Неопубликованные документы, показывающие, что и поляки, и немцы в Катыни признались в фальсификации проведённых ими идентификаций, поскольку записанные за трупами документы зачастую не имели к ним отношения.
7. Доказательства того, что имена, присвоенные телам в немецком списке, основаны не на реальных идентификациях, а на случайной связи неопознанных тел с документами, не обязательно найденными на этих трупах.
1. Донесения советских партизан с подробностями фальсификации нацистами места эксгумаций в Катыни.
Советские партизаны стали очевидцами того, как нацисты выкапывали со смоленского гражданского кладбища тела офицеров и солдат Красной Армии, погибших во время обороны Смоленска в 1941 году, и перевозили их в Катынь.
Сахаров публикует выдержки из пяти таких докладов. Копия одного из них получена нами в Государственном архиве новейшей истории Смоленской области (ГАНИСО):
Информация Западного штаба партизанского движения в Центральный штаб партизанского движения начальнику.
27 июля 1943 г.
Раздел: «Как немцы сфабриковали Катынскую авантюру».
«Военнопленные, сбежавшие из Смоленского лагеря 20.07.1943 года, как очевидцы – рассказали:
Немцы, чтобы создать могилы в Катынском лесу, якобы, расстрелянных советской властью польских граждан, отрыли массу трупов на Смоленском гражданском кладбище и перевезли эти трупы в Катынский лес, чем очень возмущалось местное население. Кроме того, были отрыты и перевезены в Катынский лес трупы красноармейцев и командиров, погибших при защите подступов гор. Смоленск от немецких захватчиков в 1941 году, и погибших при вероломном нападении фашистской авиации на Смоленск в первые дни Отечественной войны. Доказательством этому служат вырытые при раскопках комсоставские ремни, знаки отличия, плащи и другие виды обмундирования Красной Армии.
Эту провокационную стряпню фашистских жуликов не отрицают даже и сами фашистские врачи, входящие в состав этой комиссии по расследованию.
Врачи, входящие в состав экспертизы по исследованию трупов, говорили среди военнопленных, работающих при госпитале, что при любом их старании они, по существу, не могли установить времени похорон трупов, их принадлежности и национальности – вследствие их разложения».
ГАНИСО. Ф.8. Оп. 2. Д.160. Л.38.
Ниже мы воспроизводим фотокопию архивного документа, полученную из ГАНИСО моим коллегой Владимиром Львовичем Бобровым.
В четырёх других донесениях партизан говорится примерно о том же самом.
Такие документы можно считать одним из неоспоримых свидетельств. Почти невозможно, чтобы их сфабриковали ради обоснования советской версии. 20 июля 1943 года германский доклад ещё только готовился. Партизаны не могли знать, что советское руководство воспримет обвинения Германии достаточно серьёзно и создаст специальную комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков.
Более того: сообщения о том, что нацисты свозили в Катынь трупы из других мест и таким образом фальсифицировали своё расследование, партизаны разместили среди более объёмистых донесений о своей деятельности. Катынские материалы – похожие на тот, что приведён выше – упоминаются почти случайно и не имеют никакого отношения к усилиям по установлению невиновности советской стороны.
Рис. 9.1 «Как немцы фабриковали Катынскую авантюру».
Фотокопия партизанского донесения
2. Доказательства, что нацисты заставляли местных жителей подписывать заявления на немецком языке, которого они не понимали.
Сахаров воспроизводит фотокопии заявлений 5 местных жителей, которые в годы оккупации выдвинули против советских «органов» обвинения в смерти поляков, а также краткие тексты присяги ещё 11 свидетелей, в которых они удостоверяют правдивость своих показаний германским властям.
