* Во время допроса Яблоков использовал материалы из дел польских военнопленных, которых обвиняли, как он сам говорил, в совершении уголовных преступлений. Такие материалы имеют большое значение, ибо свидетельствуют об индивидуальном подходе к польским военнопленным, и противоречат представлению о том, что смертные приговоры выносились с минимальным расследованием либо же совсем без него. Но ни одно из уголовных дел не предано огласке.
Заключение
При вдумчивом рассмотрении из всех рассмотренных признательных показаний ни одно не выдерживает критики. В одних случаях свидетелям угрожали, в других – они либо вспоминали даже больше, чем знали (Токарев), либо почти ничего не помнили (Сопруненко, Сыромятников). Многие вопросы так и остались без ответа: тексты предыдущих допросов не опубликованы; местонахождение оригинальных русскоязычных стенограмм не известно; множество противоречий и откровенных фальсификаций видны невооружённым глазом. Ими редко пользуются сегодня. Конечно, основываться только на них «официальная» версия Катыни не может.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2: КРИТИКИ МОЕГО ИССЛЕДОВАНИЯ: ГУРЬЯНОВ, КОНОПЛЯНКО, РОМАНОВ
Все три критика, о коих речь пойдёт ниже, имеют одну общую черту: они не заинтересованы в поисках истины. Скорее, их интересует только защита гипотезы о советской вине. Им не достаёт объективности, без которой невозможно отыскать истину и которую они фактически отвергают. Они игнорируют основные доказательства вины Германии и невиновности Советского Союза. Они пользуются тем, что большинство читателей не представляют, что такое веские исторические доказательства или как с ними работать.
Гурьянов
В своей книге «Убиты в Калинине, захоронены в Медном», т.1 (2019), А.Э.Гурьянов пишет:
В ходе раскопок в насыпном «мусорном» слое (содержавшем различные поврежденные бытовые предметы) над могильной ямой с человеческими останками (вероятнее всего, людей, расстрелянных нацистами) был обнаружен полицейский служебный учётный знак с номером 1099/II, принадлежавший Людвику Маловейскому из г.Лодзь. Годом ранее украинские археологи нашли там же служебный учётный знак с номером 1441/II, принадлежавший другому узнику Осташковского лагеря – полицейскому из Лодзи Юзефу Кулиговскому.
Тот факт, что служебные полицейские знаки при эксгумациях во Владимире-Волынском были найдены не среди человеческих останков, а в насыпном слое над захоронениями, был в этих публикациях проигнорирован. (79)
Можно предположить, что в тюрьме у него отобрали его служебный учетный знак, который затем ему не вернули при отправке из Владимира-Волынского в Шепетовку, и знак так и остался в тюрьме, а после занятия тюрьмы немцами был ими выброшен вместе с другими ненужными предметами (поврежденной кухонной утварью) и попал в насыпной слой поверх массового захоронения расстрелянных. (80)
Документальных данных о дате и месте взятия в плен Юзефа Кулиговского, а также о том, где он содержался в качестве военнопленного до прибытия в Осташковский лагерь, в изученных архивных документах нет, но можно предположить, что он, как и многие другие польские военнослужащие и полицейские, в сентябре 1939 года попал в плен во Владимире-Волынском и его полицейский служебный учетный знак, вероятно, оказался в насыпном слое над массовым захоронением во Владимире-Волынском таким же образом, как и знак Людвика Маловейского. (81)
Гурьянов не ищет правду, а изо всех сил стремится взять под защиту гипотезу, согласно которой вина за расстрел польских военнопленных лежит на СССР. Если бы он был настоящим историком и стремился к максимальной объективности, тогда ему пришлось бы признать:
* В польском археологическом отчёте за 2011 год нет ни слова о «насыпном “мусорном” слое»;
* Польский отчёт за 2011 год – единственный первичный источник с описанием находок во Владимире-Волынском. Более позднее заявления, в том числе принадлежащие д-ру Семинськой отражают политическую конъюнктуру, сложившуюся после 2011 года и, следовательно, утрачивают свою доказательную силу.
Даже если найденные жетоны польских полицейских оказались в «насыпном “мусорном” слое», их обнаружили над телами жертв. В польском археологическом отчёте за 2011 год чётко говорится: преступление совершено нацистами «не ранее 1941 года», и, следовательно, «насыпный “мусорноый” слой» – дело рук гитлеровских оккупантов. Советские власти никак не могли подбросить жетоны и другие предметы поверх массовых захоронений жертв германских расстрелов 1941 года!
Коноплянко
В 2019 году К.С.Коноплянко выступил с прямыми нападками на мои исследования о Катыни
168.
Теперь Кормушкин является постоянным модератором круглых столов и с помощью местных СМИ обрел статус исследователя и издателя (10). Издательский труд его ограничился публикацией книги американского “разоблачителя Катыни” профессора университета Монтклер Гровера Ферра… (71)
Фильм начинается с истории о захороненных в Медном поляках (73) Людвиге Маловейском и Юзефе Кулиговском, чьи жетоны были найдены украинскими и польскими археологами близ Владимира-Волынского в 2011 году. На основе этого делается априорный вывод о том, что поляков расстреляли не НКВД, а гитлеровцы в 1941 году. Этот сюжет был взят из книги Г.Ферра «Катынский расстрел. Опровержение официальной версии», изданной тверскими отрицателями в 2015 г.
169 (72-73)
В фильме же, как и в книге, совершенно не приводится каких-либо архивных поисковых данных в подтверждение изложенным тезисам и умалчивается, что жетоны были найдены в насыпном слое над захоронениями, т.е. не сопровождались какими-либо человеческими останками (Sieminìska 2017:
102, 104; Funkcjonariusze Komendy…2015: 300, 351; Гурьянов 2019: т.1, с.79).
Как отмечалось, утверждения, будто жетоны польских полицейских оказались в «насыпном “мусорном” слое», бездоказательны, но и в случае обнаружения таких свидетельств они стали бы ещё одним подтверждением вины нацистской Германии, а не СССР.
Коноплянко и не думает установить истину, а взамен фальсифицирует ряд исторических свидетельств, игнорируя остальные. Вместе с Гурьяновым (и Сергеем Романовым, см. ниже), Коноплянко пытается во что бы то ни стало «спасти» такую версию Катыни, которая всю вину возлагает на СССР.
Романов
Хочу начать с признания и исправления одного ошибочного утверждения, которое Сергей Романов заметил в первом издании моей книги.
Когда я работал над Главой 13 («”Украинский след” в Катынском деле»), мне показалось разумным замечание Вячеслава Шведа, что один в из поддельных украинских документов о Катыни, составленный предположительно в 1969 году, вписана от руки другая дата – «2008 гд». Романов полагает, что рукописную запись следует интерпретировать «20[.]06[.]69» – как дату, записанную непрерывно без точек-разделителей. И здесь, полагаю, он прав. Запись «2008 г[о]д» – слишком заметная промашка, которую мог бы допустить фальсификатор при фабрикации документов за июнь 1969 года.
