– Граф Волобуев. Звать Николкой!
Голомысов знал девичью фамилию княгини Анастасии Урушадзе и порадовался, что брошенный на Кирочной жребий не подвел.
А через полчаса во двор вошла Ася, уточнила у дворника, где живет студент-медик Фаворский (от дворника Голомысов узнал, что именно с ним и его сестрой проживает Николенька Волобуев), и поднялась в квартиру.
Дворник был тут же отправлен на Большую Морскую за подмогой. А Голомысов остался караулить – вдруг помощь не поспеет?
Княгиня Урушадзе позвонила в дверь. Шаги. Показавшийся знакомым голос задал вопрос:
– К кому?
– Борис Фаворский здесь живет?
– Его нет дома.
Кто же ей отвечает?
– Позвольте обождать, мне срочно.
Дверь открылась:
– Николя?
– Ася?
Брат с сестрой бросились друг другу на шею.
– Как ты здесь оказался?
– Я не стал поступать в Пехотное. Ну представь меня в казарме? Эти нелепые упражнения, вонючие солдаты. И ради чего? Чтобы погибнуть на войне?
– Отец тебя прибьет.
– Знаю. Но как ты меня нашла?
– Я искала не тебя, а Фаворского. Помнишь, ты говорил, что он нигилист? Что может выправить заграничный паспорт? Были бы деньги. Деньги у нас есть. Нам с Авиком нужно бежать.
– Твой Авик убийца. Все газеты про это пишут. Лиза…
Николя запнулся. Про Лизу и ограбление рассказывать сестре не хотелось. Но Ася была слишком погружена в свои мысли и не обратила внимание на прозвучавшее имя:
– Авик не убивал. Но разве это докажешь? А Борис скоро вернется?
– Завтра утром, он на дежурстве.
– Значит, завтра и приду. Не хочу надолго оставлять Авика. Он места себе не находит, грозится руки наложить. Я так его люблю…
– Ася…
– До завтра, Николя, до завтра.
Ася вышла во двор, не обратив внимания на невзрачного господина в котелке, который увязался за ней. Княгиня вышла на Гагаринскую, подозвала извозчика:
– В Стрельну.
Голомысов крутил головой, но, как назло, ни городовых, ни дворника, ни извозчиков. Пришлось бежать до Пантелеймоновской, где наконец поймал пролетку.
Коляску с Асей нагнали только на Петергофском. Далее тащились следом за ней на некотором расстоянии, чтобы княгиня не заметила слежку. В Стрельне Ася вышла около какой-то дачи, прошла в полисадник, где ее встретил и обнял мужчина, одетый в венгерку.
– На станцию, – скомандовал извозчику Голомысов.
Телеграф уже закрылся, но телеграфист уйти еще не успел. Голомысов заставил его отбить депешу в сыскное.
Данила Петрович, помня о конфузе в квартире сына, вошел в сад не сразу. Сперва решил рассмотреть детей, которые там копошатся. Как назло, юношей было двое, а девиц так и вовсе три. Не вызывал сомнений лишь карапуз, но вспомнить, как его зовут, князь не сумел. Вот старшего точно звали Евгений. Неужели уже с усами? Как быстро время летит… Но почему в инвалидной коляске?
– Ваше сиятельство, – окликнули князя.
Он обернулся – невестка, забодай ее козел. На лице Дмитрия Ивановича нарисовалась радость:
– Дочь моя, на п’гироде вы особенно хо’гоши, – картавя еще больше обычного, произнес он и раскрыл объятия.
Сашенька от лобызаний уклонилась, просто подала руку. Зачем он сюда приперся?
– Чем обязаны этакому счастью?
– По внукам соскучился. Смотрю и не могу оторваться. А почему Женечка в коляске? Ножку сломал?
Пришлось знакомить деда с внуками. Старшие его когда-то видели, а вот Володя сильно удивился. Деда Илью он знал хорошо и очень любил, а что должен быть и второй дед, почему-то не задумывался.
– Нина, нам надо поговорить. – Сашенька движением головы пригласила соседку в глубь сада. – Ты что, опять ездила в Петербург? – спросила княгиня, когда они отошли достаточно, чтоб их не услышали.
– Где маман? – вопросом на вопрос ответила Нина.
– Ее увел к себе Волобуев.
– Почему не вернулась с вами?
– Потому что в убийстве твоего отчима подозревается мой муж.
– В убийстве? Четыркина убили? Ребята сказали, повесился…
– Его убили! Ты не ответила на мой вопрос…
– Извините, я к маме.
А ведь поднести Четыркину платочек с хлороформом мог кто угодно, даже щуплая девица! Нина отчима люто ненавидела, из-за этого и подсунула ему в портфель облигации. Вдруг и убила? Если завтра приедет Крутилин (а Сашенька дала ему телеграмму, как просил Дмитрий Данилович), она обязательно про Нину расскажет. Хватит ее покрывать.
Княгиня прошла в дом, где дети с внезапно обретенным дедушкой пили чай.
– Дочь моя, а где Дмитрий? Его помощник сказал, что здесь, на даче…
При детях говорить не хотелось, пришлось возвращаться в сад, на то же место, теперь уже с «обожаемым» тестем:
– Дмитрий арестован.
– Вот черт! Всегда знал, что этим закончится. Либеральные мысли не доводят до добра. Их надо гнать от себя. Гнать! Вот я…
– Дмитрий арестован по криминальному делу. Его подозревают в убийстве подзащитного…
– А что прикажешь делать мне? Я так надеялся на него. У меня страшная беда…
Выслушав про сигары, Сашенька развела руками:
– Придется вам выпутываться самому. Езжайте к этому графу, просите прощения…
– Кто? Я? Может, ты съездишь?
– Нет, Данила Петрович. И советую поторопиться, до отправления последней машины – полчаса.
– Ты меня прогоняешь?
– Ниночка, наконец-то, – воскликнула Мария Дмитриевна, увидев девушку, бежавшую по дорожке. – Юлия Васильевна вся из-за вас извелась.
– Она в доме?
– Да. Спит. Я настояла на снотворном. Не стоит ее будить. Оставайтесь у нас. Вам постелют в Асиной комнате, – на глазах графини снова появились слезы.
Дежурный агент принес телеграммы, когда Иван Дмитриевич ужинал. Первая, от Голомысова, очень порадовала. Крутилин прикинул, отправлять ли отряд для задержания Урушадзе прямо сейчас, но решил, что до утра потерпит. Чай, не белые ночи, не дай бог, преступник сбежит с дачи и спрячется в лесах.
Вторая телеграмма, от Сашеньки, сильно озадачила. Тарусов, в том Иван Дмитриевич не сомневался, не виноват. Но как вытащить его из лап коллег, задумавших отомстить адвокату? Крутилина к нему даже не пустят.
Хотя… Иван Дмитриевич вспомнил про сегодняшнюю депешу от экономного Фрелиха, которая сперва его поставила в тупик: «Кн. Д. Тарусов тире квакер Красовской тчк». Им с Яблочковым пришлось поломать голову, прежде чем удалось расшифровать и выяснить, что вовсе не Дмитрий Данилович хлопал в ладоши в театре в Озерках. Однако вот незадача: Данила Петрович оказался прытким старикашкой и сумел сбежать от Арсения Ивановича. Зато теперь телеграмму Фрелиха можно предъявить местному полицмейстеру, дабы обосновать допрос Дмитрия Даниловича. Он ведь тоже Д. Тарусов! Откуда Плешко знать, кто именно был клакером у Красовской.
