Она была готова простить Угарову позавчерашнюю выходку и подарить ночь любви, но тот запер дверь. Морфий еще носился по артериям и венам, поэтому Лаевская, к собственному удивлению, стучать не стала, а отправилась к Кислицыну.
И что же она обнаружила? В узкой постели рядом с Матвеем Никифоровичем лежала Полина. Искушение устроить скандал было велико! Но Софья Лукинична решила: нет, Полина за свой разврат заплатит, но не сейчас. Завтра!
И Лаевская направилась к Тучину. Открыв дверь, увидела, что племянник не спит. Сидит за столом и режет ножницами бумагу.
– Сашенька! – ласково окликнула она с порога.
Человек за столом вздрогнул, оглянулся – и она поняла, что это никакой не Сашенька, а его слуга Тихон.
– Барин у Владимира Андреевича заночевали-с!
«Не дом, а бордель!» – подумала Софья Лукинична. О пристрастиях сына она знала (покойный Костя Ярош просветил), поэтому не удивилась. Лишь пригорюнилась.
Тихон кашлянул. Она на секунду отвлеклась от печальных мыслей, встретилась с его взглядом и тут же скомандовала:
– Отнеси-ка меня в спальню, дружок!
– Слушаюсь, барыня!
Его бархатный голос прозвучал так нежно, что у генеральши сладко заныло в животе.
Глава семнадцатая
– Полтинничек бы… – Макар, завидев Шнейдера, радостно улыбнулся, сдернул шапку.
– Здорово, Макар. – Борис Львович попытался обойти сторожа, но уж больно ловко тот выбрал позицию в узком проходе между зданиями: в одной руке метла, во второй шапка, ни обойти, ни перепрыгнуть.
– Полтинничек за службу, – напомнил Макар и улыбнулся еще шире.
Шнейдер остановился и печально вздохнул. Вчерашнее обещание сегодня представлялось ему глупым, выданным сгоряча. Что даст наблюдение за Тоннером? Ровным счетом ничего, и без него все известно – встал, поел, кафедра, морг, частные вызовы. Жизнь, неотличимая от жизни самого Шнейдера. Ну, приезжал вчера Киршау… Может, у того дети золотухой заболели…
– Не заработал! – Борис Львович попробовал протиснуться между Макаром и стенкой.
– Как не заработал?! – Сторож от возмущения метлу приподнял и с шумом опустил прямо на сапоги доктора. – Я с самого утра за Тоннером слежу!
– Молодец! – кисло похвалил Шнейдер.
– Вчера его весь вечер мальчонка дожидался. Тоннер, как вернулся, мальчонку того в свою пролетку посадил. «Давай, – говорит, – с богом!» Понимаете?
Борис Львович пожал худыми плечами.
– А сегодня… – Макар скорчил заговорщическое лицо и подмигнул Шнейдеру незаплывшим глазом.
– Что сегодня? – поторопил Борис Львович.
– Сегодня ранним-ранним утром Данилу, это слуга евоный, с запиской отправил. «Марте Андреевне лично отдай!» – так с крыльца напутствовал.
– Марта Андреевна? Это кто? – лениво поинтересовался Шнейдер.
– Как кто? Сестра ихняя! Я пару раз тоже ей записочки носил, – вздохнул горестно Макар. (Тоннер давал гривенник и эта самая Марта пятачок. А если обратную писульку решит отправить, то тоже гривенник… Эх, была жизнь, да сплыла. Стой теперь, жди милости от жида. Так и знал Макар, что Шнейдер не захочет уговор соблюдать, потому разговор повел хитро, не сразу все вывалил, самое главное «на десерт» оставил.)
– Еще что? – Борис Львович всем своим видом показал, что ему некогда выслушивать всякую ерунду.
– А вот как Данила ушел, – сторож поднял указательный палец, – к Тоннеру на пролеточке приехал… – Макар взял паузу. Этому он в театре научился, где до морга в буфете лакействовал, пока за пьянку не выперли. И выпивать там же, в театре начал. Господа актеры на спектакле лицедействуют, в чужую шкуру залезают, а выпрыгнуть из нее обратно без стакана не могут!
– Не тяни кота за хвост!
– Полицейский приехал!
– Вчерашний? Киршау?
– Позавчерашний! Что около морга грудастенькую тискал!
Шнейдер прокрутил в голове события двухдневной давности. Утром Ухтомцева осматривал, потом… А потом вместо Тоннера занятия проводил. Да, да, да! А перед этим опознание было! Точно! Полицейский с Васильевского острова и экономка-блондиночка с ним. Как же его фамилия? Пушканцер? Да нет… Пушканцер – это ювелир в Житомире. Пушкарев! Да, Пушкарев!
– А зачем приезжал?
– Вытянулся в струночку, честь отдал. – Макар, водрузив метлу, словно ружье, на плечо, встал перед Шнейдером по стойке «смирно». – Вот так! И как заорет: «Ваше благородие! Квартальный надзиратель Пушков для получения задания прибыл!»
Не Пушкарев! Пушков!
– Для получения задания? Что за задание?
– Полтинничек бы! – шмыгнул носом Макар.
Скрипнув зубами, Шнейдер полез в карман. Выудив на ощупь нужную монету, подбросил ее вверх. Макар ловко поймал долгожданную мзду рукавицей.
– Благодарствуйте! Дай вам бог, и супруге, и деточкам будущим…
– Что за задание?!
– Еще полтинничек! Сразу и за вечер рассчитаемся!
Кляня себя последними словами за мягкотелость, Шнейдер снова полез в карман, нащупал вторую монетку и на сей раз бросил ее на пыльную землю.
Макар поднимать гонорар не стал, наступил сапогом:
– Поручил он ему заново осмотреть место, где два убийства случились. Да все повызнать. Ты, говорит, Захар, всех-всех дворников, водовозов, разносчиков допроси!
Вот черт! Шнейдер нервно почесал свежевыбритую щеку. Что ж такое творится-то! Выходит, не из-за золотушных отпрысков Киршау приезжал! Что-то они с Тоннером удумали! Что? Яхонтова на пенсию спровадить, вот что, а его, Шнейдера, в грязь втоптать?
– А с докладом приходи, говорит, на маскарад. Это Тоннер Пушкову так велел.
– На маскарад? – удивился Шнейдер.
– Да! Меня, говорит, весь день дома не будет, – именно поэтому Макар и решил со Шнейдера утром не полтинник, а сразу рубль получить. Ежели доктора не будет, то и слежка не получится. Жиденок, к бабке не ходи, сэкономит! – Мол, вызовов много! А ты мне, Пушков, и на маскараде понадобишься! Еще, говорит, одно задание есть у меня, но уже личное!
– Интересные дела! – протянул Шнейдер.
– И не говори! – многозначительно поддакнул Макар.
Быстрее к Яхонтову! Два немца – Киршау с Тоннером – без сомнения сговорились против них.
Нет! Сначала надо информацию проверить! Этот Макар ради рубля и приврать может! Надо заехать в дом Ухтомцева, убедиться, что Пушков там расследование ведет. А потом уж к Яхонтову ехать.
– Может, еще за кем последить? – услужливо предложил Макар.
– Нет, нет! И за Тоннером больше не надо! Спасибо тебе! Молодец! – Шнейдер похлопал сторожа по плечу и быстро удалился.
