– Господи, и правда! – Я изумленно переводил взгляд с одного Уриэля на другого. – Но как?..
– Не только Соломон умел создавать симулякров. Я подсунул ему своего, и он даже не задался вопросом, почему я не сопротивлялся. Недооценивать соперника – его главная ошибка. Что ж, приятель, больше в тебе надобности нет.
Уриэль прошептал какие-то слова, и двойник растворился.
Я облегченно вздохнул.
– Наконец-то все позади.
– Позади? – воскликнул математик. – Нет, вовсе нет. Все только начинается. Искусство никуда не делось, его нужно передать миру.
– Н-но как же… – Я не мог подобрать слов. – Это все равно что научить людей делать ядерные бомбы в домашних условиях!
– Знание не остановить, молодой человек, – назидательно произнес Уриэль. – Здравый смысл – лучший контролер. Конечно, еще необходимо внести кое-какие уточнения… Да-да, именно! Ладно, мне пора. Столько дел, столько дел!
Он весело кивнул нам с Ариэль и бодрым шагом покинул помещение.
Я ошалело уставился на любимую. Та уже облачилась в свое разодранное платье и теперь возилась с застежкой на спине.
– Не беспокойся, Кейси, на доработку теории уйдут годы, – сказала она, оглядываясь через плечо. – Поможешь застегнуть?
Я справился с молнией, и это было так по-бытовому, так по-семейному, что я поежился, но только совсем не от страха.
– Интересно, каково живется в браке с ведьмой? – поинтересовался я и поцеловал Ариэль в ложбинку между шеей и плечом.
Она откинула голову и закрыла глаза.
– Хорошо, что ты об этом заговорил. Увы, отныне и впредь тебе суждено быть верным и послушным мужем, без вариантов.
– Это еще почему? – спросил я настороженно.
– А потому, что я знаю твое настоящее имя, – ответила она, прижимаясь ко мне.
Я вздохнул, понимая, что сопротивление бесполезно. В конце концов, каждый мужчина женится на ведьме, ведает он об этом или нет.
А чары и в том и в другом случае, по сути, одинаковы.
Женоненавистник
Гарри – острослов.
Говорят, острослов – тот, кто способен рассказывать анекдоты с серьезной миной. Это точно про Гарри.
Как-то в офисе Стив заметил:
– Держу пари, даже у врат ада Гарри заставит дьявола покатываться от смеха, а у самого ни один мускул на лице не дрогнет.
В этом весь Гарри. Здорово, когда среди коллег есть такой парень. По утрам даже хочется скорее бежать на работу: греет мысль о чашке кофе в перерыве и о том, что у кулера или в мужском туалете Гарри опять будет травить свои байки. Иногда от одного его вида смех разбирает, стоит только вспомнить последний анекдот. Он умело отыскивает любопытные факты, нанизывает деталь за деталью, пока тебе не останется лишь признать его правоту, и только диву даешься, как сам-то не заметил. По всеобщему мнению, в один прекрасный день он занял бы у нас место президента, если бы не отпускал шутки и насчет компании тоже.
Только вот все байки у Гарри длинные. Начинает он издалека – порой не сразу и догадаешься, что это анекдот, – и накручивает до тех пор, пока ты не взорвешься от хохота, а после каждого следующего слова у тебя того и гляди надорвется живот. Дома ты пересказываешь анекдот жене, добираешься почти до середины, ржешь как идиот и вдруг замечаешь: она сидит с видом великомученицы и определенно думает о том, что пора накрывать к ужину стол, а то и вовсе строит планы по переделке гостиной. Умолкнув, ты вздыхаешь и говоришь: «Не так нужно рассказывать» или «Никто не умеет травить анекдоты, как Гарри».
Женщины почему-то не считают Гарри забавным.
Вот, например, позавчера был случай. Мы с Гарри сидели у него в гостиной, пока Люсиль и Джейн на кухне готовили на скорую руку закуски.
– Ты когда-нибудь задумывался, что за странные существа эти женщины? – внезапно изрек Гарри. – Я о том, как они меняются, стоит только на них жениться. Они больше не внимают твоим словам, их уже не заботит, что тебе нравится, а что нет, и не радуют твои шутки.
– Похоже, медовый месяц подошел к концу? – усмехнулся я: Гарри и Люсиль недавно поженились.
– Да… – задумчиво протянул он. – Можно и так сказать. Подошел к концу.
– Печально, – понимающе отозвался я. – Невеста и жена – два совершенно разных человека.
– О нет. Ничего подобного. В том-то и суть.
– Суть? – В голове шевельнулись смутные подозрения. – Что еще за суть?
– Понимаешь, дело касается не просто поверхностных отличий. Тут нечто фундаментальное. Женщины мыслят иначе, используют иные методы, у них иные цели. Настолько иные, что для нас они совершенно непостижимы.
– Давно отчаялся их понять, – махнул рукой я.
– Именно в этом наша ошибка, – мрачно произнес Гарри. – Мы соглашаемся, а нужно пытаться понять. Мы обязаны разобраться, в чем причина. Как говорят шотландцы, «девушки все добрые, откуда только берутся злые жены?».
– В чем причина?.. – эхом повторил я. – Хотя бы в том, как они устроены. Организм другой: железы, деторождение… сам понимаешь.
Гарри презрительно хмыкнул.
– Не ахти какое оправдание. Им следовало бы получше заниматься своим предназначением. Замужество для них самый главный успех в жизни и одновременно главная неудача. Мужчина – лишь необходимое зло, без которого женщине не получить остальные блага.
– Как самец для черной вдовы? – предположил я.
– Примерно. Но не совсем. Пауки хотя бы относятся к одному виду.
Прошло некоторое время, пока до меня дошел смысл сказанного.
– А мужчины и женщины, по-твоему, нет?! – едва не вскричал я.
– Тихо, – приструнил меня Гарри и с опаской посмотрел на дверь в кухню.
Меня начал душить смех. Гарри не только юморист, он еще и актер. Да и как не восхититься парнем, который обернул в шутку самую великую и тайную из трагедий – любой муж вам подтвердит – в жизни. И пошел еще дальше, потому что никто не решается говорить о подобном. Никто, кроме Гарри.
Я хохотал. Судя по всему, Гарри того и дожидался: он кивнул, расслабился и перестал коситься на дверь. Или это было после того, как Люсиль выглянула из кухни?..
– Опять Гарри со своими анекдотами? – понимающе осведомилась она. – Дай знать, когда он выговорится, и мы принесем еду.
Люсиль – прелестная миниатюрная блондинка. Я всегда считал, что Гарри с ней очень повезло: если уж парню необходимо жениться (а большинству из нас приходится это делать), то лучше всего именно на такой девушке.
– Чужеродное племя, – прошептал Гарри и откинулся на спинку кресла.
Становилось все занимательнее, и я опять рассмеялся.
– Разве существует лучший способ подчинить себе чужеродное племя, – продолжил он вполголоса, – чем истребить его путем скрещивания? Китайцы это поняли давным-давно. Страну один за другим покоряли завоеватели, и каждого народ пассивно принимал, позволял жениться – и будто захватывал, поглощал, уничтожал. Только в нашем случае все наоборот. Взращивай завоевателя, искореняй раба; взращивай пришельца, искореняй род человеческий.
