И сыто рыгнул.
Крэндал зажмурился, перед глазами закрутился электрический счетчик. Он устало сел и коснулся кнопки, трансформирующей креслобот в кровать. Креслобот распрямился под ним, сверху опустилось электрическое одеяло. Кресло медленно, как на пароходе, закачалось и тихо замурлыкало.
Колыбельная всегда моментально его успокаивала, но только не в этот раз. Он попал в неслыханный переплет, из которого просто так не выбраться.
Некогда он владел андроидами, теперь их конфисковали. Некогда он был подтянут и хитер как лис, теперь его обработали. За что – неизвестно.
Между делом куда-то испарились почти все его деньги и бо́льшая часть воспоминаний.
Надо что-нибудь придумать с андроидом. Если бы память полностью восстановилась, проблемы, вероятно, удалось бы решить.
Крэндал поменял настройки – включил качку спального вагона и другую колыбельную, но забылся сном еще очень не скоро.
Наутро он встал злой и невыспавшийся, сердито пнул коробку андроида и рявкнул:
– Вставай! Ищи себе работу – любую! Давай выметайся отсюда. Может, принесешь хоть пару банкнот в оплату за электричество.
– Куда же мне идти? – спросил андроид.
Крэндал едва сдержался.
– Пожалуй, стоит подойти с научных позиций. ТП. Что это может означать? Тип «продавец»? – Он с любопытством посмотрел на андроида. – Сколько будет два и два?
На этом его сведения о математике исчерпались.
– Два и два чего? – осведомился андроид.
Крэндал тяжело вздохнул.
– Проехали! Смотрим дальше: поэт, пилот, питчер?.. – Он вспомнил о разбитых бокалах. – Точно не питчер. Повар? – Он щелкнул пальцами. – Может, ты повар? Попробуй устроиться в ближайший ресторан.
– С.П.Э., хозяин.
У двери андроид в нерешительности остановился.
– Я есть хочу.
Крэндал подавил неожиданный прилив жалости.
– Вздор! – бросил он. – Ступай работать.
Андроид принял удрученный вид. Уловка, подумал Крэндал, передо мной всего-навсего хваленая машина.
– Я бедный сиротка-андроид. ОЗАЖО этого не одобрит.
– ОЗАЖО? – У Крэндала в голове шевельнулось смутное воспоминание.
– Общество защиты андроидов от жестокого обращения, хозяин.
Некогда аббревиатура «ОЗАЖО» что-то для меня значила, подумал Крэндал. Он ее знал, но совершенно не помнил.
– Ладно, иди поешь.
Андроид умял завтрак, от которого у коровы в зоопарке подкосились бы ноги.
– Что ты со всем этим делаешь? – с нездоровым интересом спросил Крэндал.
Андроид встал из-за стола и направился к двери.
– То же, что и вы, хозяин. – Он вышел в коридор. – До свидания.
Дверь между ними захлопнулась, в квартире стало тихо и спокойно. Крэндал прислушался к мерному жужжанию вентиляторбота и с тоской подумал о том, как хорошо ему жилось, пока не появился андроид с ворохом проблем.
Он заказал скромный завтрак, уныло поковырял в тарелке, отодвинул ее в сторону и вышел в коридор. Слишком многое не давало ему расслабиться.
Пока он ждал лифт, позади хлопнула дверь. Крэндал обернулся… и его надежды сбылись. На площадку вышла Люси Шеннон в костюме нежного персикового цвета и белой блузке, необыкновенно женственная и привлекательная. По спине побежали знакомые мурашки. Впрочем, соседка вела себя так, словно в упор его не замечала.
Это продолжилось и в лифте.
– Мисс… Шеннон, – начал Крэндал и слегка вдохновился, когда она его не поправила. – Я… э-э… хочу извиниться за то, что наговорил вчера.
Она посмотрела на него и будто немного смягчилась.
– Серьезно?
– Серьезно, – с готовностью ответил он. – Простите меня, пожалуйста. Сплошные неприятности в последнее время. Высокомерные роботы, непослушные андроиды, знаете ли. Теперь не делают обычные машины, как в прежние времена. Не поверите, давеча один робот отказался выполнять непосредственное указание.
– Почему же, поверю.
Крэндал впервые посмотрел прямо на нее, посмотрел с удивлением.
– Как это? Ведь роботы созданы для того, чтобы выполнять приказы, разве нет? Послушание – их встроенная функция, требование Главной Директивы!
– Частично. Следует помнить, что качество приказа зависит от того, что за человек его отдает. Какие у него полномочия. Простой гражданин, к примеру, не может давать указаний полицандроиду или приказывать своему андроиду-домработнику совершать что-нибудь противозаконное.
– Да, допустим, – задумчиво произнес Крэндал. – Только…
Закончить мысль у него не получилось.
Зато Люси подарила ему улыбку, и оно того стоило.
– Может, вы как-нибудь заглянете к нам в школу? Мы как раз изучаем такие вещи. Обычные граждане слишком легкомысленно относятся к обществу и зачастую не знают даже самых базовых его законов.
– Вы сейчас туда? – поинтересовался Крэндал.
– Нет. Это ведь вечерняя школа. Я иду на работу.
– У вас есть работа? – не поверил Крэндал. – Составляете конкуренцию андроидам?
Взгляд вновь стал ледяным.
– Как ни удивительно, да, составляю, – сказала Люси, выходя из лифта.
Крэндал хлопнул себя по лбу. Усвоит он когда-нибудь урок или нет?
Он шагал по улице, уклоняясь от спешащих роботов и андроидов, внутри росла тревога. Днем мир казался совершенно иным, совсем не таким, как в телеботе, – примитивным, бессмысленным. Или, может быть, в нем стало труднее отыскать смысл. Крэндал шел один среди снующих там и сям машин, в нем зародилось смутное чувство, что он здесь лишний. Чувство вскоре прошло, но все же он был рад очутиться в стенах библиотеки, в относительной тишине и умиротворенности, хотя здесь он тоже оказался единственным человеком.
В библиотеку он не ходил уже… по правде говоря, Крэндал не мог вспомнить, ходил ли он туда вообще когда-нибудь. Он нерешительно потоптался в большом фойе, пока к нему не приблизился библиоандроид.
– Чем мы можем быть полезны? – спросил он благозвучным, книжным голосом.
– Мы? – повторил за ним Крэндал, недоуменно оглядываясь.
– Это общепринятое выражение. Чем я могу быть полезен?
– Хочу полистать свежие газеты, – несмело произнес Крэндал.
– Юмористические странички?
– Нет-нет. Новостные разделы.
– Читать не умеете, да?
– Почему же, умею! – возмутился Крэндал.
– В смысле, кроме своей фамилии, – терпеливо уточнил библиоандроид, – и нескольких общеупотребительных слов.
