– Урал, я Иртыш. Выдвигаюсь в вашем направлении, прошу сориентировать, – заговорила радиостанция голосом Качанова.
– Иртыш, после выхода с полуострова увидишь дорогу, в направлении северо-восток, три километра.
– Урал, принял. Я Иртыш!
Батарея не заставила себя долго ждать. На большой скорости, практически не поднимая пыль из-за густой травы, она преодолела это расстояние. Командир батареи Качанов занятие огневой позиции с ходу со своим подразделением отработал на отлично, прямо слово в слово, как в боевом уставе. Основное орудие остановилось у МТЛБ Дениса, а остальные с интервалом в пятьдесят метров заняли свои места. Расчёты тут же выскочили из орудия для маскировки. Где-то нарубили мелких веточек и укрыли башни, торчащие из оврага. К этому моменту Денис на своей машине отъехал на левый фланг с небольшим уступом так, что, если провести непрерывную линию от машины Качанова до машины Дениса, то получится полукруг длиной в триста метров. С такой подготовкой можно было и более серьёзного противника встречать.
Подбить издалека без артиллерийских средств укрытые самоходки практически не представлялось возможным. Начались минуты или часы томительного ожидания.
Даша от скуки и жары мучила своими вопросами радиотелефониста, который, сидя в корме МТ-ЛБ, вслушивался в радиосвязь, дабы не пропустить чего-то важного. На самоходках все люки были открыты, а матросам разрешили остаться в одних тельняшках и шлемофонах, чтобы хоть как-то облегчить ожидание на жаре.
Прошло полтора часа. Денис уже подумывал связаться с Максом, но старший лейтенант Усков опередил.
– Урал, Урал, я Стрела-один.
– Стрела-один, я Урал.
– Урал, наблюдаю вас. Через пару минут мишени появятся на поле. Приготовьтесь.
– Наблюдаешь?
– Так точно, воздушная разведка, товарищ майор. По команде выдвигаюсь на поле для эвакуации.
– Стрела-один, добро. Ожидай, – скомандовал Денис, переключив радиостанцию на частоту батареи.
– Угра, внимание. К бою. Рубеж Барс, осколочно-фугасный, взрыватель осколочный. Один снаряд зарядить!
И тут же добавил:
– Иртыш, твой второй. Мой первый.
– Урал, принял, – отозвался Иртыш.
Наблюдая в бинокль, Денис заметил лёгкий дымок на горизонте. Присмотревшись повнимательнее, увидел их.
С расчётами не ошиблись, ехали прямо на рубеж обороны. Солнце предательски светило в глаза наёмникам, но они, чувствуя свою безнаказанность и исключительность, ехали уверенно, без опасений.
Расстояние стремительно сокращалось. Денис, отложив бинокль в чехол, отдал его Даше, которая, хлопая своими ресничками, постоянно смотрела из глубины отсека, ожидая команды к действию.
Денис всматривался в оптический прицел «Корда», а его топор Читов замерял каждые двадцать секунд дальность до головной машины.
– Две тысячи…
– Тысяча семьсот пятьдесят…
– Тысяча пятьсот семьдесят…
– Тысяча четыреста десять метров, товарищ майор…
Взяв упреждение и прицел в район радиаторной решётки одного из бескапотных грузовиков, Денис задержал дыхание и плавно нажал рукоятку спуска крупнокалиберного пулемёта. Короткая очередь калибра 12,7 миллиметра на скорости восемьсот шестьдесят метров в секунду улетела к цели. Денис про себя считал: двадцать один, двадцать два… Сопровождая цель, нажал спусковую рукоятку ещё раз.
Вторая очередь, в отличие от первой, которая ушла в молоко перед грузовиком, чётко пробила радиатор и блок цилиндров грузовика. Заклиненные осколками поршни встали, заблокировав ведущие колёса. Грузовик повело влево, поднимая пыль заторможенными колёсами.
Проехав юзом ещё пять метров, он остановился. Очередь из «Корда», выпущенная Качановым, прошила чуть ниже распоров передние колеса, но эффект был аналогичным.
Грузовики встали. Тут же по радиостанции прозвучала команда – к выстрелу, и пять орудий почти залпом выстрелили. Наводчик первого орудия промазал, и снаряд, выпущенный по первому внедорожнику, пролетел мимо и подорвался в ста метрах от цели, в степи. А остальные четыре орудия – правда, было непонятно, какие именно орудия, – попали, и ехавшие за джипами броневики утонули в облаке пыли, грязи и рыжего огня. Чёрный дым от разрыва дал понять, что попадание было. Группы Ускова ещё не было видно, а ехавшие внедорожники отчётливо замедлили ход и начали разворачиваться, что было идеальным условием для их поражения. Но команды на открытие огня не было, работали «Корды» в руках у Качанова и Архипова. Пятидесятиграммовые пули, не чувствуя разницы между железом, стеклом и человеческой плотью, пролетали насквозь, устремляясь в просторы степи.
Сидевший во второй машине – единственной с работающим кондиционером – Тимофей, возглавляющий отряд, погиб мгновенно, не осознав всю тщетность бытия Иного мира. Его видение безнаказанности и вольности сыграли с ним очень грязную шутку. Справедливость существует, и не имеет значения, в каком ты мире, в том или в ином. Всегда найдётся сила, которая эту справедливость восстановит. Жаль, что пролетевшая сквозь переднее стекло и сквозь голову Тимофея пуля не успела рассказать носителю мозгов, которые с осколками черепной коробки стекали по подголовнику, что если живёшь плохой жизнью, то эта жизнь так же плохо закончится. Начавшийся бой завершился очень быстро. Самоходки залпом выстрелили единожды, и ещё раз, в сторону пытавшегося спрятаться седана, выстрелило основное орудие. Все внедорожники были крайне неприглядного вида, Качанов в пылу всплеска адреналина выпустил весь свой боекомплект. Но результат был очевидным. На горизонте появился «Ниссан», на огромной скорости ехавший в сторону расстрелянной техники. За ним появились «Тойота» и три мотоциклиста.
– Иртыш, я Урал. Батарее отбой. Возвращайтесь в укрытие, – скомандовал Денис, а сам жестом показал Орлову, чтобы выехал в сторону остановившейся колонны наёмников.
Четверых оставшихся в живых наёмников Максим нашёл под шишигой, у них даже мысли не было сопротивляться. Сдались сразу, без слов. Все были со второго грузовика, замыкающего колонну: пули прошли аккуратно и не задели ни водителя, ни людей, сидящих в кузове.
Водителя и сопровождающего с первого грузовика покосило то ли осколками, то ли пулями. Не особо было ясно, от чего в трупах появились рваные раны, повлёкшие смерть. Выжившие наёмники оказались латышами уже в возрасте. Шишига стояла в ста пятидесяти метрах от основной колонны. Вторая была ближе к колонне. Броневики были разворочены до такой степени, что не представлялось возможным по груде искорёженного металла понять, что из себя вообще до этого представляла техника. О трупах не было и речи, дымившийся металл поглотил всё живое, что в нём было. Остальные машины стояли в хаотичном порядке. Те, в которых водитель погиб сразу, но целы остались колеса и двигатель, по инерции проехали с десяток метров, пока пули их полностью не остановили. Кто-то пытался развернуться, но подставил бок, и рваные отверстия от пуль были по всей обшивке. Выжить кому-то было просто нереально.
