Верный пес Донателло присутствовал при дуэли. Но почему-то сообщил Ди Йэло-старшему о том, что Лодовико собирается драться, а возможно, ему нужна помощь, и только-то. В чем же причина? Только ли из-за обещания сюзерену молчать под страхом смерти? Но если сюзерен пал, то наказать Васко за непослушание просто некому. Так отчего же он не сказал мессиру Армандо правду?
Хотелось бы выяснить, но как вызывать вассала на откровенность, если тот захлопнулся, будто галантская устрица? Утром Марко показалось, что верный способ найден. Донателло, похоже, натура горячая и если чем-то увлечется, то вполне способен развязать язык. Это можно попытаться сделать и с помощью алкоголя, но тогда придется пить самому, а Синомбре в возлияниях всегда был весьма умерен. Что же оставалось?
Оружейный зал, вот что. Марко вызвал туда Донателло под предлогом дружеской потасовки с утра пораньше – мол, мне же надо восстанавливаться, приходя в форму, а разлеживаться некогда.
– Ты уверен? – с беспокойством спросил неудавшийся рыцарь, присматриваясь к свежему пятнышку крови Ди Йэло на рубахе из серого полотна.
Сам он разминался в прохладном зале, с обнаженным торсом, нанося довольно-таки мощные удары по повешенному на цепи кожаному мешку, набитому речным песком – обычному приспособлению для отработки приемов кулачного боя. В ширине плеч, телосложении и общей физической мощи он не только не уступал Лодовико, но и в чем-то превосходил, а тот, кто сейчас носил иллюзорную маску тела мертвого рыцаря, не получил вместе с ней боевых навыков тренированного тела. Их нужно заново осваивать, пользуясь доставшейся вместе с маской-сфумато мышечной динамикой. Драка на кулаках все-таки была последним средством для откровенной беседы, и Марко сей факт хорошо сознавал. Тут он Донателло не соперник.
– Обойдемся этим, – небрежно мотнул он головой в сторону пристроенных на специальной подставке легких деревянных мечей с обернутыми шершавой кожей рукоятями.
Он не был виртуозным мастером клинка, хотя привыкал держать меч в руках с детства, как и подобало мужчине, присутствие же в театральной труппе дуэлянта-рубаки Леандро вообще выгодно сказалось на фехтовальных навыках всех, кто захотел у него учиться, а Марко учился и уроки брал регулярно.
Противники приняли стойку, приступив к тренировке в духе гражданского фехтования, не имеющего отношения к реальной боевой технике. «Убивать острием, а не лезвием», – вот какой принцип с давних пор был положен в основу дуэльного фехтования
[17]. Принцип, который неизвестно зачем был нарушен Томазо Де Лаго, убившего Лодовико путем крестообразного рассечения грудной клетки двумя ударами. В этом тоже была странность. Благодаря Леандро Марко неплохо познакомился с теорией, ибо отец рейтарского дезертира в лучшие свои годы преподавал в одной из фехтовальных школ юга Сумары.
Только вот имелось существенное но. Конечно же Донателло прекрасно знал манеру ведения боя и технику Лодовико, иначе быть не могло – их знакомство продолжалось несколько лет. Вот и сейчас, после получаса обоюдных атак, контратак, ремизов, скачков, преднамеренных и экспромтных действий
[18] у Васко неизбежно появилось легкое недоумение. Впрочем, объяснение поведению противника он нашел для себя сам, списав на последствия ранения – тем более что кровоточивость швов на груди Марко усилилась (по счастью, без малейших болезненных ощущений, но Донателло этого знать не следовало). Недоумение с покрытого бисеринками пота лица последнего исчезло, а темп атак снизился.
– Ты хочешь продолжать? – сдвинул он брови. – Ты явно не в форме.
– Почему бы нет? – Марко на ходу пожал плечами, перенося вес тела вперед и довольно ловко обводя клинок противника. – Надо же мне как-то изводить… провалы в памяти…
– Оно и видно! – пробурчал Донателло, без труда принимая и блокируя удар деревянным мечом. – Самое время вспомнить похабную детскую песенку о том, кого пытался в лесу прикончить дровосек своим топором, стук которого раздавался за несколько миль… Лечить провалы иди к Галену или к тому мастеру, что тебя заштопал.
Они обменялись встречными нападениями, и Марко довольно-таки чувствительно получил деревяхой по левому плечу – да так, что едва не выронил свой меч, который привык держать именно в левой руке – так же, так кисть, перо или грифель. Что это, намек от Донателло вроде «отвяжись, я никому ничего не скажу»?
– Что ты сообщил моему отцу?
Яростный стук деревянных мечей, учащенное дыхание.
– То, что должен был. То, что ты мог быть ранен Де Лаго.
– Почему именно это?
– А что я должен был ему сказать? – гаркнул Васко, совершая опасный обманный финт.
– Например, то, что видел на самом деле!
– Что я должен был видеть?!
Марко уклонился и перешел в контратаку.
– То, что сказал мне сам. Когда я пришел к тебе недавно, чтобы поднять с заблеванной соломы. Про лужу кровищи в снегу, не способствующую воскрешению.
По изменившемуся выражению светло-голубых глаз и недовольному пыхтению стало понятно, что о собственной несдержанной откровенности на фоне выхода из жестокого похмелья Донателло весьма и весьма жалеет.
– Я все сказал, – выдохнул он. – И не лезь ко мне! Даже если у тебя напрочь отшибло память, Лодовико, это были твои дела с Де Лаго!
Теперь они оба рубились в полную силу, потому что Донателло разозлился и Марко понял, что в таком темпе продержится очень недолго.
– Де Лаго мертв…
Синомбре только начал, но не успел договорить, потому что последовал жесточайший прямой выпад противника, снова направленный в левое плечо – не покалечить, но поставить точку.
– Ты тоже был мертв, – полетели слова вдогонку выпаду. – И задери меня все волки Пана, если я знаю, как ты выжил!
Яснее ясного: Донателло знает, как Лодовико умер. А может быть, даже почему. Но будет упорствовать в молчании, ибо, вполне возможно, опасается за собственную жизнь. Были ли еще свидетели поединка? Это какой-то заговор?
Укол в плечо был смазан, потому что Марко попытался уйти вправо, и вполне удачно. Будь это настоящий меч, неприятностей не избежать. Защита Донателло на миг приоткрылась, и противник его использовал грубый прием, усвоенный благодаря урокам Леандро. Серия из трех мощных ударов в незащищенный корпус, которая попросту сбивала дыхание и завершалась рубящим движением в основание шеи. Донателло не удержался на ногах и плашмя рухнул на пол. Кажется, на сегодня достаточно.
