Нападавшие, похоже, убрались через портал под воздействием фактора неожиданности и превосходящих сил противника.
– Господа хорошие! – напирал трактирщик, стараясь делать вид, что не замечает валяющийся на полу черный плащ, отделанный волчьим мехом, прорванный металлическими когтями совы и затоптанный всеми кем можно за последние полчаса. – Эол с ним, с беспорядком и разбежавшимися посетителями, но дверь-то денег стоит! И не только дверь.
Послать бы его куда подальше, да чтоб не орал, и так голова раскалывается. Но, пожалуй, в памяти слишком свежо происшествие с ухом Ван Гота, а компенсацию с подручных Де Лаго тут точно слупить не удастся. Донателло встретился взглядом с Шапочкой, которую смуглый юнец назвал Мартиной, затем указал на свой кошелек, который тут же, к радости трактирщика, лишился нескольких нитенсо.
Видимо, этого с лихвой хватило, чтобы окупить нанесенный заведению урон, потому что на подпертой уцелевшими стульями и вытертой столешнице появились бутылки вина и блюдо с горячей лепешкой, обильно покрытой сыром и копчеными оливками. Дверь, хоть и слетевшая с петель, но была использована по назначению, ею просто прикрыли проем, а окошко наспех занавесили тем, что осталось от плаща Донателло. Три здоровяка вышли, после чего Васко, морщившийся от боли везде, где могло болеть, с сожалением оторвал голову от женских коленей и сел.
– Так, – сказал он, поочередно рассматривая своих спасителей. – Вы кто такие?
Разговор был не слишком долгим. К недоумению Донателло, эти трое разыскивали человека, с которым он никогда не пересекался, да и вообще фамилия Синомбре ничего ему не говорила. Какое отношение мог иметь хозяин театра к Ди Йэло-старшему и почему Ди Йэло-младший владеет коронным ударом меча, изобретенным золотоволосым красавчиком, да еще и в сопровождении фразы, некогда высказанной тем самым Синомбре?
– Вы вообще в своем уме, все трое? – Донателло допил кислое вино, немилосердно дравшее его разбитые губы. – По вашему, мессир Лодовико на короткой ноге с неким Марко Синомбре, обучаясь у него фехтованию, а ваш друг находится в Белом замке? Там много новой прислуги, но под ваше описание никто не подходит.
На слове «фехтование» Донателло невольно запнулся. Оружейный зал, где Лодовико двигался в несвойственном ему темпе… Из-за раны, как считал Васко. А из-за чего еще? Потом некстати вспомнилась лютня, которую мессир так и не разбил о глупую башку Беллини, но музыка-то по ночам из его спальни слышалась. Можно ли предположить, что играла Бьянка? Сам-то Ди Йэло-младший в жизни не держал в руках оный инструмент.
– А если ты не приглядывался? Или, например, не в само́м замке. – Мартина пожала плечами. – Допустим, зачем-то он понадобился мессиру Армандо – мы уверены, что из палаццо куртизанки Оттавии во Фьоридо Марко исчез вместе с ним. Может быть, где-то в темнице при замке.
Донателло покачал головой.
– В камерах под за́мком сейчас пусто, никаких узников там нет. Я бы знал, красотка. Остаются… остаются личные покои мессира Армандо, а туда вхожи немногие. Мне туда вход точно заказан. Проще узнать, с какой из своих наложниц сейчас делит постель император Шилсы, нежели то, что происходит на половине старика Ди Йэло. Можешь мне поверить.
– А ты можешь меня туда провести? – Встречное предложение Мартины поставило Донателло в тупик.
– Разбежался!
– Ну и где бы ты был сейчас, если бы не помощь в виде моего табурета, а?
Трое мужчин в небольшой каморке переглянулись и зашлись в таком хохоте, что снизу опять прибежал испуганный трактирщик, которому заказали еще одну лепешку и попросили заменить винную кислятину на что-то приемлемое для повода спрыснуть знакомство.
Глава 15
«Устал»
Мессир Армандо действительно выказал «сыну» недовольство, да еще как!
– Для чего ты ввязался в драку? – возмущался старик. – Мало было медведя, какая еще жидкость теперь ударила тебе в голову?
– Не ударила, мессир. Я сделал то, что считал нужным.
Черные глаза под кустистыми седыми бровями выразили крайне смешанные чувства. Ди Йэло-старший, видимо, понял, что попал в собственную же ловушку инструкций. С одной стороны, он побуждал своего актера действовать в рамках намеченного образа, вживаясь в роль Лодовико, с другой – уже второй раз потребовал благоразумия.
Накричавшись вчера как следует, мессир Армандо несколько остыл после выкручивания уха Донателло.
– Взялся менять репутацию рода Ди Йэло? – вздохнул он. – Уверен, что надо? Это имеет смысл лишь в том случае, если ты всерьез намерен заделать мне наследника. Кажется, с молодой женой получилось поладить, я видел, мальчик, как она на тебя смотрит.
Сам того не зная, он ткнул в саднящее место на совести Марко.
– Я не был намерен специально что-то менять, – ответил последний. – Эта роль тяготит, она мне не по зубам.
– Кто знает. – Голос старика был отстраненно-равнодушным, словно он выпустил весь свой запал в сиюминутном гневе. – Я повторяю то, что ты уже слышал: из замка ни на шаг! В ближайшие две недели точно. Ты мне нужен живым, мальчик, и никаких сбоев в намеченном плане я не потерплю.
Марко возразил, что инциденты, подобные произошедшему в сочельник Ларга Ноче, могут быть неизбежны, как и наличие у почившего Лодовико достаточного количества недоброжелателей или врагов.
– Вот потому-то я запрещаю тебе покидать Белый замок в ближайшее время, – жестко сказал Армандо, в привычном жесте подкрепляя слова хлопком здоровой левой руки по столу. – Я беру с тебя честное слово, и ты его дашь! Я могу быть спокоен за твое сфумато. Все, работа окончена, оно самопроизвольно не слетит. Но я также должен быть уверен в том, что ты не ввяжешься в какую-то нелепую дуэль, которая будет…
Второй раз за все время знакомства с Ди Йэло Марко услышал, как неуловимо дрогнул его голос. Эта странная интонация отвлекла его и помешала попросить то, что он давно уже рассчитывал сделать – увидеть холст-сфумато с той самой маской, которую он сейчас носил.
– …будет стоить тебе жизни. Не более двух недель я буду отсутствовать по своим делам – и вот в это-то время прошу вести себя тихо. Мои отлучки теперь, скорее всего, станут регулярными. Все так же, на несколько дней. Затем я буду возвращаться. И заклинаю тебя Эолом и всеми его ветрами – не суйся в свой театр! А то с тебя станется… Так как насчет честного слова?
– Я даю его. В театр не сунусь, – буркнул Синомбре. – Хотя Бьянка, конечно, хотела бы…
– Нет.
Синомбре скрепя сердце согласился. Но он не был готов к каким-то длительным отлучкам Ди Йэло-старшего. Тот и бровью не повел, продолжая говорить как ни в чем не бывало:
– Бездельничать не придется. Нынешняя зима обещает быть не столько люто холодной, сколько капризно-непредсказуемой. Чрезмерных оттепелей тоже надо избежать, сам понимаешь, они ни к чему, а влажный теплый воздух с юга может прийти, как только переменится ветер. После Ларга Ноче это бывает. Второе дело – раз уж я сейчас уезжаю, то разбираться со всеми обязанностями хозяина Ледяных пустошей придется тебе.