– Я бы хотел поехать с тобой, но обещал, – Марко поморщился, – отцу не покидать замок две недели. Еще три дня. Руфино кто-то охраняет?
– Да, конечно. По двое, пасут соглядатаев вокруг дома, но виду не подают. За кого ты меня принимаешь? – обиделся Донателло. – Никто не интересовался пока, никто не крутится рядом. За лекарем тоже присмотр.
– Принимаю за ответственного исполнителя. И это не шутка. Но мне надо, чтобы ты сделал вот что…
С интересом Васко наблюдал, как сюзерен неуловимо быстрыми и отточенными движениями рисует на бумаге серию картинок черной тушью.
– Эх, – Васко вздохнул, – а я так не смогу. Ты мастер, Лодовико, но я ни рожна не понял, зачем это все?
– А ты присмотрись. Считай это зашифрованными вопросами. Покажешь Руфино одну картинку за другой. Зрение-то у парня в порядке, а картинки разумеют даже малые дети. На какую отреагирует – отложи. Не знаю, умеет ли он рисовать, но ты-то учился сфумато. Помнишь, как ставят руку в школе?
Донателло от души хлопнул себя по лбу. Да, движения руки ребенка подхватываются и направляются рукой мастера, наложенной поверх детской ручонки. Ребенок пытается что-то изобразить, пусть даже схематично. Мастер ведет его, потом рисунок может быть доработан.
– Лодовико, ты многого хочешь, – медленно проговорил Донателло. – Ты забыл две вещи. Во-первых, я не умею ничего, я к этому не стремился. Во-вторых, у меня нет Печати, я не имею права.
– Как мастер сфумато, я беру полную ответственность на себя. Я дал тебе задание как рыцарь Храма, это первое. А второе – рисунок доработаю я сам. Только начни. Хотя бы попробуй. Я в тебя верю.
Удалялся за дверьми звон шпор на пару с собачьим лаем. Марко дернулся было вслед – пора навестить Анну, пора хотя бы поздороваться с женой, он ведь ее не видел со вчерашнего вечера, с того момента, как заперся в мастерской. Но нет, нужно найти две вещи… И если одна совершенно очевидна, то как искать вторую, Синомбре не имел понятия.
Среди безукоризненного порядка, царящего меж расставленных в мастерской полотен, он пытался отыскать два: первое должно было служить порталом в тот самый охотничий домик на Северо-западном плато (раз уж мессир Армандо обмолвился, что туда есть постоянный портал, то пейзаж непременно сыщется), а второе… Есть ли оно вообще? Где могла назначать встречи любовнику Лусия Ди Эстелар? Это тоже должен быть портал, вряд ли для встреч Лодовико каждый раз проезжал туда-обратно по два десятка миль, но куда портал ведет… Раз удавалось сохранить тайну для всех окружающих, то только так. Тайное место не иначе прямо в замке Ди Эстелар, чтобы не возбуждать подозрений выездом Лусии. Нужно воспользоваться приглашением мэйс Лусии, но Эол упаси и все его ветры, не для любовного свидания.
Нужно поставить точку в этих отношениях. Лодовико больше нет. А тот, кто на его месте, не хочет продолжать.
Марко не забыл о честном слове, данном Армандо. Он не собирался его нарушать. Он обещал, что из Белого замка никуда не выйдет и не уедет – так и будет, ведь порталы откроются в само́м замке. Лукавство? Да. Методами же Ди Йэло-старшего!
Как искать нужную картину, Марко примерно представлял. Все произведения в мастерской заносились Лодовико в специальный каталог, где напротив каждого номера были выведены сведения: назначение, дата создания, название. Часть полотен была закреплена в рамах, они не покидали этих стен, вроде той картины Ди Йэло Первого, которая подвергалась правкам каждую зиму. Тут находились и все отработанные события по поручениям Совета, хотя их было не так много, и без Лодовико в Третьем Храме хватало «дождеплюев» и простых мастеров. Среди таких картин в рамах следовало искать и постоянные порталы – во Фьоридо и Селону прежде всего, в те величественные здания при Магистратах каждой из столиц, где собирался Совет в соответствующие времена года. Все тут. Тут же и постоянные личные порталы семьи Ди Йэло, разрешенные Командором Третьего Храма, – в несколько точек на Ледяных пустошах, в том числе на Северо-западное плато. Номер и абзац в каталоге, место в соответствующем ряду в мастерской. Никаких трудностей. Только навестить это загадочное плато, ставшее местом смерти подлинного Лодовико, надо не в одиночку, а все-таки с Донателло. Ко всем постоянным порталам, естественно, прилагался и обратный выход – сюда, в покои Лодовико, прямо в мастерскую. Этот холст небольшого размера был аккуратно свернут и упакован в кожаный футляр с удобной для ношения на плече лямкой. Не забыть бы взять его с собой в нужный момент.
Но где искать какое-то подобие портала в то место, где происходили встречи с Лусией Ди Эстелар? Совершенно очевидно, никто такого разрешения дать не мог, но Марко и не сомневался в том, что храмовники втихаря пользуются своими умениями без всяких запросов в Совет или хотя бы к Командорам. Как они это делают, творят ли сфумато другой рукой, на которой нет Печати Леонардо, или маскируют незаконные порталы под видом сфумато аркано? В последнем случае, конечно, Марко ничего не найдет, ибо оно было предназначено только для глаз самого Лодовико Ди Йэло.
– Где же оно и как может выглядеть? – бормотал Марко себе под нос, копаясь в бумажных альбомах, цилиндрических футлярах со свернутыми полотнами и кипах эскизов в папках.
Он потратил впустую три часа. Временну́ю точку в поисках поставила Бьянка, которая, набравшись смелости в очередной раз, перешагнула на новую ступеньку отношений с мужем, не дожидаясь проявлений его внимания и постучавшись к нему в мастерскую. Его ждал завтрак; честно говоря, Марко был уверен, что устал и ни на что не годен после бессонной ночи, своей находки на стене и бесполезных поисков, но…
Жена попросту убрала кружева в области декольте, так смущавшего ее в первый день в Белом замке, а потому завтрак начался куда позднее, чем мог бы. А потом Марко сделал то, что так нравилось Бьянке, – для него не составляло труда несколькими росчерками пера в привычной книжице запустить под балдахин кровати диковинных полупрозрачных птиц, бабочек и экзотические цветы, порхающие в завораживающем танце. Только вот нужно было заменить блок страниц, предыдущий закончился. И когда после визита к Анне Ди Йэло Марко занялся отделением бумажного корешка от кожаного переплета, то едва не выронил книжицу из рук.
Ну конечно! Кому бы пришло в голову трогать личную книжку для набросков и текущих мелких работ? На внутренней стороне переплетной крышки, под уголком тисненой тонкой кожи виднелся совсем маленький рисунок. Такого Марко никогда не видал, он даже не был уверен, что сможет повторить сей уровень мастерства, но воспользоваться точно сможет. Рисунок шилской тушью изображал кисть женской руки – тонкую, изящную, протягивающую довольно большой ключ филигранной работы с фигурной бородкой другой руке. Мужской. Ничего необычного, так символически изображают на рубашках гадальных карт тайную любовную связь. Но если задержать взгляд, смотреть не отрываясь, то черная тушь линий дрогнет и поплывет, ключ окажется в мужской руке, а рисунок изменится, разворачиваясь в трехмерную картину какой-то небольшой, чисто убранной комнатки.
