– Да, её так всегда называли. Ребята с фабрики раньше таскали мешки с орехами через заднюю дверь, это был самый короткий путь на Кухню со двора. Но много лет назад этот вход заделали.
От этих слов голова у девочки пошла кругом.
– Раньше я её не замечала, – протянула она, изображая максимум безразличия.
– Ты и не могла её заметить, потому что её загородили шкафом. И это тоже очень странно – не знаю, кто мог догадаться, что там вообще есть дверь.
Посыльный посмотрел ей за спину, в глубину коридора, и предложил:
– Хочешь, зайди и сама посмотри. Ты ведь внучка Норбриджа.
Он повернул дверную ручку и отступил, позволяя ей войти:
– Только недолго, ладно? Дверь в глубине, в комнате, где чистят орехи.
Элизабет вошла. Она направилась прямиком в комнату, где чистят орехи, и сразу же увидела, что огромный шкаф отодвинут от стены и стоит под углом. За ним, как она обнаружила, подойдя ближе, находилась коричневая дверь с медной ручкой, ничем не примечательная, больше похожая на дверь в кладовку.
Девочка оглянулась и попробовала повернуть ручку. Дверь была заперта. Элизабет провела рукой по двери, затем осмотрела шкаф. Казалось, глядеть там было не на что. Она уже собралась уходить, как заметила над дверью маленькую медную табличку. Поднявшись на цыпочки, она прочитала:
ЗИМА
КАЗАЛСЯ ТАЛИСМАН СОВСЕМ ПРОСТЫМ,
СРАВНИМЫМ ХОТЬ С КОЛЕЧКОМ КРУГОВЫМ.
Девочка перечитала эти строки ровно двенадцать раз. Когда она удостоверилась, что запомнила их наизусть, то отвернулась, пять раз повторила написанное на память, потом снова подняла взгляд на табличку, чтобы проверить, всё ли запомнила точно. Она уже решила уходить, но тут что-то необъяснимое заставило её приложить к дверце ухо и прислушаться. Не отдавая себе отчёта, зачем это делает, Элизабет плотно прижалась к двери и, затаив дыхание, вслушивалась что есть силы, пытаясь разобрать хоть какой-нибудь звук.
Вскоре она услышала далёкий гул, подобный двигателю самолёта. Такой звук иногда издаёт лифт, поднимающий пассажиров на самый верх. Элизабет постояла ещё, чтобы удостовериться, что это у неё самой шум в голове от волнения. Но нет. Убедившись, что гул имеет внешний источник и доносится из-за двери, девочка решилась наконец покинуть это место.
– Спасибо, что впустил меня, Сэмпсон, – поблагодарила она посыльного.
– Нет проблем, – ответил он. – Надеюсь, они вычислят, кто это сделал.
– Я тоже надеюсь!
В голове плясали строки с медной таблички. Она помахала рукой:
– Пойду к себе.
Сэмпсон улыбнулся:
– Увидимся.
Элизабет побежала в номер 213, схватила блокнот и быстро записала туда заученные слова. И добавила две строчки в список:
12. Что означают слова на табличке над Ореховой Дверью?
13. Является ли Ореховая Дверь одним из входов в секретные туннели «Зимнего дома»?
«Здесь есть какая-то связь, – размышляла она, лёжа в кровати. – И я хочу её найти.»
Часть вторая
Рождество приближается – звучит тревожный звон
Против
Глава пятнадцатая
Встреча, о которой стоит жалеть
Строй
Когда на следующее утро Элизабет пришла на завтрак в Зимний зал, он был почти полон. Элизабет поискала глазами Джексона или Сэмпсона в надежде выяснить, что случилось ночью и как себя чувствует миссис Трамбл, но спрашивать было не у кого. Она ещё раз оглядела зал и, не обнаружив в нём Фредди, заняла место за ближайшим столом. Хотя ночные события не ушли из памяти, девочке было приятно сидеть рядом с милой семьёй из шести человек, приехавшей из Вайоминга. Они сказали Элизабет, что поставили целью каждое Рождество приезжать в «Зимний дом».
– А я буду здесь жить, – гордо объявила им Элизабет. Милые соседи по столу тепло поздравили девочку, выразив надежду, что они встретятся здесь ещё не раз.
Элизабет почувствовала, что очень счастлива. И не только от того, что у неё теперь есть настоящий дом, но и от осознания, что будет встречать здесь таких приятных людей.
– Вот ты где! – воскликнул Фредди, увидев Элизабет. Он подошёл к столу с тарелкой, полной разных вкусностей. Его сопровождала Лана. Элизабет тотчас почувствовала себя опустошённой: всё, чего она хотела, – это поговорить с Фредди наедине и рассказать ему о своих открытиях на Кухне Сладостей.
– Мы искали тебя, – заговорила Лана.
Щёки её были такие алые, словно она уже успела сходить на каток, и румянец от мороза ещё не сошёл. Осторожно, чтобы Лана не заметила, Фредди бросил на Элизабет взгляд, красноречиво говорящий: «Я не смог от неё отделаться, прости», после чего они с Ланой уселись за тот же стол и присоединились к разговору с семьёй из Вайоминга. Когда семья ушла, Лана сказала:
– Откуда только ни приезжают сюда…
Слова её прозвучали более чем пренебрежительно по отношению к гостям отеля. «Вот тупица!» – мелькнуло в голове Элизабет, но она решила быть как можно любезнее с Ланой. «Не обижай и не обижайся», – вспомнила она заветные слова. Поэтому, набрав воздуха, девочка спросила:
– Как здоровье твоей бабушки?
Лана прижала руку к груди.
– Намного лучше, спасибо. Думаю, она просто утомилась находиться в этом прекрасном отеле. Здесь столько всего происходит!
– К вопросу о том, что здесь происходит, – серьёзно заговорил Фредди. – Друзья, а вы слышали ночью какой-то шум?
– Миссис Трамбл пострадала, – ответила Элизабет.
Она не была уверена, хочет ли говорить об этом в присутствии Ланы, но не было смысла сдерживаться, раз Фредди сам задал этот вопрос.
Лана замотала головой:
– Миссис кто?
– Одна из официанток, – пояснила Элизабет.
Она решила не вдаваться в подробности и тем более ничего не рассказывать про дверь и табличку, пока эта нежелательная гостья здесь.
– Она упала в обморок на Кухне Сладостей.
Лана продолжала изображать недоумение:
– Она в порядке?
– Похоже, так, – уклончиво отвечала Элизабет. – Думаю, она отдыхает.
– Ладно, мне надо идти, – внезапно сказала Лана.
Лицо её резко побелело – казалось, ей надо срочно прилечь.
– Сегодня мне обязательно нужно сходить на каток. Потренироваться. Сразу после возвращения домой меня ждут большие соревнования.
Она встала.
