У него и Виктории действительно получился прочный буржуазный брак: невзирая на ее вспыльчивый характер и склонность к чисто ганноверским вспышкам гнева, Альберт уравновешивал горячность жены своей выдержанностью и рассудительностью. Молодая женщина не испытывала никакого отвращения к сексуальной жизни, напротив, наслаждалась ею в полной мере. Она оставила в своем дневнике подробное описание своей брачной ночи, практически полностью удаленное ее дочерью Беатрисой. Осталось только несколько предложений: «О! Сие был счастливейший день моей жизни!» И многозначительно добавила, что она и Альберт «спали совсем немного».
В связи с этим стоит вспомнить кое-какие высоконравственные правила викторианской эпохи, когда, например, ножки стульев и роялей облачали в чехлы. Отнюдь не для защиты от пыли – она на вертикальных поверхностях предпочитает не задерживаться, – а потому что ножки очень смахивали на мужские ноги, которые в ту пору имели репутацию предмета с сильным эротическим содержанием. Можно вспомнить, какое ошеломляющее впечатление произвели на лондонских дам военные из свиты цесаревича Александра в их лосинах.
ПЕЧАТЬ СУДЬБЫ
За 21 год совместной жизни в семье появились четыре сына и пять дочерей.
1. Принцесса Виктория-Адельгейда (1840-1901), вышла замуж за наследного принца Пруссии.
2. Принц Уэльский Альберт-Эдуард (Берти) (1841-1910), впоследствии король Великобритании Эдуард VII.
3. Принцесса Алиса-Матильда (1843-1878), носитель гемофилии, вышла замуж за герцога Гессен-Дармштадтского, ее дочерьми были Элла, впоследствии великая княгиня Елизавета Федоровна, жена великого князя Сергея Александровича, и Алиса, последняя императрица России Александра Федоровна, носитель гемофилии.
4. Принц Альфред-Эрнст 1844-1900), герцог Эдинбургский, герцог Саксен– Кобург-Готский, женат на великой княжне Марии Александровне, дочери императора Александра II.
5. Принцесса Хелена-Августа (1846-1923), жена принца Кристиана Шлезвиг-Гольштейнского.
6. Принцесса Луиза-Каролина (1848-1939), супруга герцога Аргайла.
7. Принц Артур-Вильгельм (1850-1942), герцог Конотский, женился на принцессе Луизе Прусской.
8. Принц Леопольд-Георг – (1853-1884), герцог Олбенский, гемофилик, женился на принцессе Хелене Вальдек-Пирмонт.
9. Принцесса Беатриса-Мэри (1857-1944), носитель гемофилии, супруга принца Генриха-Морица Баттенбергского.
Со временем выяснилось, что восьмой ребенок в семье страдает гемофилией, заболеванием, которое проявляется повышенной кровоточивостью, больной может умереть от потери крови при наличии даже небольшой ранки, безобидный ушиб может оказаться смертельным. Переносчиками недуга являются женщины, ими стали две дочери королевы Виктории, Алиса и Беатриса. Заболевание через них распространилось в правящих династиях Великобритании, Германии, Испании и Российской империи. Известно, что этой тяжкой хворью страдал цесаревич Алексей Николаевич Романов, наследный принц Испании, красавец Альфонсо-Пио (1907-1938). Он должен был взойти на трон Испании, но из-за болезни отказался в пользу брата Хуана Бурбона-и-Баттенберга, деда нынешнего короля Филиппа VI. Сам же Альфонсо-Пио скончался от потери крови в результате автомобильной катастрофы.
Сын королевской четы Леопольд, по состоянию здоровья не имевший возможности следовать обычной для принцев военной карьере, сделал выбор в пользу гуманитарных наук и искусства. Вынужденный долгое время быть прикованным к постели, мальчик приохотился к чтению и стал, так сказать, главным интеллектуалом семейства. Он долго не мог жениться, но в конце концов вступил в брак с немецкой принцессой. Во время отдыха в своей вилле на Лазурном берегу он упал, повредил колено и голову и скончался на другой же день, по-видимому, от последствий кровоизлияния. У него были сын и дочь, дочь Алиса стала переносчиком гемофилии.
Естественно, в королевском дворце никто не осмеливался даже шепотом произнести слово «гемофилия», так что и в Европе об этом прискорбном пороке потомства Виктории умалчивали. Ученые до сих пор не могут точно сказать, произошла ли мутация в самой Виктории, или она унаследовала ее от кого-то из предков. Хотя дело происходило уже в ХIХ веке, вокруг изъяна в семье английской королевы в совершенно готическом духе немедленно возникла легенда о проклятии, наложенном на дом Саксен-Кобургов. Дело в том, что принц Филипп, старший брат Леопольда Саксен-Кобурга (того самого, что был женат на наследнице британской короны принцессе Шарлоттте, овдовел и стал бельгийским королем) и Марии-Виктуар, матери королевы Виктории, в 1815 году женился на венгерской графине Марии-Антонии Кохари, единственной наследнице грандиозного состояния своего отца
38. Якобы один из членов клана Кохари, монах, неприятно пораженный тем, что семейное достояние уходит в совершенно чужие руки, предал новую родню анафеме. Проклятие не замедлило материализоваться в виде тяжкого наследственного недуга. Истории с гемофилией, усиленно замалчиваемой, было суждено всплыть на свет Божий через полтораста лет в несколько неожиданном свете, но об этом будет рассказано именно тогда, когда до этого дойдет черед.
НЕЧАДОЛЮБИВАЯ МАТЬ И БАБУШКА
Страх Виктории перед беременностью был велик, она не скрывала его и частенько упоминала об этом либо в своем дневнике, либо в письмах дочерям.
«Без этого [беременности] определенно безгранично счастье иметь мужа, которого обожаешь! Но я была вынуждена вынашивать дитя 9 раз с настоящими мучениями… и подверглась жестоким испытаниям. Чувствуешь себя такой прибитой – с обрезанными крыльями – фактически, только половиной самой себя».
С 1853 года Виктория стала рожать под хлороформом, хотя на это косо смотрела церковь, считавшая, что женщина должна стоически терпеть муки как наказание за первородный грех. При последних родах королева просила докторов увеличить ей порцию усыпляющего вещества.
«Я считаю, что женщины, которые постоянно находятся в положении, просто отвратительны, они похожи на крольчих или морских свинок».
Виктория находила новорожденных младенцев безобразными, похожими на лягушек, «особенно в ванночке, пока им не исполнится 3-4 месяца», и мало интересовалась детьми до тех пор, пока они не начинали твердо держаться на ножках. Можно ли представить себе чадолюбивую мать, которая заявила бы, что ее сын Леопольд «довольно уродлив»? Известно, что даже пренебрегавшие своими чадами в молодости люди затем буквально растворяются во внуках. Ничего подобного не произошло с Викторией. Когда внуки пошли рождаться один за другим и несведущие люди по наивности поздравляли ее с этим, она записала в дневнике:
