– Наш король очень веселый парень, но, благодарение Богу, в голове у него маловато.
Что касается морального облика, то в молодости он не избежал посещения люксовых проституток, а потом содержал одну любовницу в Лондоне, вторую же, по слухам, по-братски делил с ним принц Альберт-Эдуард. Когда Георг стал королем, то для перемены декораций надоевшей королевской спальни иногда выезжал на морские курорты Великобритании якобы для лечения, где ему организовывали встречи с проститутками высокого полета, причем все оставалось надежно шито-крыто.
Странная вещь, но в истории на удивление прочно закрепилось живучее предание о морганатическом браке Георга V. Еще в день его помолвки с принцессой Мэй, 3 мая 1893 года, газета «Стар» сообщила о том, что три года назад принц женился на Мальте на дочери морского офицера. Состоявшееся обручение подтвердило нелепость этой газетной утки. Но запущенный слух не перестал курсировать среди обывателей. Позднее журналист Е.Ф. Мильюс изложил их в статье «Освященное двоеженство» в парижской газете «Либератор», издававшейся во Франции, но свободно ходившей в Великобритании. Согласно ей, в 1890 году принц во время пребывания на Мальте женился на дочери офицера сэра Майкла Калм-Сеймура и прижил с ней детей
60. Но судьбе было угодно неожиданно вознести его в положение наследника престола, и ему каким-то образом удалось отделаться от этой семьи. Журналиста обвинили в клевете и на год упекли в каталажку. Выйдя оттуда, он не отрекся от своих утверждений и издал в США брошюрку «Морганатический брак короля Георга V», из каковой выходило, что брак монарха с королевой Мэри есть не что иное как двоеженство.
Двоеженство или нет, но монаршая семья год от года успешно росла за счет регулярного рождения детей, общим счетом их было шестеро: Эдуард (1894), Альберт (1895), Мэри (1897), Генри (1900), Георг (1902) и Джон (1905).
Георг V жил понятиями прошлого и противился наступлению нового времени. Его интересы были чисто британскими, а проблемы иностранцев представлялись ему совершенно чуждыми. Судьба не обделила его чертой, характерной для всех членов династии: он был далек от своих детей, препоручив их воспитание наставникам и воспитателям. Двух старших сыновей, Эдуарда и Альберта, король в подростковом возрасте отправил на обучение в Королевский морской колледж. От службы на флоте у него остались наилучшие впечатления, и отставной офицер любил воскрешать их, не стесняясь при этом переходить порой на весьма соленые выражения. Георг считал, что служба на флоте воспитает в сыновьях наилучшие качества и подготовит их для ролей, которые предстоит сыграть старшим отпрыскам королевской семьи. Строгость – вот что требуется для воспитания чувства долга в истинных принцах, а посему отец задавал им немилосердную взбучку за малейшую провинность. Напротив, на похвалы Георг был не то чтобы скуп, но вообще не склонен раздавать их.
В 1911 году сыновья находились на учебе в Дартмутском морском колледже. 16-летний Эдуард одолевал науки сносно, 15-летнему Альберту они давались с трудом. Выглядели юнцы неважно: худые, невысокие и физически неразвитые, у них еще не возникла потребность бриться. Альберт страдал от врожденного недостатка: у него колени были вывернуты внутрь. Дабы ликвидировать этот дефект, отец-король заставлял его ходить и даже спать в металлических скобах. Сын умолял его разрешить снимать скобы хотя бы на ночь, но папаша был неумолим, отчего у подростка развились тик лица и заикание, связанное с невротическим расстройством.
В феврале в Морском колледже разразилась эпидемия одновременно кори и свинки, многие кадеты тяжело заболели, двое даже скончались. Братья сначала переболели корью, затем подхватили свинку. Особенно тяжело перенес свинку Эдуард. Нередко мальчики, перенесшие свинку в таком возрасте, получают одно– или двустороннюю тестикулярную атрофию, что иногда приводит к бесплодию. Историки отмечают, что на его фотографиях Эдуарда, а также кинокадрах, запечатлевших церемонию присвоения ему титула наследного принца Уэльского семнадцатилетний юноша выглядит скорее как подросток с признаками гипогонадизма, т.е. недоразвитости как первичных, так и вторичных сексуальных признаков.
Специалисты отмечали также следы неврологического воздействия заболевания: внезапные вспышки гнева, острые депрессии. Юноша как будто не взрослел и, сохранив чисто ребяческие черты – энтузиазм, любопытство, непосредственность взгляда на окружающий его мир, непредубежденность мнения, – одновременно проявлял также непостоянство, безответственность, сибаритство, неспособность установить взрослые отношения с другими зрелыми людьми. Кто-то из современников вспоминал из времен юности, как увидел Эдуарда выходящим из душа после игры в гольф «совершенно лишенным волос на теле, даже в том месте, где более всего ожидалось бы увидеть их».
Надо сказать, что Эдуарду очень не нравилось его положение наследника престола, он часто выражал сожаление по поводу того, что ему недоступно положение обыкновенного подростка его возраста. Впоследствии близко знавшие его люди отмечали, что «принц никогда не хотел быть королем». На его психику действовали постоянные придирки отца с завышенными требованиями, которые заставляли его постоянно ощущать себя маленьким мальчиком, неспособным оправдать ожидания родителей. В 1912 году король отправил наследника в Оксфордский университет изучать языки, историю, экономику и политические науки. Гранит науки давался юноше туго, после двух лет Эдуард покинул университет, не заработав ученой степени, правописание его оставляло желать лучшего. Он не смог освоить французский язык, чего так желали его родители, но чувствовал явное влечение к немецкому, в особенности когда провел каникулы у родственников в Пруссии.
Когда началась Первая мировая война, он не переставал испытывать двойственное ощущение, ибо тяготел ко всему немецкому, от каковой склонности так и не смог отойти до конца своих дней. В университете принц прилагал все усилия к тому, чтобы стать на один уровень с прочими студентами: играл в поло, занимался верховой псовой охотой, участвовал во всех попойках и пристрастился к модной одежде. Несмотря на несколько ассиметричные черты лица (последствия не совсем неудачного наложения щипцов при родах), Эдуард обладал неким очарованием, а его простая манера общения обеспечила ему множество друзей.
Его брат Альберт в 1912 году окончил Дартмутский колледж (по успехам чуть ли не последним в списке выпускников) и был отправлен в плавание на крейсере. Физически он постепенно окреп, но дефект речи не позволял ему чувствовать себя в обществе как рыба в воде. Это вызывало у него время от времени неожиданные вспышки гнева, что привело к заболеванию язвой желудка, от которого ему было суждено страдать всю жизнь.
КОРОЛЕВСКАЯ СЕМЬЯ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
Разразилась война. Для поднятия духа англичан, воевавших на континенте, члены королевской семьи постоянно выезжали туда, навещая воюющие части и раненых в госпиталях. В Великобритании тем временем поднялась антигерманская истерия. Обыватели вымещали зло на несчастных таксах, которых пинками забивали до смерти, а также на целой армии фрейлейн, немецких гувернанток, столь популярных в британских семьях по причине дисциплинированности и невысокого жалованья. Из школьных программ были исключены произведения классиков немецкой литературы, из концертных – произведения Бетховена и Моцарта, магазины торговцев с немецкими фамилиями были разгромлены ура-патриотами из «Антигерманской лиги». 60-летний принц Людвиг Баттенберг, родственник королевской семьи, женатый на внучке королевы Виктории, сделавший блестящую карьеру в британском флоте и доказавший своей безупречной службой преданность интересам империи, был вынужден с началом войны подать в отставку. Он удалился в свое поместье и тихо скончался в 1921 году через три месяца после рождения внука Филиппа, которому было суждено стать супругом королевы Елизаветы II.
