К 1926 году Уоллис вернулась в Вашингтон, где вскоре вскружила голову женатому бизнесмену, руководящему сотруднику крупной компании, занимавшейся морскими перевозками, Эрнсту-Олдриджу Симпсону, собиравшемуся переехать в Лондон. В 1927 году она получила развод со Спенсером, а в 1928 сочеталась браком с Симпсоном, который также расстался со своей женой и дочерью. Любовью с ее стороны здесь и не пахло, как можно судить по ее письму матери после того, как Симпсон сделал ей предложение:
«Я не могу продолжать скитаться всю оставшуюся жизнь и действительно испытываю такую усталость бороться с миром, будучи совершенно одинокой и без средств. К тому же в 32 года уже не чувствуешь себя молодой, видя вокруг себя все эти действительно свежие юные лица, с которыми вынуждена конкурировать. Так что я перехожу на комфортабельную жизнь пожилой особы».
Для амбициозного же Эрнста она, помимо всего прочего, была еще и идеальной хозяйкой дома, светской дамой, способной увлечь любого собеседника, говорить понемногу о чем угодно. Это свойство супруги могло отлично способствовать укреплению его деловых связей. Правда, много лет спустя, уже будучи женатым в третий раз, Симпсон утверждал: «У нее был крутой нрав. Полагаю, все мужья боялись ее. Знаю, что, по большей части, я боялся». Во всяком случае, таланты Уоллис как первоклассной хозяйки были признаны всеми, и вечера в их лондонском доме пользовались прекрасной репутацией.
В БЛИЖНЕМ КРУГУ ПРИНЦА УЭЛЬСКОГО
Как-то чету Симпсонов пригласила к себе одна из многочисленных приятельниц Уоллис, знакомых ей еще по Вашингтону, виконтесса Тельма Фёрнесс (1904-1970). Тельма была одной из трех дочерей американского дипломата и его жены, наполовину чилийки. Старшая сестра Тельмы состояла в браке с первым секретарем посольства США в Лондоне. Эффектная брюнетка небольшого роста с матовой кожей, Тельма в 17 лет вышла замуж за человека вдвое старше нее, но через три года развелась. Далее она попыталась начать карьеру в кино как актриса и продюсер, но быстро разочаровалась, по пути завязав роман с известным актером Ричардом Беннетом.
Во время поездки в Париж в 1926 году Тельма встретилась с магнатом, владельцем мореходной компании, виконтом Мармадюком Фёрнесом, на 22 года старше нее, и вышла за него замуж. Через три года, невзирая на рождение сына, семья практически распалась. Виконт пустился в разгул, а Тельма стала любовницей принца Уэльского. Чета Фёрнесс нередко приглашала его к себе домой, а весной 1930 года они все вместе отправились на сафари в Кению. По возвращении принц выпросил у своего отца запущенный старинный особняк Форт Бельведер в Большом Виндзорском парке. Эдуард привел его в порядок, добавил бассейн и теннисный корт. На следующие шесть лет особняк стал любимым местом его проживания. Принца иногда навещали герцог и герцогиня Йоркские, чей особняк располагался неподалеку.
После первой встречи у Тельмы чета Симпсонов медленно, но верно становилась частью общества, собиравшегося у принца Эдуарда в особняке Форт Бельведер. Наступил 1933 год, Уоллис уже стукнуло 37 лет. Тельма собралась на три месяца в Америку, где ее сестра-близнец Глория Вандербильд судилась с мужем по поводу опеки над дочерью. Как она потом писала в своих воспоминаниях, Уоллис сказала:
– О, Тельма, малыш будет так одинок без тебя.
– Хорошо, дорогая, присмотри за ним, пока я в отъезде. Проследи, чтобы он не угодил в беду.
Уоллис приложила все старания и вскоре стала любовницей принца. Он же превратился в совершенно одержимого этой новой страстью. Физиологическая сторона этой связи до сих пор вызывает споры историков и специалистов в соответствующей области. Уже упоминалось о том, что беспорядочные сексуальные увлечения принца были следствием отсутствия материнской заботы и ласки в детстве. Одна из его наиболее долговременных любовниц Фреда Дадли Уорд вспоминала: «Он становился рабом каждого, кого любил. Он становился полностью зависимым. В этом состояла его сущность. Он был мазохистом. Ему нравилось быть униженным, попранным. Он даже умолял об этом!»
Страсть к Уоллис действительно полностью подчинила его. Некоторые люди считали, что так любить обычную женщину невозможно и пытались найти разгадку влияния Уоллис. Выше уже упоминалось о ее возможном опыте, почерпнутом в люксус-борделе Шанхая. Некоторые утверждали, что она была не обычной женщиной, а гермафродитом, ссылаясь на весьма специфическую фигуру Уоллис и некоторую мужиковатость ее манер. Во всяком случае эта женщина действительно подчинила Эдуарда себе и оказывала, надо признать, на него чрезвычайно положительное влияние, смягчая его резкие выходки, заставляя соблюдать манеры и проявлять большее внимание к чувствам других.
Принц же, в подтверждение своей полной преданности, принялся осыпать ее драгоценностями, причем брал эти броши, серьги и браслеты из наследства, оставленного его бабкой, королевой Александрой, предварительно отдавая их на фирму «Картье» для переделки оправы на более современную. Естественно, об этом донесли королеве Мэри, которая пришла в ужас, что достояние монаршей семьи утекает на сторону. Когда Тельма через три месяца вернулась в Лондон, принц был настолько холоден с ней, что женщина поняла: все кончено. Больше они уже никогда не общались. Как потом Тельма написала в своих мемуарах: «Уоллис в мое отсутствие действительно очень, очень хорошо позаботилась о принце». Она попыталась разжечь ревность охладевшего любовника, отправившись с горя отдыхать с принцем Али-ханом на его роскошной яхте, но Эдуарду новое увлечение Тельмы было глубоко безразлично. В конце апреля 1934 года Уоллис описывает истинное положение вещей своей тетке:
«За исключением официальных церемоний принц буквально никуда не выходит. А тут еще Эрнест и друзья. Наверняка можете себе представить, что я смертельно устала. У меня ни минуты покоя, требуется тончайшее чутье, чтобы заниматься обоими».
Лето Эдуард и его фаворитка провели в арендованной «Вилле Меремонт» близ Биаррица; отдых завершился одиннадцатидневным путешествием на яхте лорда Мойна, главы консервативной партии, вокруг Испании с прибытием в Канны. Принц писал ей письма, переполненные восхищением и любовью:
«Моя горячо любимая Уоллис!
Сколь длинна была эта неделя и сколь чудесными будут понедельник и вторник, и все дни, которые мы проведем вместе.
О, моя дорогая, как я люблю тебя, все больше и больше. Сколь изумительно думать о понедельнике и обо всех вещах, которые мы проделаем.
Мне хотелось бы, чтобы ты прочла, что принадлежащий тебе Дэвид тебя любит и тебя ему не хватает».
Две комнаты в Форт Бельведере были полностью переделаны и отданы в распоряжение миссис Симпсон. Прочитайте еще одно письмо, объясняющее условный шифр, существовавший у влюбленных (если можно так называть эту пару, ибо некоторые историки утверждают, что Уоллис параллельно завязала интрижку с представителем автомобильной компании «Форд» в Великобритании, Ги-Маркусом Трандлем):
«Моя Eanum
66
, моя Уоллис, с каждой уходящей минутой я люблю тебя все больше, и тебя, сердце мое, мне чрезвычайно недостает. Господь да благослови WE
67
. Я навечно принадлежу тебе. Твой Дэвид».
