Я часто гадаю, что происходит наверху, в Городе. Я много думаю об отце Питера. Я надеюсь, что он в порядке. Жаль, что я не могу подняться, чтобы навестить его и сообщить ему, что у его сына всё хорошо.
22
Утраченные фрагменты
Элли сидела, привалившись к верстаку, волосы были взбиты вороньим гнездом, ногти обкусаны иззубренной линией. В руке она сжимала тряпку, уже насквозь мокрую от проступающей на лбу испарины.
– Я не понимаю, – простонала она. – Так не должно быть. Финн отказался помочь мне прошлой ночью. Отчего же я так слабею?
У Сифа и Анны веки отяжелели от недостатка сна. Анна пошла за свежей тряпкой. Сиф подпёр подбородок кулаком.
– Может, ты всё ещё ощущаешь действие того последнего желания, когда ты спасла нас от падения? – предположил Сиф. Затем он заметил, что Элли растирает глянцевый зеленовато-фиолетовый синяк на руке. – Это Харграт тебя так?
– Нет, я ударилась об верстак, когда мы вернулись с Надежды Селестины.
Перед глазами Элли всё ещё бились две фигурки, похищенные громадами волн. Вина, словно рыболовный крючок, засела у неё в груди. Она быстро поморгала, а затем оторвала кусок от хлеба, лежавшего на тарелке, что поставила перед ней Анна. Она не чувствовала голода – сама мысль о еде казалась ей противоестественной, но знала, что нужно поддерживать силы. Руки и ноги казались нескладными, хрупкими тростинками. Голова была такой тяжёлой, что оттягивала шею вперёд.
Анна присела на корточки рядом с Элли, промокая её лоб новой тряпицей. На полу лежал дневник Хестермейера. Сиф подвинул его ногой.
– Как ты думаешь, что было на тех недостающих страницах? – спросил он. Анна бросила на него недобрый взгляд, мол, нашёл время задавать такие вопросы. Элли через силу проглотила хлеб. Он на вкус был, как губка.
– Я не знаю, – сказала она. – И я не представляю, как это узнать. – Она глубоко вздохнула. – Я думаю, мне нужно просто сдаться самой. Пока никто больше не пострадал.
– Ты не станешь сдаваться, – заявила Анна, сунув в руки Элли стакан с водой.
– Но если меня казнят, Враг не сможет обрести материальную форму! – воскликнула Элли, голос её сорвался. – Ты не понимаешь – как только Враг вырвется… Как только он… – она снова вздохнула, – убьёт меня. Он начнёт убивать и крушить. Что, если он двинется в приют?
– Не он, – мягко упрекнула Анна. – Оный.
Элли смятенно поглядела на Сифа.
– А потом надо подумать о тебе.
– А что я?
– Финн знает, кто ты и что – с самого начала знал. А когда он вырвется, особенную муку он прибережёт для тебя. Потому что – как он. Хотя ты совершенно на него не похож, – поспешно прибавила она. – Поверь мне, уж я-то знаю, каков Финн.
– Ты прекрати это, Элли! – неожиданно перебила её Анна.
Элли ошеломлённо уставилась на неё.
– Что случилось?
– Оный не Финн, – сказала Анна, яростно скрестив на груди руки, – так что прекрати оного так называть. Финн был твоим братом. Он был добрым и милым и никогда никому не причинял зла.
Элли опустила глаза в пол.
– Извини, – пробормотала она, слова «добрый» и «милый» завертелись вихрем в её мыслях. Она обнаружила, что ей тяжело думать о нём подобным образом.
– Ты ведь его помнишь, правда? – вопросила Анна.
– Ну конечно же, помню! – огрызнулась Элли, а затем прикрыла глаза. – Извини, извини. Просто, хм, мой брат мёртв. Этот Финн реален. И пусть он несносное чудовище, он – всё что у меня от него осталось.
У Анны побелели губы.
– Ужасно так говорить.
– Но это правда.
Анна вздрогнула и отвернулась от Элли.
Сиф принялся ходить по мастерской, справа налево, слева направо, и Элли захотелось и на него рявкнуть. Она испугалась, что Финн заразил её своей злобой.
Сиф резко повернулся к ним.
– А что, если мы уберёмся из Города? – провозгласил он. – Прямо сразу, в лодке?
– Инквизиция последует за нами, – сказала Элли. – Они возьмут корабли властителей китов и погонятся за нами по морю.
– А вот и нет, если они не смогут нас видеть! – воодушевлённая, подхватила Анна. – Мы можем взять твою подводную лодку.
– Она не работает.
– Так, значит, мы её починим, – заявил Сиф.
Элли горько рассмеялась.
– Я неспособна починить даже этих дурацких крабов. – Она шлёпнула лежащую возле неё устрицеловку. Затем она зашлась кашлем, и всё кашляла и кашляла. Она склонилась и закрыла лицо ладонями.
– Мы могли бы отправиться на какой-нибудь землепашеский остров, – сказала Анна, хлопая Элли по спине.
Сиф нахмурился.
– Фермеры выдадут нас. Но та карта, что мы вчера видели…
– Какая карта? – спросила Анна.
– В форте. Там была карта Города и всех землепашеских островов, но на ней были и другие острова, далеко-далеко к югу. И один большой. Даже больше, чем Город.
Анна нахмурилась.
– Но Город и есть – самый большой остров.
– Нет, если верить этой карте, – сказал Сиф.
– Но если есть и другие острова, к чему Инквизиции держать это в секрете? – недоумевала Анна.
Сиф облизал губы.
– Давайте выясним. Мы возьмём лодку – ночью, чтобы никто не увидел, как мы отплываем, – и переплывём океан.
– Мы втроём не сможем переплыть океан в какой-то маленькой лодке, – сказала Элли.
– Сможем, если я буду в этой лодке, – твёрдо сказал Сиф.
– Финн последует за нами. Я не перестану быть Сосудом лишь оттого, что я больше не в Городе.
– Но там за тобой не будут гоняться никакие инквизиторы, – с воодушевлением возразил Сиф. – Ты больше не будешь загадывать желаний, потому что тебе не будет угрожать опасность.
Элли выпрямилась, обнадёженная решительным прищуром Сифа. Она вообразила себе их троих в неведомой новой земле, где люди улыбаются, а слово «Враг» никогда не произносят с ужасом. Но даже если люди там жестоки, а земля – бесплодный пепел, ничто не может быть хуже той судьбы, что настигнет её в Городе.
– Хорошо, – сказала она наконец. – Давайте так и сделаем.
Глаза Сифа восторженно округлились, и Элли прислонилась к плечу Анны. Даже само принятие решения оставило её совершенно без сил. Анна рьяно обвела взглядом мастерскую.
– Так, нам будут нужны еда и вода, карты, ну и лодка, – сказала она. – А ещё нам следует взять ружьё. – Сиф глянул на неё. – Ну, знаешь, а вдруг там медведи.
