Сабля и палаш ХI года отражали и новую тактическую концепцию кавалерии. Особенно явственно это раскрывается в легко-кавалерийской модели. Вес этого образца оружия свидетельствует об общем «потяжелении» легких полков. Наполеоновская легкая конница давно перестала быть практически иррегулярными гусарами конца ХVII – начала ХVIII вв., не знавшими строя и выполнявшими лишь вспомогательные задачи на театре военных действий. Гусары и конные егеря отныне вместе с кирасирами и драгунами при необходимости атакуют «стеной» (en muraille) на полях генеральных сражений. Понятно, что эскадрон, обрушившийся на врага таранным ударом сплоченной массы коней, гораздо лучше мог реализовать себя в массированном колющем ударе тяжелыми клинками, чем в индивидуальной рубке легкими саблями.
Потребность в более увесистом, ориентированном на укол оружии и была сознательно или подсознательно реализована в новых образцах. Действительно, саблей ХI года удобнее колоть, чем рубить. Недаром все тот же опытный боец де Брак писал: «Удары, которые убивают, это удары колющим острием. Остальные лишь ранят. Колите, колите как можно больше! Вы сбросите на землю всех, в кого попадете, вы испугаете врага, сумевшего уклониться от ваших ударов, и добавите к этим выгодам то, что «не откроетесь» и будете всегда в состоянии взять защиту. В испанской войне наши драгуны своими колющими ударами создали себе такую репутацию, которая пугала испанские и английские войска…»
[313].
В форме вопросов и ответов де Брак пояснял, как надо пользоваться саблей: «1. Твердо держать оружие; 2. выбрать цель, лучше всего открытый бок противника; 3. если наносишь удар в верхнюю часть корпуса, направить оружие так, чтобы острие клинка было сбоку (т. е. чтобы клинок находился в горизонтальной плоскости) и он мог войти между ребер неприятеля; 4. стремительно вынести руку в ударе на полную длину и тотчас же с помощью быстрого движения локтем увести ее обратно, особенно это важно, если противник готовился к ответному удару. Я видел много кавалеристов, которые травмировали себе запястье и тем самым выходили из строя на всю кампанию из-за неправильного нанесения удара… Если бы они вовремя отвели назад руку, они не получили бы травмы и имели бы возможность либо повторить выпад, либо вовремя парировать ответный удар неприятеля»
[314].
Разумеется, предпочтение нанесению уколов нисколько не исключало применения рубящих ударов. Де Брак писал:
«Вопрос. Куда нужно наносить удар?
Ответ. Нужно целиться на уровне воротника неприятеля, ибо естественной реакцией кавалериста, которому угрожает удар, является попытка уйти от опасности, пригнув голову, в этом случае ваш удар придется ему по лицу, а если вы промахнетесь, нанеся удар ниже, вы попадете ему по плечу или предплечью и тем самым выведете неприятеля из строя.
Вопрос. Как наносить этот удар?
Ответ. Плотно сжать рукоять сабли, так чтобы клинок не мог повернуться и не попал по врагу плашмя, затем нанести удар, стараясь произвести «пилящее» движение. В этом случае сабля войдет глубже в тело противника. Не следует забывать, что любое острие – это в известной степени пила, но с очень маленькими зубцами. Действие будет большим, если лезвие проходит, совершая горизонтальные движения по цели. Для того чтобы добиться этого эффекта, в момент, когда вы рубите, резко отведите руку назад, это и есть секрет страшных ударов сабель мамелюков»
[315].
В завершение мы, снова предоставив слово де Браку, остановимся немного на уходе за оружием. «Есть две причины, из-за которых сабля тупится быстро. Первая – это небрежность, с которой вкладывают саблю в ножны и с которой ее оттуда достают. Вторая – это то, что клинок болтается внутри ножен и трется тем самым о них острием. Чтобы избежать первого, никогда не бросайте свою саблю в ножны, но вкладывайте ее аккуратно, чтобы избежать затупления режущей кромки клинка. Чтобы избежать второго, следите за тем, чтобы деревянный вкладыш, который находится в ножнах, был правильно изготовлен и чтобы он плотно прижимал клинок, не давая ему шататься.
Э. Детайль. Карабин в бою – гусары в перестрелке на аванпостах
Одно из самых разрушительных воздействий оказывает на оружие влага. Никогда не вкладывайте вашу саблю в ножны, предварительно ее не протерев: не только дождь, кровь или сырой туман могут быть причиной ржавчины, но даже самая малозначительная влажность воздуха, которая приводит к оседанию капелек на глади клинка, где вода задерживается в мельчайших порах. Если вы вкладываете лезвие мокрым, оно передаст свою влагу ножнам, и вам непросто будет потом их высушить. Самое лучшее средство от этого на войне – держать всегда клинок хорошо смазанным…
Часто когда спешившийся кавалерист держит оружие в руках, он опирает конец сабли в землю, из-за этого острие ржавеет и тупится, так что не рассчитывайте тогда на него в день боя.
Часто кавалеристы на бивуаке жарят кусок мяса, насадив его на клинок. Что из-за этого происходит? То, что клинок теряет твердость закалки, и вы не можете больше положиться на него в опасный момент.
Общее правило: заботьтесь о лезвии вашей сабли, как о лезвии вашей бритвы»
[316].
В общей характеристике холодного оружия наполеоновской кавалерии нельзя оставить в стороне и столь важный его элемент как пику. До эпохи Революции и Империи во французских конных войсках отсутствовали формирования, вооруженные пиками. Однако вместе с польскими легкими кавалеристами этот вид оружия пришел во французскую конницу. Сначала пика состояла лишь на вооружении польских улан, но с 1811 года появились и французские шеволежеры с пикой, а к концу империи ее получил и ряд других конных формирований.
Пики регламентированной длины 276 см, также как и сабли, изготовлялись на Клингентальской и Версальской мануфактурах. По внешнему виду они отличались от польского прототипа тем, что не имели шарообразного металлического утолщения, находившегося между древком и наконечником польской пики. Этот «шар» делался для того, чтобы при сильном ударе острие не входило слишком глубоко в тело врага, и улан мог бы вовремя вытащить свое оружие. В новой модели пики от шара отказались, по всей видимости, из желания облегчить оружие, а вот бело-красный польский флюгер остался. Всего за период с 1811 по 1814 г. мануфактуры империи произвели 28 551 таких пик.
Современники единодушно отмечали, что пика, будучи, с одной стороны, грозным оружием, имела в то же время ряд существенных недостатков. Пика, страшная для врага, когда ей владели закалённые в боях польские уланы, в неумелых руках была бесполезна. Если даже неопытный кавалерист, вооруженный саблей, мог так или иначе применить ее в бою и надеяться нанести ущерб неприятелю, то неподготовленный боец с пикой в серьезной схватке был просто беспомощен. Дело в том, что парировать прямой удар новичка пикой для уверенного в себе всадника не представляло особого труда: вследствие тяжести и длины пики укол ее был относительно медленным, и место нанесения его видно заранее. Отведенная же в сторону клинком вражеской сабли пика оставляла улана совершенно незащищенным перед его противником, вооруженным обычным холодным оружием. «…В ближнем бою коротким клинком можно действовать с большей легкостью, – писал маршал Мармон, – он более выгоден. При прочих равных условиях гусар или конный егерь побьют улана, они успеют парировать его укол и нанести ответный удар раньше, чем он сумеет защититься»
[317]. Именно по этой причине пика, хотя и очень эффективная в ряде случаев, осталась все же второстепенным оружием по сравнению с саблей.
