Однако дело обстоит так, что артиллерия должна производить разное действие, в соответствии с этим действием нужно определить калибр, ограничив количество этих калибров до минимума, потому что когда два калибра могут выполнять одну и ту же функцию, один из них лишний и, более того, вредный, потому что он вносит затруднения в доставку боеприпасов, замену необходимых частей и т. д.»
[329].
«Я предложил заменить калибр 8 фунтов и 4 фунта единым 6-фунтовым, – рассказывал он в своих мемуарах. – Пушки этого калибра производят действие, близкое к восьмифунтовым и в то же время значительно превосходят четырехфунтовые; я предложил также делать отныне гаубицы калибром 5 дюймов 5 линий, что соответствует калибру 24-фунтового орудия»
[330].
Сохранялись 12-фунтовые пушки с коротким стволом в качестве тяжелых полевых, а с длинным стволом – в качестве осадных орудий. В результате вся артиллерия вместе с осадной свелась к орудиям, имевшим канал ствола, соответствующий калибру 6, 12 и 24-фунтовых пушек.
Интересно, что шестифунтовые пушки, то есть основные орудия полевой артиллерии по мысли Мармона, делались калибром чуть большим, чем соответствующие шестифунтовые орудия основных европейских стран. Это позволяло французам использовать трофейные заряды, хотя и с некоторой потерей точности стрельбы. Напротив, французские боеприпасы не могли быть использованы противником.
Полевая артиллерия не только упрощалась, но и еще больше облегчалась. 6 и 12-фунтовые орудия системы ХI года предполагали вес ствола в 130 весов снаряда (вместо 150). Наконец, уменьшался допустимый зазор между ядром и диаметром канала ствола для осадных орудий с 1,5 линии (3,37 мм) до 1 линии (2,25 мм), что должно было повысить точность огня.
Система ХI года предполагала также существенное упрощение транспортной материальной части: вводились усовершенствованные повозки. Вместо 22 различных типов колес было сохранено лишь десять.
Тем не менее система XI года имела тот недостаток, что она не была достаточно опробована на практике. Если теоретических обсуждений было более чем достаточно – комиссия собиралась 51 раз на заседания, то тактических испытаний было проведено крайне мало. В результате ряд нововведений оказались не особенно удачными. Например, появившаяся в соответствии с новой системой ось с изменяемым расстоянием между колесами оказалась неудачной конструкции, плохо зарекомендовали себя и малые зарядные ящики, помещенные на передки вместо лафетов, как это было у грибовалевских пушек.
И все же, несмотря на отдельные недочеты, артиллерийская система, введенная указом от 12 флореаля ХI года (2 мая 1803 года), была бы, наверное, еще более удачной, чем грибовалевская, если бы не одно «но»… В 1803 году снова началась война, которая шла практически беспрерывно вплоть до конца Империи. В этой ситуации начатая реформа не могла быть проведена должным образом. Невозможно было сразу перелить тысячи стволов четырех– и восьмифунтовых орудий, переделать десятки тысяч зарядных ящиков и передков. Пришлось «временно» использовать старые, постепенно переходя на новые. Как следствие, вместо упрощения грибовалевской системы, которое ставили себе как цель Мармон и его коллеги, получилось лишь усложнение. Орудия четырех– и восьмифунтового калибра, зарядные ящики и передки Грибоваля продолжали использоваться, но к ним добавились шестифунтовые пушки и целый ансамбль новых повозок и передков.
Чтобы хоть как-то решить возникшие в связи с этим проблемы, было решено отправлять на испанский театр военных действий старые орудия, ибо в конце ХVIII века в испанской армии была принята система Грибоваля в ее классическом виде, и потому трофейные боеприпасы и материальная часть могли использоваться французскими артиллеристами. Напротив, на германский театр военных действий отправляли вновь изготовленные орудия, тем более что неприятель (австрийцы, пруссаки, русские) использовал там свои уже упоминавшиеся шестифунтовые пушки. Все возникшие сложности, однако, эта мера не решила. Рапорт, представленный императору военным министром 10 января 1809 года, гласил: «… нововведения ХI года, несвоевременно предложенные, вместо упрощения системы материальной части и боеприпасов артиллерии привели к путанице калибров и лафетов разных видов, которую необходимо прекратить»
[331].
Однако было произведено уже столь много орудий новых типов, что стало почти невозможно в военное время прекратить их использование. В результате вплоть до падения Империи фактически сосуществовали две различные артиллерийские системы. После реставрации монархии Бурбонов была окончательно отменена артиллерийская система ХI года и вновь полностью возвращена система Грибоваля в ее классическом виде, однако это было связано скорее с политическими мотивами, чем с императивом технического характера: из армии и общества вытравлялось все, что напоминало о эпохе Революции и Империи.
Впрочем, несмотря на все эти пертурбации, материальная часть французской артиллерии оставались одной из лучших в Европе. Какими же тактико-техническими данными обладали эти орудия, грохотавшие на всех полях сражений от берегов Тахо до берегов Днепра? Те из них, которые не вызывают разночтений, мы свели в приведенную ниже таблицу:
Тактико-технические данные полевых орудий системы Грибоваля
Что же касается остальных важных характеристик орудий (скорострельность, дальнобойность и т. д.), то, прежде чем их указать, мы должны дать предварительный комментарий, ибо, подобно тактико-техническим данным ружей, они в немалой степени зависели от качества обслуживающего их персонала. Чтобы лучше это понять, обратимся к тому, как заряжались и вели огонь пушки наполеоновской армии.
Для обслуживания одного орудия, как мы можем видеть из таблицы, предназначалось довольно значительное количество прислуги – от 8 до 15 человек, однако фактически основную роль в орудийном расчете выполняли лишь 6 артиллеристов, остальные помогали подносить заряды и перетаскивать, когда это было необходимо, орудие вручную
[332]. Упомянутые шесть человек имели определенные порядковые номера, за каждым из этих номеров были закреплены строго определенные функции при заряжании и стрельбе, а расположение этих людей (вплоть до положения рук и ног) четко фиксировалось регламентом. Двое старших в расчете назывались «канонирами» (canoniers), а остальные четверо – прислугой (servants). Размещение расчета вокруг орудия показано в таблице ниже.
