Эксплуатация пениса
Для чего можно использовать пенис? Конечно, это лучшее орудие для оплодотворения женщины и одно из лучших — для сексуального наслаждения. Кроме того, с его помощью можно послать струю жидкости на приличное расстояние и погасить пожар
[91], но здесь может быть некоторая ловушка. Однажды мистер и миссис Мергатройд
[92] условились, что тот из них, кто сумеет дальше помочиться, будет хозяином у них в доме. Конечно, Манго полагал, что это превосходное соглашение, и уверенно вышел к старту, рассчитывая, что с этого момента он, наконец, добьется своего. Но едва он начал, как Майси воскликнула: «Нет, нет, только без рук!» С этим правилом, как сразу понял разочарованный Манго, его дело было проиграно.
Но кроме этих естественных функций изобретательность человека нашла много способов извлекать из пениса пользу. Он может быть использован как игрушка для одинокого развлечения, помогающая провести время в дождливые дни и в другие томительные часы. Дети, уставшие лежать в своих колыбелях или на своей парте, испытывают немалый соблазн от его доступности (как одна мать сказала с некоторым упреком своему священнику: «Руки у них устроены точно такой длины, чтобы до него добраться»). В состоянии эрекции он превращается в восхитительный символ плодородия, который время от времени был предметом частного поклонения, а в другие времена и в других местах ему поклонялись публично, с восторженными церемониями. Иногда он используется попросту для соблюдения этикета, для аристократического жеста или noblesse oblige
[93], исходя из принципа, что хорошо воспитанный молодой человек не может отказать женщине ни в каком желании: ее воля — закон. У не столь воспитанных людей пенис может даже превратиться, в аналогичных ситуациях, в средство зарабатывать деньги. Таким образом, он становится орудием утешения, ритуала, вежливости или ремесла.
В менее утонченном обществе он может быть использован для взаимного развлечения: это всегда готовое орудие для обмена удовольствиями с прекрасным полом; правда, некоторые сомнительные личности позволяют себе шутки дурного тона о предпочтительности хорошего обеда или хорошего кишечного сокращения, но таких людей можно оставить с им подобными в душной кухне или в мужских туалетах. Впрочем, помимо этих неуместных шуток, пенис представляет собой великое и разнообразное в применениях орудие для более серьезных игр. Одна только фаллическая демонстрация его может соблазнять девушек, запугивать их, вызывать у них ужас или восхищение. Он тормошит их, как кочерга, прогоняя усталость и безразличие. Гордые люди рассматривают его как трофей, ценный дар, вручаемый самой достойной в знак благоволения. Скупой ставит своим пенисом клеймо, как знак того, что эта женщина однажды ему принадлежала и, в некотором смысле, навсегда его собственность, особенно если он лишил ее девственности.
Подонок использует свой фаллос, чтобы подцепить им или стащить наслаждение; он входит под лживым предлогом, берет, что хочет, а затем потихоньку ускользает. Злой человек вымещает на женщинах свою досаду на них, в особенности на женщинах, намного его превосходящих: он «плюет» им в утробу, а если не может добиться их расположения, пробивает себе дорогу преступным насилием. Благосклонный человек предлагает отчаявшейся женщине свой фаллос в виде утешения или даже целебного средства, превосходящего все лекарства, тем самым демонстрируя ей и самому себе его целебную, волшебную силу
[94].
Применяемый в сексуальных играх, пенис может, как бейсбольная бита, набирать ложные очки, разыгрывать эффектные сцены и «бегство из дома».
Как уже упоминалось выше, пенис может быть использован для собственной рекламы. Очень часто пляж или танцевальная площадка превращается в нечто вроде супермаркета для девушек со всеми товарами, тщательно упакованными и выставленными напоказ. Тесные купальные трусы или облегающие шорты могут увлечь неопытных девушек или изголодавшихся девиц, пришедших из бара, но более уверенные в себе женщины реагируют на него иначе. Одна из них, увидев молодого человека с расставленными ногами, усевшегося напротив ее, сказала ему уничтожающим тоном: «Все это хорошо выглядит, но на что оно годится?» Среди гомосексуалистов, где главная цель может быть в том, чтобы отыскать кого-нибудь с «хорошей подвеской» или с «большой корзиной» и где не очень интересуются носителем «подвески» или «корзины», такая реклама может оказаться приемлемой и окупиться.
Наконец, в качестве орудия любви фаллос может быть использован, чтобы доставлять наслаждение женщине, ласкать и гладить самые сокровенные и чувствительные части ее тела и тем самым проявлять и демонстрировать любовь. И это может завершиться, по их намерению и взаимному согласию, созданием чего-то происшедшего наполовину от нее и от него, без эксплуатации и без притворства.
Эксплуатация влагалища
Влагалище тоже может быть использовано его владелицей для препровождения времени: это отзывчивый успокоитель и утешитель. Как символ плодородия оно может быть предметом поклонения (в отдельных случаях или в виде ритуалов и церемоний), драматическим образом обещая изобилие и защиту. И сверх того, оно является высшим даром богини учтивости, либо в смысле прямого гостеприимства, либо в том смысле, чтобы сначала кого-нибудь впустить, а потом унизить. Клитор, его неизменный приспешник, может танцевать с ним в паре и добавлять свои пряности к этим чувственным празднествам. Но у влагалища есть одно преимущество по сравнению с клитором и пенисом: его можно выучить всевозможным любопытным трюкам, как дрессированную кошку, например, им можно подбирать долларовые бумажки (старый фокус, показываемый в ночных клубах некоторого рода), чему ни один пенис не мог бы научиться. Это один из способов использовать влагалище для приобретения денег. И, в общем, чем больше трюков оно усвоит, тем лучше служит своему ремеслу.
В повседневной жизни, в свободное время или в общественных развлечениях, оно может быть использовано для множества более или менее респектабельных дразнящих игр. В самых грубых из них оно может быть полускрыто под слоями прозрачной ткани и дешевых украшений или ему позволяют выглядывать иногда через неправильные промежутки времени, а иногда оно своим ритмическим болезненным мерцанием во время танца напоминает стробоскопический гриб. Или же оно скрывается за какой-нибудь полупрозрачной преградой, подобно огромному самоцвету, в надежде на то, что посетители сокровищницы примут его за алмаз. Это генитальное
[95] шарлатанство самой низкой ступени, или на уровне салунов
[96], где оно разыгрывается за угощение фисташками или за деньги на выпивку.
