Двадцать третье февраля пришлось на воскресенье. На следующее утро Соня Энджелл назначила телефонное совещание с главными врачами пятидесяти восьми округов штата Калифорния. «Всё неформально, по-дружески, — вспоминала одна из участниц. — На линии все свои, окружные врачи. Соня подключилась последней и вдруг повела разговор сухо и начав откуда-то издалека. Она сказала: „Я не вправе разглашать детали того, что у нас случилось“. Мы типа: „Что-о-о???!!“». Никаких правил, которые запрещали бы главврачу штата делиться данными о случаях на территории штата с окружными врачами, не имелось; законы о конфиденциальности медицинской информации на такие ситуации не распространяются. Пациентку Медцентра Калифорнийского университета в Дейвисе, как выяснилось, накануне перевели в реанимацию и подключили к аппарату ИВЛ. Главврачам округов нужно было знать симптомы и как они прогрессируют. Им нужно было знать, кто она такая и откуда, чтобы отследить ее возможные контакты. Им нужно было знать всякого рода детали, чтобы не допустить гибели людей у себя, пока они изыскивают ресурсы для борьбы с новым патогеном. Пациентка поступила из округа Солано. От этого известия главврачей Солано и всех соседних округов только что апоплексический удар не хватил. «Как по мне, так это с головой выдавало полное отсутствие у Энджелл понимания того, что и как должно происходить между главврачом штата и главврачами округов», — сказала одна из участниц того телефонного совещания. А кроме того, она добавила следующее в адрес Энджелл: «Она же прямо от ворот всё отфутболила нам. С этого момента ей больше никто не верил».
Президент Дональд Трамп как-то сказал, что каждый штат — сам за себя. Этим звонком администрация губернатора Ньюсома сигнализировала о том, что и каждый округ штата Калифорния, включая окружных врачей, — тоже сам за себя. Им лишь предстояло усвоить урок, который давно уже была вынуждена заучить Черити в собственную бытность окружным врачом: никто не придет тебе на выручку.
Энджелл к тому времени успешно обрубила Черити всякую возможность встречаться с окружными врачами на местах, а потому о случившемся Черити узнала лишь после того, как те начали ей истерично названивать по телефону. Но при этом от ее внимания не ускользнул момент изворотливой и в чем-то даже любопытной смены курса CDC с пренебрежительного отношения к вирусу на обреченные сетования в духе «изначально ничего нельзя было поделать». Без малого два месяца эти спецы твердили как мантру: риск для американцев минимален, и никаких данных о распространении вируса внутри страны не имеется. Всей этой ненаучной фантастике пришел конец 25 февраля, когда собственная лаборатория CDC в Атланте выявила вирус и поставила диагноз COVID-19 пациентке Медицинского центра Калифорнийского университета в Дейвисе, никуда из страны не выезжавшей. В тот же день Нэнси Мессонье
[59] из CDC даже созвала пресс-конференцию, чтобы, не моргнув глазом, заявить о неизбежности его распространения. «Вопрос не в том, повторится ли подобное, — сказала она, — а скорее в том, как скоро это случится и сколько людей в нашей стране пострадает от этой тяжелой болезни». Фондовый рынок незамедлительно отреагировал на это заявление падением на 1100 пунктов, а Трамп — громами и молниями, снова ввергнувшими CDC в испуганное молчание, зато осиявшими образ выступившей Мессонье ореолом мученицы. Следом поступило и распоряжение за подписью вице-президента Майка Пенса: никому в системе Минздрава рта впредь не раскрывать, особенно по вопросам, которые способны всколыхнуть общественное мнение! Вскоре люди только и говорили, какая же, мол, храбрая оказалась эта Мессонье: взяла да и рубанула правду-матку, сказав, что этот вирус не остановить. Черити же восприняла ее слова как заявление о том, что в CDC решили соскочить с крючка и самоустраниться за неимением годных решений, которые можно было бы хотя бы испробовать. С точки зрения Черити, всё это выглядело продолжением дурного сна с отказом Сони Энджелл обсуждать случай передачи вируса на вверенной ей территории без приказа CDC или хотя бы официально признать проблему и изъявить намерение взять ситуацию под контроль с их стороны.
К тому времени они с начальницей совсем перестали разговаривать, за исключением разве что ситуаций, в которых избежать этого было решительно невозможно. А затем это вдруг и вовсе потеряло для Черити какое-либо значение, поскольку она нашла себе собеседников поинтереснее и позначительнее. На следующем телефонном собрании подписчиков «Красного рассвета», состоявшемся в начале марта, она как раз излагала свои идеи относительно того, что делать Калифорнии и любому другому штату, как вдруг ее перебил новый для нее мужской голос, внезапно прорезавшийся на линии. «Меня зовут Кен», — представился он. Это был Кен Кучинелли, исполняющий обязанности заместителя министра национальной безопасности и член рабочей группы по коронавирусу при Трампе. «Он сказал: „Черити, вам нужно пропихнуть все эти идеи. Вы единственная, кто на это способен“». Она немного растерялась от настойчивости, звучавшей в его голосе. «Он меня даже не упрашивал сделать то, о чем я рассказывала, а будто пытался докричаться до меня. В общем, как я его поняла, от Белого дома правильных действий не дождешься. Белый дом не будет защищать страну. Поэтому Калифорнии нужно взять инициативу в свои руки». Только тогда до нее дошло, что их звонки, оказывается, прослушиваются Белым домом, — и в тот же миг она в полной мере осознала, в какой растерянности и отчаянии пребывают эти бедолаги там, на самом верху. «Он замминистра национальной безопасности. Он может обратиться напрямую к президенту. И при этом он уповает на то, что страну спасет какая-то случайная блондинка. Такое разве бывает?»
Система нащупывала решение, но для его реализации требовалась отвага, а в самой системе отважных смельчаков не находилось, поскольку она никогда не приветствовала смелость, почитая ее за дерзость. Так система и застряла на месте, гуляя юлой по бесконечному порочному кругу: от осознания нужды в смелости к памятованию о том, что смелость наказуема, — и обратно. Черити тогда подобными категориями не мыслила, но ее просто поражало, насколько часто система обращается к ней и чуть ли не напрашивается на то, чтобы она повела ее за собой, однако при этом никогда не признает такой надобности формально. На 6 марта Гэвин Ньюсом назначил совещание по коронавирусу, куда пригласил сотню высокопоставленных калифорнийских чиновников. Соня Энджелл сообщила Черити, что докладывать губернатору о ситуации она будет сама, а Черити лучше воздержаться от посещения этого совещания. «Роли ты никакой не играешь, — объяснила Соня, — так что и делать тебе там нечего». Черити сильно сомневалась в способности Сони Энджелл выступить на публике с толковым объяснением того, что реально происходит в штате. «Просто было у меня предчувствие, что там назревает нечто такое, с чем ей не справиться», — вспоминала она. Ну и ясное дело, утром в день совещания — звонок. Энджелл сообщает, что у нее не получается туда выбраться. Не могла бы Черити ее там заменить?
