— Мы не ответим.
— Я хотел бы спросить вас, какому богу вы поклонялись на алтаре, который Орев нашел для меня в холмах между Бланко и Солдо.
— Неведомому богу, — сказал второй Сосед, но в его голосе послышалась улыбка.
— Видите ли, я думал обо всех богах, которые были у нас в Витке длинного солнца. Ехидна, Тартар, Квадрифонс и все остальные. Я почти не думал ни о ком из них в течение года или даже больше.
Первый сосед сказал:
— Мы очень мало знаем о них. Гораздо меньше, чем вы.
— Мы говорили о Пасе — Шкура, Джали и я. Шкура и я считали, что Пас был прав, послав Виток к этому короткому солнцу. Джали, кажется, совершенно уверена, что он просчитался.
— Ты не согласен? — спросил второй.
— Да, не согласен. Но я вполне могу ошибаться. Много лет назад я пришел к выводу, что Пас способен ошибаться, потому что казалось очевидным, что в Витке должны были быть солдаты-женщины, как были солдаты-мужчины, такие как Кремень.
— Хорош муж! — твердо заявил Орев.
— Да, он по-своему хороший человек. Наверное, все солдаты такие.
— Если ты не хочешь рассказать нам о богах, которые были у вас на корабле, — сказал второй Сосед, — не считай себя обязанным это делать.
— Их было много, — сказал я, — и они часто ссорились, и это все, что вам нужно знать. Ехидна пыталась убить Паса, и он убил ее за это, а город Сфингс, Тривигаунт, пытался подчинить себе город Сциллы, Вайрон, — который был и моим городом.
Он кивнул.
— Я взвесил возможность того, что Пас ошибся, как утверждала Джали, и мне пришло в голову, что он, несомненно, ошибся, позволив другим богам войти в Виток. Это была ошибка, и в конце концов она едва не стала для него роковой.
— Тогда этот Пас, возможно, ошибся, — сказал первый Сосед, — послав сюда ваш корабль.
— Да. Но ошибся он или нет, безусловно ошиблись мы. Мы ошиблись, приняв Ехидну, Сциллу и всех остальных как богов, и снова ошиблись, удалив Внешнего из наших молитвенных четок. — Я замолчал и прочистил горло. — Осмелюсь сказать, что мы удалили его, потому что считали, что он не принадлежит к семье Паса. Мы знали имена семерых детей Паса, и он не был ни одним из них. Я сомневаюсь, что нам когда-нибудь приходило в голову, что он может быть отцом Паса, или даже что у Паса есть отец.
— Пас — ваш бог, — сказал мне первый Сосед, — а не наш.
— Вот именно. Но кто же ваши? Вот в чем вопрос.
— Мы не ответим, ради тебя.
— Я не понимаю, как мне навредит то, что я узнаю, кем были ваши боги, если только вы не хотите сказать, что для меня было бы лучше разобраться в этом самому.
Они поднялись, чтобы уйти.
— Мой сын Сухожилие нашел в лесу алтарь, алтарь неизвестного бога. Позже я подумал, что, должно быть, мать Саргасс была вашей морской богиней.
Они стали удаляться:
— Прощай, друг!
— Вы знаете о Саргасс и ее матери? Я рассказывал о них кое-кому из вас.
Они исчезли в тенях еще до того, как я произнес последнее слово, но я услышал, как один из них сказал:
— Когда-то была.
— Мокр бог? Мокр бог? — жалобно крикнул им вслед Орев. Неужели он имел в виду Мать? Или Сциллу, которая преследует меня во сне? Я расспрашивал его, но он отказывается отвечать или противоречит самому себе. Возможно, он имел в виду и ту, и другую.
Прошла почти неделя с тех пор, как я писал в последний раз, неделя постоянного дождя и снега. Шкура и я нашли пещеру в скале и провели там много свободных часов, разговаривая и играя в шашки камнями. Я ничего не писал, так как у меня остался только этот единственный лист.
Сегодня утром ледяная буря прекратилась, и солнце вернулось. Мы рискнули выйти, решив купить еще зерна для наших лошадей, которые были худыми и голодными. Было ясно и светло, но очень холодно. Каждая ветка была покрыта твердым, блестящим льдом, как и сейчас.
Около полудня мы нагнали женщину, закутанную в меха, которая ехала в дамском седле на капризном белом муле. Ее лицо было скрыто глубоко под капюшоном из белого меха, но мне — как и Шкуре, я полагаю — она показалась царственной. Она напросилась ехать с нами, сказав, что дорога впереди кишит бандитами. Естественно, мы согласились.
Ближе к закату мы подъехали к этой гостинице, и хозяин выбежал на дорогу, чтобы поговорить с нами.
— На десять лиг вокруг больше нет жилья, — сказал он, — и ужин готов. На вашем месте я бы остановился, миледи. Вы подумаете, что я хочу получить ваши деньги, и я хочу, но это хороший совет. У нас здесь полно еды, а также есть комнаты для вас и ваших слуг.
Она рассмеялась ему в лицо:
— Это не мои слуги, и все, что у меня есть, принадлежит и им, если они захотят.
Я узнал ее по смеху и, когда представлял жене трактирщика, назвал своей дочерью, Джали.
Возвращение в Виток
Почтительно посвящается Тери и Ал
[117]
ИМЕНА СОБСТВЕННЫЕ В ТЕКСТЕ
Многие из людей и мест, упоминаемых в этой книге, впервые появились в «Книге длинного солнца», к которой мы и отсылаем читателя. В следующем списке более значимые имена написаны ЗАГЛАВНЫМИ буквами, менее значимые — строчными.
ААНВАГЕН — гостеприимная тюремщица главного героя в ДОРПЕ.
Полковник Абанья — офицер Тривигаунта.
Сержант Азиджин — легерман в ДОРПЕ.
Бала — жена Сухожилия, на ЗЕЛЕНОЙ.
Бекас — имя, которым назвался шпион Тривигаунта.
БЕРУП — домохозяин из ДОРПА, муж ААНВАГЕН.
Кальде БИЗОН — муж майтеры МЯТА, ныне кальде ВАЙРОНА.
Бланко — город в глубине материка.
БЭББИ — ручной хуз, принадлежащий Мукор.
ВАДСИГ — служанка в доме ААНВАГЕН.
Капитан ВАЙЗЕР — торговец из ДОРПА, который направил РОГА в Паджароку.
ВАЙРОН — город, в котором происходило большинство событий «Книги длинного солнца».
Вапен — недовольный молодой человек из ДОРПА.
Mессир адвокаат Вент — адвокат, назначенный рассказчику судом.
Версрегаль — жена капитана Стрика.
