– Что за… – я едва не задохнулась от удивления.
Но Уилла уже спускалась с мачты, нащупывая в темноте ногами выбленки. Я тоже спустилась на палубу и встала рядом с девушкой. Уилла застыла, каждый ее мускул был напряжен, в глазах блестели слезы.
Мужчина хмыкнул, извиваясь в ящике перед нами и дергая за путы, которые были туго обмотаны вокруг его запястий и лодыжек. Его рот был набит просмоленной тканью, заглушая звуки, застрявшие в его горле, на котором был вытатуирован герб Золы – полумесяц в обрамлении колосков ржи.
Это был тот самый человек, которого искал Зола. Крейн. Наверняка это был он.
Уилла закричала в кулаки, прежде чем наконец подняла глаза на Уэста. Ее щеки были мокрыми от слез. Остальные стояли молча, словно в ожидании каких-нибудь слов от нее. Море успокоилось вокруг нас, и затишье, которое обычно наступало прямо перед штормом, создавало жуткую тишину, пока мужчина смотрел на Уиллу умоляющим взглядом.
Она глубоко вздохнула, ее руки разжались, после чего она коротко кивнула, вытаскивая тесло из-за пояса. Остер и Падж взялись за крышку, возвращая ее на место, и приглушенные крики мужчины затихли, когда Уилла достала гвоздь из мешочка на поясе.
– Что ты делаешь? – прошептала я.
Но я уже знала что.
Она вставила гвоздь в угол, с грохотом опустив на него весло, чтобы загнать его в дерево одним ударом, прежде чем вытащить следующий. Она проделала то же самое на каждом углу, и когда закончила, Уэст, Хэмиш, Падж и Остер встали у ящика с каждой стороны, чтобы приподнять его с палубы, напоминая мне носильщиков гроба.
– Нет, – мои губы сложились в слово, но голос не шел из моего горла. – Уэст, ты не можешь просто…
Он не слушал. Никто из них не слушал.
Мужчина закричал снова, когда его подняли и занесли над бортом корабля. В тот же момент все пальцы соскользнули с ящика, и команда отпустила его. Он пролетел по воздуху и плюхнулся в темную воду внизу, и я тут же бросилась к бортовым ограждениям, глядя, как он погружается в темноту.
Дрожь в моих пальцах поползла вверх, и я обвила себя руками, сжимая ткань рубашки в кулаках. Когда я повернулась к остальным, пальцы Уиллы касались ожога, протянувшегося по ее щеке. Взгляд девушки был пустым.
Я подозревала, что Зола был как-то связан с отметкой на ее лице. И я также знала, что каждый поступок требует ответной реакции в Узком проливе. Несколько раз я видела, как подобные приговоры выносились на корабле моего отца. Однажды я прокралась на палубу глубокой ночью и увидела, как он отрезал руку вору тем же ножом, которым резал мясо за ужином. Но я успела забыть, каково это. Я успела забыть, как звучит крик взрослого мужчины.
Так вот чем Уэст занимался в доме торговли. Тот, с кем он разговаривал там, вероятно, был нанят, чтобы найти человека, который причинил боль Уилле. Когда возле комиссионной лавки он сказал ей, что сам обо всем позаботится, то именно это он и имел в виду.
Уилла пересекла палубу, остановилась перед Уэстом и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. По ее лицу текли слезы. Это был не тот поцелуй, которым обмениваются влюбленные, но в том, как они смотрели друг на друга, скрывалась сотня секретов. Сотня историй.
Рука Уэста потянулась к задней части рубашки, и он вытащил из-за пояса ее кинжал. Уилла вытерла лицо тыльной стороной ладони, прежде чем взять его, перевернув в лунном свете так, чтобы драгоценные камни засияли.
– Спасибо, – сказала она.
Они стояли в тишине, пока ветер не поднялся снова, и Уэст наблюдал, как она убирает кинжал обратно за свой пояс.
Я стояла у ограждений, чувствуя, как тепло покидает мое тело. Под нами человек погружался в морскую пучину. Но Уилла перехватила свои бронзовые волосы полоской кожи так, будто бы они только что не совершили убийство. Будто шепот смерти по-прежнему не витал над кораблем.
Таков был образ жизни в Узком проливе. И впервые я подумала, что, возможно, Сейнт был прав.
Ты не создана для этого мира, Фейбл.
Ревущий ветер налетел с правого борта, заставив меня вздрогнуть, и я подняла глаза, чтобы увидеть, как молния теперь блеснула прямо над нами.
– Закрепить все на палубах! – крикнул Уэст, поднимаясь по лестнице.
Все члены команды вернулись к работе. Уилла взобралась на грот-мачту, а Падж и Остер поторопились закончить привязывать груз. Я лихорадочно искала себе занятие. Мне нужна была задача, которая вытеснила бы из моей головы образ погружающегося на дно ящика.
Я слетела по ступенькам в коридор, закрыла все рундуки и каюты и проверила, закрыты ли двери.
Когда я снова поднялась по ступенькам, Уэст не смотрел на меня, стоя в свете мигающего фонаря. Однако он чувствовал мое присутствие. Это было понятно по тому, как он слегка отвернулся, а его взгляд опустился на палубу, скользя в направлении моих ног. Возможно, ему было стыдно за то, что он сделал. Или стыдно за то, что ему не было стыдно. Возможно, он думал, что я считаю его чудовищем. И в этом он был бы прав.
Я посмотрела вверх на ослепительную вспышку молнии над головой.
Он был чудовищем. Мы все были. И теперь шторм должен был заставить нас поплатиться за это.
Семнадцать
Я старалась не смотреть на шторм.
Я уставилась на канаты, не обращая внимания на завывание ветра и шум волн. Однако когда в воздухе повеяло холодом, мое сердцебиение участилось. С неба лил ледяной дождь, заливая палубу водой, которая потоком мчалась вниз по лестнице в коридор.
Мои глаза метнулись к хлопающим парусам, и я с трудом сглотнула, опустив голову.
– Уэст! – Падж стоял на грот-мачте, одной рукой зацепившись за леер. Он высунулся, чтобы посмотреть назад на облака. Они были похожи на восходящий столб черного дыма, который клубился книзу. Я глубоко вздохнула, ожидая, когда Уэст отдаст команду, прежде чем сдвинуться хотя бы на сантиметр. В любую секунду он должен был понять, что именно за буря на нас надвигалась.
– Ослабить паруса! – голос Уэста потонул в раскатах грома.
Я не стала дожидаться, пока Остер спустится по лестнице с квартердека, и полезла на фок-мачту. Я потянулась за фалом как раз в тот момент, когда первый порыв штормового вихря обрушился на корабль. «Мэриголд» накренился, и мой ботинок соскользнул с выбленки, из-за чего я повисла в десяти метрах от палубы, болтаясь вниз головой.
Где-то вдалеке Уэст стоял у руля, сопротивляясь поднятым вверх брызгам.
Я задержала дыхание, барахтаясь в воздухе, когда судно накренилось еще больше и подо мной разверзлось темно-синее море.
Уэст увидел меня, и его глаза расширились, а рот задвигался, выкрикивая слова, которые я не могла расслышать. Они терялись в реве ветра.
Я подтянулась, зацепившись рукой за леера как раз в тот момент, когда корабль выровнялся. Меня впечатало в мачту, и как только мои ботинки нашли выбленки, я потянулась за фалами, туго обмотанными вокруг уток
[10]. Мои пальцы тянули влажные узлы, пока кожа на костяшках моих пальцев не лопнула от напряжения, но веревки были слишком туго затянуты и не поддавались.
