Нет, Потеряева. Пока ты найдешь кольцо, твой двоюродный племянник уже в школу пойдет, а может, и в Универ…
ПМП 40. В поисках равновесия
– Ты чего такая мрачная? – поинтересовался Вик, бодро жуя нежное рачье мясо – целая плетеная корзина с торчащими клешнями стояла между нами, покачиваясь на воздушных волнах, создаваемых плавными движениями ковра.
– Я чуть не разрушила маяк… – в очередной раз скорбно протянула я, уронив голову на грудь.
– Да ладо киснуть! Все же хорошо закончилась. Пробоины они заделают и сферу лампси
46 тоже можно заменить. Да и судна в китовий залив редко заходят, так что я не вижу проблемы…
– Кроме того, что я чуть не угробила очередное древнее строение! – вскинула голову, яростно сверкнув глазами. Злилась я, в первую очередь, конечно же, на себя. Всплеск моей силы чуть не убил Аой. А она ведь стала мне почти подругой.
Смотря, как разгорается ссора между двумя родными, невольно вспомнила наш с родителями спор насчет колледжа. Папа настаивал, что раз уж я не поступила в университет, то должна пойти в колледж платно. И он оплатит обучение, при условии, что я выберу специальность «Финансы и кредит». Я все еще помню это чувство: в тот миг словно бетонная стена свалилась с неба и вросла посреди зала. Мама и папа не видели меня: оглушенные и ослепленные своими железными убеждениями о том, как правильно прожить жизнь. Почти идентичную сцену я наблюдала между морским царем и его дочерью, с поправкой на их мифическое происхождение. Аой судорожно цеплялась за своего возлюбленного, который с упрямством безумца закрывал ее собой от гнева Бога – каким бы сильным магом воды он не был, с владыкой морей ему точно не совладать.
«Почему они не могут понять друг друга? Сделать шаг навстречу, обсудить все спокойно?» – для меня это было так очевидно. После той ссоры, я твердой вознамерилась уехать жить к бабушке, чтобы они не лезли в мою жизнь. Но папа меня остановил. Его шершавая крепкая рука легла на мое плечо. «Расскажи мне, что ты собираешься дальше. Я постараюсь понять и поддержать», – были его слова. Папа… Последний наш разговор прошел не очень хорошо. На его вопрос: «Когда я найду нормальную работу?», я огрызнулась и повесила трубку. А теперь я даже, не знаю, когда снова услышу его мягкий, густой баритон с резкими нотками, которые возникали, когда он сердился.
Негодование, грусть и безысходность, подпитываясь атмосферой непонимания, витавшей в воздухе, путались, бурлили, раздуваясь под кожей, словно клубок голодных змей, готовых в любой момент выпустить свой яд. Все вокруг чувствовалось таким несправедливым… И не только по отношению к молодой русалке. Почему я должна торчать здесь? Таскаться по сомнительным местам в поисках этого дурацкого кольца!
Я хочу домой…
Печаль и злость смешались в адскую смесь: хотелось кричать, плакать, швырять камнями, прыгать на месте от нарастающего негодования. Эмоции пульсировали во мне, вместе с кровью, отчаянно ища выход. Я зарычала, дернувшись всем телом, и черные импульсы с зелеными вспышками устремились ввысь. Я словно превратилась в катушку Теслы, метающую молнии.
Вик рухнул на землю, закрыв голову руками, фаты спустили к земле, прячась за массивными камнями, Агнар крепче прижал к себе Аой, лишь Рюдзин остался невозмутимо-спокойным, лишь крепче сжал свой посох.
Я стиснула пульсирующие виски в ладонях и зажмурилась, пытаясь совладать с собой.
– Маша! – крикнула Аой. Я вздрогнула, вскинув голову, и увидела, как она рванула ко мне, в момент, когда очередная молния попала в верхний балкон маяка. Железное ограждение, стекло и огромные куски известняковой породы полетели в нашу сторону. Агнар кинулся вперед, оттолкнув девушку, вставая на пути глыбы, летящей в сторону наяды. Вик подскочил ко мне, утягивая меня в противоположную сторону, швыряя на берег, усыпанный мелкими острыми камнями, которые сразу впились мне в бок, ладони и правую щеку.
– Если меня приложит булыжником, лечить меня будешь ты, – голос парня, прикрывающего меня собой, дрожал, даже фальшивые беззаботные нотки не спасли положения. Зажмурилась, ожидая услышать крики боли и отчаяния, но камнепад, вызванный возвышающейся верхней башенки маяка, вдруг прекратился. Присела, бесцеремонно отпихнув защитника в сторону. Пыль улеглась, и я разглядела всполохи воды, удерживающие осколки разрушенного маяка в воздухе. Внушительный сгусток защищал Агнара от падения на него гигантского куска серо-белой массы.
Рюдзин стоял на месте, подняв посох высоко над головой, жемчужина мерцала в свете заходящего солнца…
– Эй… – Вик помахал перед моим лицом рачьей тушкой, корябнув клешней мою щеку: на нос приземлилась соленая капля. Я сморщилась, дернув головой в сторону, оставляя неприятное воспоминание позади. Прощание вышло скомканным, а я так и не смогла найти в себе сил взглянуть в лицо девушки. Она тогда попыталась меня успокоить, обнять и ободрить фразой «Все хорошо», но я отпрянула, рванув к колыхающемуся почти у самой водной кромки ковру. Никакие слова, не уверили бы меня в том, что произошедшее не моя вина.
– Что надо? – буркнула я, отодвигаясь от назойливого парня. – Не мешай мне заниматься самоедством.
Прижала колени к груди, устало опустила на них голову. Хотелось сжать до размера моих спутников-фей, чтобы в следующий раз от меня было меньше проблем: с ростом в три сантиметра, максимум, что я разрушу – маленький скворечник.
– Вик, прав, – Айом приземлился ко мне на плечо. В его голосе разливалось некое подобие сочувствия, хоть и слабого. Или это была банальная учтивость, подпитанная выгодой: если я совсем расклеюсь, некому будет искать их драгоценные крылья Азат. – Если бы не тот взрыв, неизвестно, чем бы закончилась ссора. Рюдзин мог запросто затопить остатки Земель Краба.
Ого, как он складно все завернул. Я бы поверила, только вот… Не отреагируй так быстро морской царь, конец был бы весьма плачевным. Смерть невинных не входит в список дел моего незапланированного отпуска.
– Спасибо за поддержку, – бесцветно ответила я, все еще находясь под гнетом серых мыслей – которые, чернея с каждой минутой, дразнили силу Агис Клаас в моей крови. Порывы ветра, норовящего пробить магический барьер и столкнуть спутников с ковра, усиливались, а воздух становился душным и влажным, несмотря на то, что градусы стремительно ползли вниз, а на коже чувствовалась середина осени. Пальцы подозрительно покалывало. Или это из-за того, что я крепко сжала кулаки?
– Взбодрись! – отрывисто произнес парень приказным голосом. Покачала головой, сжимаясь еще сильнее и не поднимая глаз.
Тут тяжелая ткань легла мне на плечи, а широкие ладони похлопали по спине, да так что позвоночник чуть не посыпался в трусы.
– Ай! Больной?! – прорычала я, выпрямляя спину и уворачиваясь от хлопков, от которых спина загудела как паровоз.
