– А давай ко мне? Пожарим брокколи
194, послушаем «Конкордию Вселенной»? У меня на пластинках есть – великая вещь. Сам Бронс и читает, зацени!
Точно не это.
Склизкая рука бесцеремонно легла сыщику на плечи, словно змея решила заползти за ворот. Иисус на кресте! Он, что, пытается меня склеить?! Ленни передернуло, как будто его заставили запить брокколи брюквенным соком. Он осторожно поднял тонкую конечность двумя пальцами и сбросил с себя, так Лиз могла бы выбросить дохлую крысу.
– Классная бляха!
Бронзовый дракон, усевшийся на горло бутылки, будто на банановую башню Дракса. Одно крыло надломлено: не иначе постарался Бродяга Хьюи.
«Тед Купер: из глотки зверя». Ее подарок. Последнее, что осталось у него из собственных шмоток – этот ремень. Единственное, что осталось у него от Лори, – эта пряжка. Все, что осталось у него от себя, – это… что?
– Так что? – Мертвец провел пальцем по ремню. По его ремню.
Красный свет, черный ангар, изломанное тело. И что бы сделал ты, окажись один на один с покойником?
А что бы сделал Элмор?
– Знаешь, Терри, я часто думаю о тебе, – мстительно улыбнулся сыщик.
– Я тоже, бро! – расплылся в улыбке сморчок. – Это судьба, факт!
Страдание – это выбор, сказал Дракс.
– Представляю, как мы опять в том ангаре, ты и я.
И каждый день кто-то делает свой.
– Лампы горят красным. Тяжелый цвет, будто объявили тревогу, только без сирен. И ты лежишь, а по полу растекается кровь, медленно, как кисель. Твоя нога еще дергается. Знаешь, так бывает у насекомого. Но не волнуйся, тебе совсем не больно: ты уже сдох.
Тогда все и пошло под откос. Дросс вышвырнули из Бюро, Арчи Холланд подружился с бутылкой водки.
Кравитц чиркнул спичкой. Огонь бросил дрожащие тени на парня в нелепых очках, дым растворился в темноте. Терри со странным выражением смотрел на сыщика, будто действительно начал вспоминать.
– Отличный выстрел, ярдов с восьмидесяти
195, – продолжал Ленни, затягиваясь приторным дымом. – Честно, даже не знаю, почему тогда нажал на крючок. Банальное дело, мелкий жулик. Я хочу сказать, ты никого не изнасиловал, не похитил ребенка, или типа того. Может, ты мне просто не понравился? Наверное, я не очень хороший за’ар.
Это было 14 января. Впервые за зиму в Динаполисе прошел дождь, и мокрая пыль плотной коркой лежала по обочинам дороги. Арчи походя сказал, что старая подружка Ленни выскочила за Ширеса.
– Вот поделился с тобой, и, знаешь, прям отлегло. Будто груз с души, – как ни в чем не бывало рассуждал сыщик. – Может, к мозгоправу сходить? – Он самодовольно затянулся. – Ну что, активити? Заскочим к тебе, пожуем шпинат, а?
Мертвец не ответил. Его взгляд остекленел, руки опали, как у повешенной на гвоздь куклы. Он так и остался на мосту, неподвижный и бледный, будто бы действительно умер.
***
Гады. Первое слово, которое пришло на ум, когда они выступили из темноты. Мелкие гаденыши, шастающие по подворотням в поисках, кому б поднасрать. Те, кто не раздумывая ограбит старушку и пнет беременную. Взгляд исподлобья, волосы липнут к башке: будто нацисты, которые проиграли
196. Безымянный переулок между Юнион и бульваром Стаута: с этого начался твой забег. Так кого вы поджидаете, парни? Ох, вряд ли вы ищете этой встречи.
Гады мерзко осклабились, Ленни приготовился к драке.
Решающий пункт плана. Несколько шагов. Быстрая развязка, без тупых изломов сюжета. Грубая сила и ничего, кроме правды. Бей до тех пор, пока тебе не ответят как следует. Последняя идея для финала: завалиться в закусочную и взъебать всех, кто вздумает играть в молчанку. Будь то Рэд Берри с блендером или отряд волшебных эльфов. На хер всё! Залить напалмом эту поганую дыру и поджечь. Нассать в запасы «продукта» и напердеть в чан с минестроне. Иисус свидетель, никто и не заметит разницы!
Ленни подошел к проему между Юнион и бульваром Стаута, тому самому, где он много лет назад придушил Вонючку
197. Темный коридор тревожно замер в ночной тишине, словно тоннель в ожидании поезда. Только между глухих стен никто не промчится. Грязная щель, ведущая в психоделический трип без возможности спрыгнуть в процессе: с этого все и началось, не правда ли? Куда бы ты ни шел, твоя траектория – круг. Но готов ли ты к новому витку, салага?
Кравитц протискивался между контейнерами, гнилыми ящиками и прочей дрянью, но маленький Ленни больше не блуждал по лабиринту в поисках крыс. Он утонул под Горбатым мостом через Рэй-ривер минутой раньше. Вместе с тем мудаком, который целый год пялился в стену. Эксплуатационная недееспособность – на хер и ее! Время жить так, как хочется. Время хотеть жить.
Он подошел к груде тряпья, которая служила приютом Южному Джентльмену. Одинокий, в чужом мире, почти безумный, но все еще в строю. А почему бы и нет?
– Хей, приятель, прошвырнуться со мной не хочешь? – мягко позвал Кравитц, так будят ребенка. Ни шороха, ни звука в ответ. А потом двое выступили из темноты.
Ночная шпана. Мразо́та. Будет не то чтобы весело, зато больно. Сыщик собрался как следует надрать пару задниц.
– Счастливчик Ленни, – протянул первый, южный акцент и повадки делали его похожим на ковбоя.
– Ты ж вроде сдох, – просвистел второй. В дырявом плаще цвета кровавого поноса, в узком галстуке, больше похожем на поводок, он напоминал героя давно снятой с эфира детективной пьесы. От него несло специфическим коктейлем из спирта и пейота. А еще – детским шампунем. Кажется, ромашкой.
– Чем обязан?
Динаполис – город, в котором за каждым углом поджидают знакомые лица. И никого из них ты не знаешь.
– Я Холланд. Это Брютс.
– У нас вопросы.
Ленни осмотрелся в поисках оружия. В то, что новых друзей остановит незаряженный магнум, он не верил.
– С такими рожами только вопросы задавать.
– Что-то не так? – набычился Брютс.
– Ну знаешь, вас как будто осудили за разбой.
Не было ничего подходящего, сыщик вовремя вспомнил о гранате.
– Кто ж нас осудит? – не понял ковбой.
– Мы же федеральные агенты.
Только тут Ленни их узнал. Терри Брютс, из «Райских полей», с дырой в башке и ксивой Бюро в кармане. Удивительно, но каждого второго мертвеца в этом мире зовут Терри.
