– Вы совершеннолетний?
Бен кивнул.
– И вы в одиночку заботитесь о своём младшем брате и об этой девочке? – продолжала расспрашивать Марианна. – Почему вы это делаете?
– Потому что так они в надёжных руках.
Видимо, он ответил правильно, потому что Марианна спросила:
– И вы готовы присматривать за Алеа?
– Готов.
– Обещаете, что будете это делать?
– Обещаю. – Бен мужественно выдержал взгляд Марианны. – Я буду о ней заботиться так, как смогу.
– Хорошо. – Марианна в изнеможении со стоном откинулась на подушку. – Тогда всё в порядке.
Сэмми улыбнулся, а Алеа никак не могла осознать, что только что произошло. Ей разрешили жить на «Крукисе»! Правда разрешили! Она растерянно обняла Марианну, и та прошептала ей на ухо:
– Этот Бен производит приятное впечатление. Но будь осторожна с водой, дитя моё! Ради всего святого, будь осторожна!
Алеа кивнула:
– Ты же меня знаешь.
– Да, и знаю, что ты справишься. Ты всегда была слишком разумной для своего возраста. – Марианна закашлялась и поморщилась от боли. – Будешь писать мне эсэмэс хотя бы раз в день, чтобы я знала, что с тобой всё в порядке?
– Конечно! – Алеа смотрела на неё, взволнованная и потрясённая. – Но может, мне всё же лучше остаться здесь? Я могла бы…
– Нет, – решительно отказалась Марианна. – Карстен и его жена будут приносить мне в больницу чистые вещи. – Для Карстена, сорокалетнего сына Марианны, Алеа всегда была бельмом на глазу. – Ты здесь мне ничем не поможешь. Я буду чувствовать себя гораздо лучше, зная, что ты занимаешься тем, что тебе нравится, и что ты счастлива! А постоянные посещения больницы такую юную девушку вряд ли сделают счастливой. – Она ещё раз прокашлялась и добавила: – Я постараюсь как можно дольше держать службу опеки подальше от тебя и скажу им, что ты у Карстена.
Алеа кивнула. Конечно, на самом деле Карстен ни за что не взял бы её себе, но план был хороший.
– На несколько недель этого точно хватит, – продолжала Марианна. – Что будет дальше, я не знаю. Но за это время вы успеете добраться до Ренессе.
– Ренессе? – спросил Бен. – Это в Голландии?
– Я сейчас всё объясню, – поспешно произнесла Алеа и повернулась к Марианне: – Могу я ещё что-нибудь для тебя…
– Нет, – резко сказала Марианна. – Тебе пора идти, милая. Подготовься к своему приключению. – Она улыбнулась и ещё раз притянула Алеа к себе.
Алеа осторожно её обняла:
– Мы ведь ещё увидимся, да?
Марианна улыбнулась, но не ответила. Вместо этого она сказала:
– Я тебя бесконечно люблю, ты ведь об этом знаешь?
– Знаю. Я тебя тоже, – вставая, прошептала Алеа дрожащим голосом. – До скорого.
Марианна сжала руку Алеа и отпустила её. Вид у неё был до ужаса усталый.
Сэмми, Бен и Тесс ушли вперёд, Алеа на ватных ногах двинулась за ними. Нельзя, чтобы эта её встреча с Марианной оказалась последней. Они обязательно увидятся. Нужно просто в это верить.
Когда она закрыла за собой дверь палаты, Сэмми поинтересовался:
– Зачем тебе нужно в Голландию?
– Чтобы найти мою родную маму. – И Алеа рассказала остальным всё, о чём поведала ей Марианна.
Хотя со времени знакомства прошло очень мало времени, она доверяла Бену, Сэмми и Тесс. Она не упомянула лишь об аллергии на холодную воду. Однако если она собирается провести ближайшие несколько недель с «Альфа Кру» на «Крукисе», ей придётся рано или поздно об этом рассказать. Сэмми уже в первый день заметил, что она ведёт себя странно, поэтому о том, чтобы на протяжении нескольких недель прятаться за какими-то глупыми отговорками, не может быть и речи. Но представив, что придётся сообщить об этом всем остальным, Алеа заскрежетала зубами. Эта проклятая аллергия превратила её в хронически больного человека. Как отреагируют ребята, узнав, что эта болезнь так осложняет её повседневную жизнь? Повлияет ли это на решение Бена? Ведь тогда ему придётся гораздо больше заботиться об Алеа, чем об остальных. Впрочем, на самом деле она могла и сама о себе отлично позаботиться – она занималась этим много лет подряд, поскольку Марианна не всегда была рядом. Может быть, ей удастся сохранить свою болезнь в тайне и стать совершенно нормальным членом шайки?
Алеа вздохнула:
– Знаю, вы собирались в Финляндию, но…
– Туда мы можем сгонять и в другой раз, – сказал Сэмми. – Ведь для нас главное – движение, а не цель.
Алеа вопросительно взглянула на Бена. Он улыбался:
– Голландия – моя любимая страна, а мой голландский – на высшем уровне.
Тесс пожала плечами:
– А мне всё равно, куда мы поплывём.
– Значит, Голландия, – подытожил Бен, и Алеа в порыве признательности бросилась ему на шею. Бен рассмеялся и прижал её к себе. – Добро пожаловать на борт, Алеа Водолей.
Новая жизнь
Выйдя из отделения больницы на лестницу, Алеа, Тесс, Бен и Сэмми побежали, перепрыгивая через две ступеньки, и вскоре с невозмутимыми лицами размеренным шагом пересекли больничное фойе. Но как только они оказались на улице, снова бросились бежать и мчались по тротуару, пока Алеа не закричала:
– Куда мы, собственно говоря, бежим?
Задыхаясь, они остановились.
– Ну… на «Крукис», – с трудом переводя дыхание, ответил Сэмми.
– Лучше сесть в автобус, чем бежать до гавани, – возразила Тесс, словно они и впрямь собирались пешком добраться до другой части города.
– Итак, что будем делать? – спросила Алеа.
Все уставились на Бена.
– Для начала поедем домой к Алеа, – решил он. – Тебе ведь наверняка нужно собрать кое-какие вещи, да?
Алеа была рада, что он сам это предложил. Если она собирается провести на «Крукисе» все летние каникулы, ей ведь понадобятся сменные вещи.
– Может, поедем на наземном метро? – предложила она, и Бен согласился.
По дороге к остановке наземного метро Сэмми спросил:
– Те двадцать евро ещё при тебе?
Алеа едва не задохнулась от ужаса: она оставила банкноту в больничной палате на прикроватной тумбочке!
– Нет…
– Значит, поедем зайцами, – Тесс пожала плечами.
И хотя Алеа по дороге мучилась от укоров совести, она уже догадывалась, что как члену шайки «Альфа Кру» ей ещё предстоит привыкнуть к очень многому.
Во время поездки Сэмми то и дело высовывался из окна и кричал остальным пассажирам:
– Это Гамбург! Смотрите, народ! Это Гамбург!
Однако людей в наземном метро это, кажется, впечатляло гораздо меньше, чем его.
