Его ручки-веточки начали вращаться, как лопасти, оно приподнялось, как маленький вертолётик, и устремилось вперёд. Оно плыло почти вплотную к поверхности, и Алеа вместе с ним пересекла несколько ложбинок между волнами, как вдруг существо резко остановилось и обернулось к ней.
– Я нашла то, что ты искала, – прожужжало существо. – Я Финья-ищейка. Я всё нахожу.
– Что? Ты… кто? – спросила Алеа, но существо уже стало удаляться и исчезло, скрывшись за двумя волнами.
Алеа удивлённо протёрла глаза. Это что, происходит на самом деле?
Ошеломлённая, она вынырнула из воды – и едва не захлебнулась от изумления, увидев «Крукис» прямо перед собой! С гордо раздутыми парусами корабль шёл по воде в десяти метрах от неё! Алеа постаралась взять себя в руки. Было раннее утро, и у штурвала, насколько она могла разглядеть, стоял Бен. Тесс и Сэмми, вероятно, ещё даже не проснулись. Может, она сумеет незаметно прокрасться на борт, не вызывая лишних вопросов о своём отсутствии почти полночи. Потому что она при всём желании не смогла бы всё это объяснить.
Амстердам
Алеа проснулась оттого, что кто-то пихнул её в бок.
– Подъём, соня! Уже десять утра. – Это был голос Тесс. – Завтрак через десять минут. Мы и так тебя слишком долго ждали, – привычным резким тоном заявила Тесс, а затем добавила: – Кстати, печенье закончилось.
И дверь каюты решительно скрипнула.
Алеа полежала ещё мгновение, затем с трудом села в постели. Она бы с удовольствием проспала до полудня, но жутко проголодалась. Пока она умывалась холодной водой и чистила зубы, ей вспомнилось всё, что произошло этой ночью. То, что с ней приключилось, было до того невероятно, что теперь, стоя с зубной щёткой в руках, она едва могла в это поверить.
Какое-то безумие.
Пожалуй, стоит позвонить семейному доктору и поговорить с ним. Но как описать ему то, что случилось? И тут Алеа осенило. Марианна! Вот кому можно рассказать обо всём – даже о самом невероятном!
Алеа выплюнула зубную пасту, достала мобильный телефон и набрала номер. Марианна тотчас сняла трубку:
– Да?
– Привет, это Алеа.
– Милая! Как хорошо, что ты позвонила! – сдавленным голосом произнесла Марианна.
– Как ты себя чувствуешь?
– Честно говоря, не очень. Я так устала. – Казалось, Марианне трудно дышать, и Алеа стало совестно: в последние дни она почти не думала о приёмной маме – только о себе. Потому что была счастлива.
– Может, мне вернуться домой? – смущённо спросила Алеа.
– Нет, дитя моё. Это очень мило с твоей стороны, но ты мне ничем не поможешь. За мной хорошо ухаживают. – Марианна закашлялась и застонала от боли. – А как у тебя дела?
Алеа поколебалась. Самочувствие Марианны явно оставляло желать лучшего. Нельзя ей сейчас рассказывать про рыб, акул и кораллов-осьминогов.
– Хорошо, – ответила она. – У меня всё хорошо.
– Этот Бен присматривает за тобой?
– Да, Бен просто супер. Как печенье.
– Прости, что ты сказала?
– Здесь все очень милые.
– Ты осторожна с водой?
– Да, конечно. – Вода очень осторожна со мной, предпочла бы сказать Алеа, но промолчала. Марианна дышала тяжело и шумно. Тревожить приёмную маму сейчас категорически нельзя. – Мне здесь очень комфортно. Кстати, мы уже где-то в районе озера Эйсселмер.
– Это здорово! Значит, когда ты позвонишь в следующий раз, вы уже вполне можете оказаться в Ренессе!
Ренессе. Её родная мама. Алеа не вспоминала об этом целую вечность!
– Возможно. До скорого! – попрощалась она и задумчиво положила трубку. Мгновение она смотрела на яркое вздымающееся море, затем надела свою любимую кружевную юбку и мужскую рубаху цвета хаки и поднялась на палубу. Ребята уже приступили к завтраку.
– Белоснежка, блинчиков больше не осталось! – признался Сэмми. – А вот тосты пока есть.
Алеа села за стол:
– С добрым утром!
– Это твой наряд для выступления? – спросила Тесс.
Алеа удивлённо посмотрела на неё. Юбка, рубаха и цепочки – это был её обычный повседневный наряд.
– Нет, а что?
Сэмми рассмеялся, а Бен сказал:
– Мы уже почти в Амстердаме, если ты этого ещё не заметила.
Алеа растерянно огляделась по сторонам. Так и есть: она и не заметила, что паруса спущены и корабль тихо стоит на воде.
– Мы встали на якорь, – объяснил Бен. – Порты Амстердама очень дорогие, а если встать на якорь и не причаливать к берегу, можно сэкономить уйму денег.
Сэмми поспешил добавить:
– Вообще-то мы останавливаемся в портах лишь в том случае, если нужно подзарядить аккумулятор или наполнить баки пресной водой. Но всё это мы сделали в Гамбурге.
Алеа надвинула на лицо козырёк кепки, чтобы солнце её не слепило, и стала рассматривать лежащую перед ними полоску земли:
– Это Амстердам?
Бен кивнул:
– В крупных городах уличным музыкантам заработать гораздо проще, поэтому мы и сделаем здесь остановку. Амстердамскую публику расшевелить не так просто, но с тобой это будет безусловно легче.
– О, мы сегодня выступаем? – удивилась Алеа.
Тесс закатила глаза.
– До мисс тормоз, наконец дошло! – сказала она, после чего примирительно улыбнулась. – Одолжишь мне что-нибудь из одежды?
– Конечно! – обрадовалась Алеа. – Хочешь тоже кружевную юбку?
Бен покачал головой:
– Господи, Сэмми, что мы наделали! Зачем только взяли на борт девчонок! Теперь за завтраком приходится слушать разговоры о юбках!
Сэмми хихикнул, а потом спросил:
– А для меня у тебя юбка найдётся, Алеа?
Алеа и Тесс прыснули, а Бен принялся теребить и без того взъерошенные волосы.
– Без проблем, – хихикнув, кивнула Алеа.
Как только все закончили есть, она, Тесс и Сэмми ринулись в её каюту, где Алеа продемонстрировала им свои сокровища. В своей манере одеваться Алеа руководствовалась необходимостью что-то скрыть, но сейчас она поняла, что любит ещё и просто экспериментировать с предметами одежды и иметь свой собственный стиль.
– Вот это класс! – восхищённо воскликнул Сэмми, вытаскивая из её сумки длинный тонкий шёлковый шарф. – Можно я его сегодня надену?
– Да, он отлично подойдёт к твоим рыжим волосам. – Алеа с готовностью отдала шарф Сэмми. – Может, ещё вот это? – Она протянула ему панаму, от которой Сэмми просто пришёл в восторг.
Тесс выбрала себе короткую джинсовую юбку. К ней Алеа посоветовала плюшевый жилет, который поначалу Тесс показался слишком тёплым. Но Алеа предложила ей не надевать под него ничего, кроме майки, сказав, что тёмная кожа её обнаженных рук составит классный контраст со светлым плюшем, и Тесс согласилась.
