Здесь не радовали своим видом сверкающие окна. Ставни их были наглухо закрыты. Никакой камерной музыки, лишь мертвая тишина, повисшая в холодном воздухе. Париж снова превратился в Город Теней.
Неожиданно перед глазами возникла она – башня Тампль. Мрачная крепость, высотой не менее пятидесяти метров, с четырьмя угловыми башенками. Вокруг не было ни дежуривших драгунов, ни дозора как в Гран Шатле или Неизлечимых. Тампль, возможно, и была когда-то королевской резиденцией, где жили знатные особы и монахини Факультета, но сейчас в ней содержались заключенные. Поэтому решили, что защита ей не нужна.
– Предлагаю найти место, где мы сможем дождаться наступления ночи, – произнес Сурадж. – Если интуиция Дианы подтвердится и сегодня мы увидим повелительницу, то лучше переждать появление упырей в укрытии.
Он направился к строению с железной вывеской, с которой свисали сталактиты. Под тонким слоем инея угадывались облупившиеся буквы: «Таверна Тамплиеров». Здесь тоже все ставни наглухо заперты – питейные заведения прекращали работу с наступлением темноты.
Сурадж трижды постучал в дверь. Она приоткрылась, выпуская пары теплого воздуха. Блеснули подозрительные глаза:
– Чего надо?
– Открывай, хозяин.
– Мы закрыты. Здесь не приют!
Трактирщик намеревался закрыть дверь, однако ботинок Сураджа помешал ему это сделать. Дородное лицо мужчины забеспокоилось:
– Если вы пришли за налогом на защиту, то я уже заплатил его в этом месяце…
– Мы пришли не просить денег, а предложить их вам, – прервал его Сурадж. – Мы ищем пристанище на ночь и готовы заплатить.
Он достал монету из кошелька.
Трактирщик с жадностью воззрился на деньги. В этот момент колокольни Парижа пронзительно забили в набат. Страх одержал вверх над соблазном:
– Слишком поздно, говорю…
– Для Короля никогда не поздно, холуй!
[39] – вышла из себя Эленаис, помахав пропуском.
Королевская печать смела все преграды. Дверь открыл приличного вида мужчина в толстом домашнем халате, в ночном колпаке, надвинутом на лоб.
– П… приветствую вас в моем скромном заведении, – смутился он. – Только все комнаты уже заняты кровельщиками, которые приехали ремонтировать крышу башни Тампль.
Я вздрогнула:
– Крышу башни, говорите?
– Да, на прошлой неделе в нее ударила молния.
Я едва сдержалась, чтобы не разразиться нервным, ликующим смехом. В башню ударила молния, как предсказала карта! Таро привело нас в нужное место!
– Мы будем рады и твоему погребу, друг, – заверил Сурадж, опуская монету в ладонь трактирщика.
– Но там сыро и нет кроватей. Он недостоин людей Короля.
– Этого нам вполне хватит. К тому же мы не собираемся спать… и вам не советуем.
* * *
– Не следовало говорить трактирщику, что мы присланы Королем, Эленаис, – недовольно заметил Сурадж.
– Но ты же сам видел: этот грубиян нас не пускал!
Мы устроились на неудобных табуретах вокруг масляной лампы. Пламя отбрасывало на кирпичные стены подвала дрожащую тень Эленаис, странным образом искажая ее на трухлявых решетчатых деревянных полках, где хранились бутылки из грубого стекла, амфоры из обожженной глины.
– Это ненужная помеха. Теперь мы в центре внимания. Не было нужды показывать пропуск.
– Тогда что проку было советовать ему не спать? Ты так секретно намекнул на неминуемое появление упырей?
– Ага, – вмешалась я. – Теперь и ты поверила в мою интуицию, Эленаис!
Она зло глянула на меня, будто внезапно заметила мое присутствие в разгар спора с юношей, чье сердце, как она думала, завоевывала.
– Я верю только в то, что вижу! – огрызнулась девушка. – История о молнии, ударившей башню, не более чем совпадение. Возможно, ты услышала обрывки разговоров во время наших блужданий по Парижу, а яд упыря воскресил их в твоем затуманенном мозгу. Большое дело! Твоя «интуиция» никуда нас еще не привела, разве что в этот сырой подвал, где мы отморозим себе задницы.
– Этот подвал – не самое худшее место для ожидания, – хмуро заметил Сурадж. – Стены надежно зацементированы, люк заперт изнутри. Мы в безопасности. Если упыри появятся на поверхности, мы переждем здесь и нанесем удар, когда будет нужно.
Эленаис раздраженно вздохнула, выпустив облачко пара в ореоле масляной лампы:
– Ага… Повторюсь: не думаю, что удастся увидеть Даму сегодня. Зато благодаря Диане вполне можем встретить здесь свою смерть!
От слов девушки по телу побежали мурашки. Встретить смерть… Я вспомнила Безымянный Аркан, тот, что перечеркнул мои карты.
А что, если карта не врет и Смерть со своей длинной косой придет ночью, чтобы найти меня? Если только наше присутствие в Тампль не результат случайных совпадений и сомнительных интерпретаций, как утверждала Эленаис…
– Не собираюсь трагически гибнуть перед большим балом в Лувре! – щебетала птичница. – Признаться, жду этого события с величайшим нетерпением. Ах, вернуться хотя бы на ночь в цивилизацию! Пообщаться с красивыми людьми, от которых приятно пахнет, а не дышать зловонием оборванцев в лохмотьях! Продегустировать деликатесы вместо жирных помоев из «Желтого Кота»! Потанцевать под руку с галантными кавалерами и ослепить их своей красотой! – Она посмотрела на Сураджа, чей отрешенный взгляд не воспринимал шуток. – Одним словом: снова начать жить!
Время медленно текло в тишине подвала, нарушаемой лишь надоедливым нытьем Эленаис. Несмотря на накидку, сапоги с меховой подкладкой и теплые перчатки, я чувствовала, как тело на ледяном стуле постепенно деревенело. Тени от масляной лампы кружились на заплесневелых стенах в странном гипнотическом балете.
Мой разум немел.
Чувства притуплялись.
Мысли замедлялись.
Не спать…
Я приложила усилия, чтобы не сомкнуть глаза.
Земля дрожит под нашими сапогами, сотрясаясь от толчков из глубины земли. Бутылки на стеллажах бьются друг о друга. Оглушительный барабанный бой гулко отражается от стен и потолка, осыпая нас плесенью.
– Упыри! – кричу я.
Мы дружно вскакиваем на ноги, вперив напряженные взгляды на запертый люк над головой…
…но опасность выстреливает за спиной.
Десятки бутылок с грохотом обрушиваются на пол, рассыпаясь на осколки. Ледяные потоки воздуха врываются в подвал, задувая пламя масляной лампы. Кромешная тьма жадно заглатывает нас разинутой пастью с оскаленными клыками.
– А-а-а!
Я внезапно открыла глаза, сердце бешено колотилось.
