Вокруг ни души.
В этой густой, пушистой тишине шумный город как будто исчез. И даже больше: его никогда не существовало.
– Мы перешли на другую сторону крепостной стены, – прошептала я.
– Наш клиент предпочитает вести дела здесь, в Булонском лесу, избегая обмена любезностями с таможней на окружной дороге Парижа, – объяснил Джузеппе.
На нем черная маска волка, как и на полудюжине разбойников вокруг нас.
Клиент, которого он упомянул… уже подъезжал к нам сквозь дымку центральной аллеи в карете, запряженной четверкой лошадей. Когда экипаж приблизился, я увидела двух кучеров с закрытыми лицами и четырех вооруженных лакеев на запятках. В отличие от Лакримы на них были не простые хлопковые шарфы с отверстиями для глаз, а сделанные на заказ бархатные маски.
Я – словно жертвенный агнец, единственная с открытым лицом среди толпы преступников. Я не собиралась склонять голову! Наоборот, подняла подбородок повыше, позволяя ветру развевать седые волосы, а снегу припудривать их хлопьями.
О, мама, благослови меня мужеством выстоять, ибо я нуждаюсь в нем как никогда!
Лошади остановились на другой стороне перекрестка, примерно в пятнадцати метрах от нас, выдыхая через ноздри длинные струйки пара. Копыта ушли в снег до самых пут.
Рука в перчатке отодвинула толстую штору на окне кареты без стекла. Седок был одет в богатое темно-зеленое кожаное манто, подбитое мехом норки. Голову венчала шапка. Верхняя часть лица тоже была скрыта под маской волка, оставив на всеобщее обозрение бритый узкий подбородок.
– Это она! – воскликнул он. – Я приехал сам, чтобы убедиться в этом.
– Рада, что вы узнали меня, – с вызовом бросила я. – Однако вас, месье, я не признала.
Тонкогубый рот скривился под маской в уродливом оскале:
– Маленькая нахалка, если бы ты только знала, с кем разговариваешь!
– Вы точно подметили: не знаю.
– Несколько капель крови Нетленного в твоих жилах не возвышают тебя надо мной. Моя родословная в три раза длиннее твоей!
– Не обязательно иметь длинную родословную, чтобы знать элементарные правила этикета. Благородный человек, достойный этого звания, должен раскрыть свое имя перед дамой. Находясь в шапке и маске, вы демонстрируете плохие манеры: двойная грубость.
– Я… я заставлю тебя проглотить дерзость! – задохнулся от гнева таинственный вельможа.
Четыре лакея спрыгнули на землю, взбивая сугробы. Вытащив ружья, они навели их на меня.
– Lentamente! Не так скоро! – вмешался Джузеппе. – Деньги вперед. Вы нам золото, мы вам девицу.
Пять членов Лакрима достали пистолеты и направили их на прибывших. Обе стороны держали друг друга под прицелом под неподвижным взглядом грифа, застывшего на вершине обелиска.
– Кто-нибудь из вас пусть положит мошну в центр перекрестка, – приказал Джузеппе. – После мы отдадим заложницу.
Укрывшись в карете, вельможа махнул рукой. Самый крепкий из его людей достал холщовый мешок и отнес его к подножию обелиска, в центр расходившихся лучей. Он тяжело опустил его на снег и развязал узел так, чтобы показать содержимое: тускло поблескивающие в тумане золотые слитки.
– Без шуток: выкуп пересчитаем на месте! – с угрозой в голосе предупредил Джузеппе.
Пока слуга доставал слитки один за другим, чтобы пересчитать их, я вновь обратилась к вельможе:
– Польщена: вы высоко оценили меня. Даже жаль вас: придется расстаться с такой суммой. Я обошлась бы дешевле, если бы несколько ночей назад Тристан де Ля Ронсьер расправился и со мной.
В том положении, в котором я оказалась, любые крупицы информации могут помочь отсрочить смерть или, по крайней мере, узнать имя убийцы. Губы мужчины растянулись в жестокой улыбке, подтверждая мою догадку: он осведомлен о моих злоключениях.
– Ты улизнула от привидения? – присвистнул он. – Дьявол тебя побери! Но не все потеряно. Я прослежу, чтобы ты не сбежала от него во второй раз. Лично передам тебя ему, связанную по рукам и ногам. Ты умрешь не от моей руки, а от его. Тристан де Ля Ронсьер задушит тебя. Слышишь!
Память воскресила смертельные объятия на побережье Сены, заставив сердце биться быстрее. Перспектива вновь испытать чудовищные объятия леденила душу. О, эта неестественная смесь желания и смерти!
– Жаль разрушать ваши надежды, но вы проиграли! – возразила я дрожащим, вопреки воле, голосом. – Тристан на дне Сены.
Смешок вельможи напомнил звуки трещотки.
– Святая простота! Как будто от привидения можно легко избавиться! Уверяю, ты еще встретишь Тристана, ибо так поступают призраки: они возвращаются снова и снова, до тех пор, пока не отомстят. В его алхимическом сердце прядь твоих волос. Он найдет тебя, где бы ты ни была.
Значит, нападение Бланш де Ля Ронсьер, когда она вырвала зубами клок моих волос, не было актом отчаяния или ярости, как я полагала. Напротив, это был тщательно и хлоднокровно продуманный поступок. Ей нужна была моя прядь для ритуала черной магии, чтобы вернуть обезглавленное тело Тристана к жизни, но в чудовищной форме.
– Кто вы? – запинаясь, спросила я.
Ветер трепал по щекам мои волосы, те самые, что связали меня с привидением, а его со мной, в знак демонической любви.
– Воскрешение Тристана из мертвых – это ваших рук дело? Что вы сделали с его трупом? На стене Облавы оставался его скелет.
Вельможа не разомкнул уста. Он и так сказал достаточно, поддавшись на мои провокации.
– Двенадцать слитков! – воскликнул Джузеппе за спиной. – А теперь обмен. Повторяю: без шуток! Никаких резких движений! Мои ребята отличные стрелки…
Меня толкнули вперед. Как бы сильно я ни тянула узлы на запястьях, они были слишком крепки. Как бы сильно я ни сопротивлялась, мои сапоги скользили на снегу. Каждый шаг приближал меня к обелиску, к мошне с золотом и грубияну в маске.
– Передай ее мне, – приказал он Джузеппе.
В тот же момент оглушительный взрыв разорвал тишину. На месте мускулистой руки, протянутой ко мне, зияла красная дыра, заставившая мужчину зайтись в истошном вопле.
Дальнейшее не поддавалось пониманию. Джузеппе оттолкнул меня от себя и повалился на землю. Бандиты открыли огонь, слуги вельможи тоже.
Ужас сковал дыхание. Я отползла, умирая от страха, ушибая локти, сдирая ладони о замерзшие корни растений. Снег попадал в глаза. Вопли и брань закладывали уши, резкий запах пороха обжигал ноздри… Вон уже край леса, всего в нескольких метрах…
– Диана, сюда! – чистый голос, едва различимый среди оглушающего рева, проник сквозь заиндевелые деревья и сразил меня наповал.
Я приподняла лицо. Этот голос… Я бы узнала его из тысячи.
– Наоко?
