– Это… это просто гипотеза, доказательств тому нет, – пробормотала, едва шевеля губами, преподобная.
– Вы не покидали стен хосписа в течение двух лет. Перенесли свой кабинет, раньше выходивший окнами во двор, в эту комнату без окон. Приказали обить дверь. Запираетесь на двойные замки при звуках каждого набата.
Сестра Вермильона направила шишковатый указательный палец на завешанную шторой нишу рядом с камином.
– В этой крепости у вас даже есть кровать. И вы попросили Факультет удвоить число солдат и драгун снаружи под предлогом защиты монахинь. На самом деле вы боитесь за собственную жизнь!
Преподобная съежилась в кресле, словно сестра Амаранта пришла отомстить ей, здесь и сейчас. Паника, которую на мгновение удалось подавить, снова овладела матушкой. Она тяжело дышала, бросая из-под вуали взгляды параноика.
– Вы утверждаете, что не предупредили Факультет о трансмутации сестры Амаранты, чтобы сохранить репутацию Неизлечимых, – продолжила я обвинения. – Очевидно, есть другая причина. Убедительная и достаточно веская для того, чтобы согласиться жить в одиночестве, в вечном страхе и тайне.
Я приблизилась к ней:
– Что это за причина, матушка Инкарната?
– Я… я… – заикалась женщина.
– Говорите сейчас, если не хотите, чтобы я донесла на вас Главному Палачу Короля – Раулю де Монфокону! Уж он-то сумеет добиться от вас правды!
В бледных радужках преподобной мелькнул лихорадочный блеск, отразивший языки пламени виселицы.
– Я и сестра Амаранта были единственными, кто владел ключом от крыла душевнобольных и библиотеки, – призналась она, хрипло вздохнув. – В ночь побега лунатиков большинство украденных книг были посвящены ночным тварям, а именно – упырям. Полтора года спустя в Париже начались первые скоординированные атаки нечисти.
Суровая и жестокая преподобная захныкала, словно ребенок, вымаливающий прощение за шалость.
– Если Факультет узнает о рожденном в этих стенах чудовище, не смею представить, какое наказание ждет меня. Во имя Тьмы, не говорите Архиатру… и Королю.
Инкарната мертвой хваткой вцепилась в мою руку, вперив в меня полный отчаяния взгляд:
– Я… я думаю, что сестра Амаранта и Дама Чудес – это одно лицо!
17. Триумф
Я ТОРОПЛИВО ШАГАЛА ПО УЛИЦАМ, погруженным в сумерки.
Закат отбрасывал на снег красные тени, напоминавшие длинные кровавые следы, словно предвосхищая грядущую резню в городе. Слова преподобной матери не выходили из головы.
Как только последняя дамба, сдерживавшая поток ее лжи, прорвалась, женщина в буквальном смысле превратилась в воду, разрыдавшись от страха и вины.
Если мать Инкарната говорила правду, то, скрыв трансмутацию одной из своих монахинь вместо того, чтобы незамедлительно сообщить Факультету, она невольно способствовала зарождению Дамы Чудес – величайшей соперницы Короля Тьмы. Непростительное преступление! Из-за страха перед наказанием преподобная молчала.
Однако полученные ответы породили множество других, не менее важных вопросов. Если Ифигения де Плюминьи действительно та самая Дама, то каким образом она повелевает упырями? Откуда получены запретные знания? Из книг, украденных из библиотеки хосписа? Зачем нужно было освобождать лунатиков во время ограбления? И самое главное: чего она добивалась, предавая город огню и крови?
В глубине сердца я знала ответ на последний вопрос. Не так давно меня саму неотступно преследовала навязчивая мысль о мести любой ценой, любыми средствами, невзирая на количество жертв на пути.
У Ифигении де Плюминьи были все основания мстить миру, который обидел ее. Я могла представить всю силу желания девушки сорвать корону с монарха, который отправил ее на постриг. Возможно, эта одержимость довела до безумия.
Заунывные звуки набата эхом разнеслись над крышами Парижа, когда я под изумленным взглядом хозяина гостиницы, глядевшего на меня, как на привидение, вихрем ворвалась на постоялый двор «Желтый Кот».
Я взлетела по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки сразу, и… столкнулась нос к носу с Эленаис.
Та прохаживалась по кулуару в новом бальном наряде, чтобы привыкнуть к великолепному шелковому платью солнечно-желтого цвета с изысканными кружевами и тонкими позументами
[50]. В красиво уложенные волосы девушки были вплетены шелковые цветы, а умелый макияж подчеркивал нежные черты лица.
– Ты? Здесь? – изумилась она. – Где ты была?
– Вела расследование, как ты знаешь.
Эленаис похлопала тронутыми тушью длинными ресницами:
– И полагаю, ничего не нашла?
Я покачала головой, скрывая от девушки, что Дама Чудес, за которой мы месяц охотились, – ее родная сестра. Эта информация могла помочь сопернице найти Даму первой. Моя первоочередная задача – уничтожить повелительницу упырей после того, как спасу Наоко.
Услышав наши голоса, Сурадж вынырнул из своей комнаты. Он нарядился для бала в длинный по фигуре жюстокор из бледно-зеленого бархата с воротником-стойкой по индийской моде и тюрбан цвета полыни, украшенный изумрудом.
– Диана! – воскликнул он.
– Она самая. Вижу, что успела на последние приготовления.
Я потрясла большой сумкой на плече.
– Заглянула к Розин Кутюр перед самым закрытием, чтобы забрать платье. Умираю от желания съесть тарелку горячего лукового супа: я так голодна! А бал по-прежнему начинается в десять?
Эленаис демонстративно закатила глаза и вздохнула, как бы подчеркивая мою тупость. Сурадж проявил бо́льшее терпение:
– В твое отсутствие, Диана, программа несколько изменилась: нас ждут в Лувре в восемь часов на триумфальное прибытие Короля.
– Триумфальное прибытие Короля? – повторила я.
От новой тревожной новости сдавило виски: я не думала, что Нетленный, никогда не покидавший Версаль, приедет в Париж лично.
– Да! Представьте себе. Его Величество решил почтить бал своим присутствием и продемонстрировать врагам, что не боится. Людовик войдет в Париж через Порт де л’Этуаль и триумфально проедет по Елисейским Полям до Лувра в сопровождении оруженосцев. Мы должны присоединиться к нему в саду Тюильри.
* * *
Платье, которое Эленаис выбрала для меня, далеко от роскоши и утонченности ее наряда. Как девушка и обещала, выбор пал на самую обычную фланель и тусклый серый цвет. Тем лучше: в таком наряде я незаметно доберусь до Маркантонио, чтобы совершить вендетту Лакримы.
Турнюр намеренно искажал мои пропорции. Однако эта деталь в одежде пришлась как нельзя кстати. Во время занятий по боевым искусствам в школе «Гранд Экюри» наша преподавательница, шевалье де Сен-Лу, повторяла нам, что самое лучшее место для прятанья оружия – дамский турнюр.
