Как он понял, что я нахожусь на перепутье, я никогда не узнаю, но его дар, полный бескорыстной любви, заставил поверить в способность преодолеть любое препятствие, и это перевернуло мою жизнь.
После этого я редко видел Дейва, потому что наши пути с ним разошлись… Пока…Что ж, я забегаю вперед.
Как хирург-ортопед я придерживался плотного графика операций, но эта неделя была слишком напряженной даже для меня. Так уж случилось, что большую ее часть я был на дежурстве и с нетерпением ждал выходных. На самом деле почти всю ночь я провел в операционной и тогда заканчивал утренний субботний обход. Это было чудесное чувство, когда я позвонил своему коллеге и сдал все дела. Я выключил пейджер, переоделся и вышел из больницы.
Проходя мимо комнаты отдыха для докторов, я подумал, не выпить ли перед уходом содовой, но отвлекся и забыл об этом. Отъезжая от больницы, я решил по дороге домой заехать на заправку и купить какой-нибудь напиток. Это было примерно на полпути домой, сразу за автомагистралью. Но по дороге я задумался о том, прописал ли подходящее лекарство одному из пациентов во время обхода, и пропустил нужный съезд. К счастью, следующий поворот вел прямо к дому. Я ждал, пока доберусь до холодильника, заполненного освежающей газировкой. Затем переоденусь в повседневную одежду и вполне заслуженно вздремну. Во время этих мечтаний я пропустил и следующий поворот.
Должно быть, я очень устал. Такого еще никогда не случалось. Теперь придется разворачиваться, чтобы попасть домой. Потом я вспомнил, что сразу за следующим съездом была еще одна общественная больница. Я числился в штате, но почти никогда не оперировал там, потому что учреждение всегда, казалось, существовало без нужного ортопедического оборудования. Но у больницы была отличная комната отдыха для докторов, и я мог быстро пропустить там стаканчик содовой, а потом отправиться домой и лечь спать.
На этот раз я не пропустил съезд. Было так радостно увидеть это коричневатое здание всего в нескольких кварталах. Вход для врачей и парковка находились сзади, но я почему-то припарковался с другой стороны и вошел через парадную дверь. Не помню, чтобы когда-нибудь делал это раньше.
Когда я только вошел в вестибюль и зашагал по коридору, раздалась отчаянная мольба.
— Доктор Менденхолл, доктор Менденхолл! — это был голос Кэти Стэйтон, дочери Дейва Адамса, который изменил мою жизнь своим выражением любви и доброты много лет назад. — Доктор, — повторила девушка, все еще переводя дыхание. — Моя дочь Джуди только что упала с канатной дороги и сломала оба предплечья. Это просто кошмар! У нее все руки деформированы, а она играет на фортепиано и хочет выступать на сцене! Врачи думают, что она никогда больше не сможет играть, как раньше. Отец всегда говорил, что вы лучший хирург-ортопед в округе, и я знаю, что вы единственный, кто способен ее вылечить. Я так благодарна, что вы пришли.
Я был совершенно измотан, но как можно было отказаться от операции? Однако главная проблема заключалась в больнице. Здесь почти никогда не было необходимых сверл, пластин и винтов, которые нужны для такой сложной операции. Я пытался понять, как сказать это Кэти, когда одна из хирургических медсестер спустилась в холл, после осмотра ее дочери в отделении «скорой помощи». Наверное, она прочитала мои мысли.
— Доктор, — сказала она, — у меня отличные новости. Помните, как вы всегда говорили, что у нас нет подходящего оборудования для проведения операций? Ну так вот: операционный комитет решил содействовать ортопедической хирургии и заказал большой набор лучших ортопедических пластин, винтов и сверл. Они прибыли сегодня утром, и я только что забрала их у поставщика. Там все, что только может пригодиться!
И это действительно было так.
Теперь я без всяких сомнений знал, что кто-то сверху управлял в тот день движением на дороге, и все, что я должен был сделать, — это доехать до пункта назначения.
Мы с Кэти отправились в отделение неотложной помощи и осмотрели Джуди. Она была права. Лучевые кости на обоих предплечьях были сломаны в нескольких местах. Некогда прекрасные руки были скрючены и не могли функционировать правильно. Потребуется очень серьезная операция, такая процедура, как правило, занимает не менее четырех часов.
Я знал анестезиолога Говарда Робертса, который в тот день дежурил в больнице. Он пришел в отделение «скорой помощи», чтобы посмотреть, с чем предстоит работать, так как не хотел провести всю субботу за работой. После того как мы подготовились и вошли в операционную, Говард отметил время в карте и напомнил, что я обещал управиться за четыре часа. Я кивнул.
Когда он вводил Джуди анестезию, можно было начать с правой руки. Я еще никогда не делал операцию так быстро. Раздробленные кости почти встали на места. В новом ортопедическом наборе были самые современные инструменты, с помощью которых я любил проводить операции. Не прошло и 45 минут, как я закончил с правой рукой и принялся за левую. С ней все получилось так же замечательно, как и с первой. Через 45 минут я закончил и сообщил Говарду, что он может разбудить Джуди. Он чуть не упал со стула и взглянул на часы: 12:35. Он вычел время начала операции и записал общее время — 92 минуты. Говард никогда раньше не видел ничего подобного, и я тоже. Возле двери операционной родственники девочки уже ждали меня. Было очень приятно увидеть старого друга Дейва Адамса, отца Кэти, который улыбнулся, увидев меня.
— Так и думала, что вы быстро справитесь, — спокойно сказала Кэти, — и уже знаю результат.
И она была права. Послеоперационный рентген показал, что кости Джуди идеально заняли первоначальное положение.
Это заявление Кэти подвело итог самого необычного происшествия в моей жизни. Это был день, наполненный целой вереницей чудес, начиная с чего-то, что помешало мне выпить содовой в комнате отдыха для врачей, заставило пропустить выезд с заправки и к моему дому. Затем Кэти Стэйтон нашла человека, которому могла доверить оперировать дочь, только потому, что я решил зайти с того входа, которым никогда раньше не пользовался. Затем я провел сложную операцию в рекордно короткие сроки, используя инструменты, доставленные всего за несколько часов до того, как они действительно понадобились. Наконец, все члены семьи Кэти стояли в дверях операционной, потому что знали, что я закончу на несколько часов раньше, чем обещал.
Однако вы наверняка спросите: а как же Джуди? Смогла ли она снова играть на пианино?
После операции у нее не было никаких осложнений, но потребовалась интенсивная физиотерапия. Частью этого лечения было изготовление красивого одеяла для моей семьи. Но настоящей наградой для меня стало получение приглашения по почте почти два года спустя:
Мы с радостью приглашаем вас на сольный концерт Джудит Стэйтон.
Она играла как ангел!
Глава 15
Сон
Ричард Йоргенсен, доктор медицины
— Коренные американцы верят, что если вам кто-то снится, то вы должны рассказать этому человеку о своем сне. Именно так земной дух общается со смертными.
