– Добрый день, это констебль Свифт. Чем я могу вам помочь?
– Наконец-то! Можно подумать, я пытаюсь дозвониться Ми-5.
– Боюсь, у нас не так увлекательно. Насколько понимаю, вы хотели поговорить о краже в метро. Что у вас украли?
– Не у меня, – ответила женщина таким тоном, будто Келли за ней не поспевала, – а у Кейт Тэннинг.
Подобные обращения были обычным явлением. Стоило только газете процитировать слова полицейского офицера, как начинались звонки от граждан. Часто не имевшие отношения к статье. Словно одного твоего имени или номера значка достаточно для того, чтобы стать легкой добычей.
– Она заснула, пока ехала домой, и у нее из сумки украли ключи, – продолжала миссис Уокер. – Только ключи, и всё.
Подобные ограбления делали работу нетипичной. Приступая к предварительному отчету, Келли даже сомневалась, что стоит классифицировать этот случай как кражу. Но Кейт настаивала, что не теряла ключей.
– Я держу их в отдельном кармашке, – объясняла она Келли. – Они просто не могли выпасть.
Внешний карман похожей на рюкзак сумки действительно защищали молния и кожаный ремешок. Но оба они оказались расстегнуты. На записи с камер наблюдения было видно, что, когда Кейт входила в метро на «Шепердс-Буш-Маркет», карман на сумке был застегнут. На «Эппинг» же, где девушка выходила, он был уже слегка приоткрыт, а ремешок свободно болтался.
Поначалу дело выглядело несложным. Кейт была идеальной свидетельницей: она всегда ездила с работы одним и тем же маршрутом, даже выбирала один и тот же вагон на Центральной линии и садилась – когда выпадала возможность – на одно и то же место. «Будь все такими предсказуемыми, – подумала Келли, – это очень упростило бы работу». На записи с камер она заметила Кейт уже через несколько минут поисков, но рядом не крутился ни один из потенциальных подозреваемых. Самыми серьезными преступниками подземки на тот момент были парни Кертиса, только они охотились за кошельками и айфонами, а не за ключами.
Стараясь найти именно этих ребят на записи из поезда, в котором и была совершена кража, Келли едва не проглядела настоящего злоумышленника.
Кейт спала, прислонившись к стенке вагона – ноги скрещены, руки крепко обнимают сумку. Келли так сосредоточилась, рассматривая молодых людей в толстовках и двух женщин в хиджабах, с младенцами на руках, что лишь в последний момент заметила мужчину, стоявшего рядом с Кейт. Он определенно не был похож на человека из банды карманников. Высокий, хорошо одетый. Серый шарф, дважды обмотанный вокруг шеи, прикрывал уши и нижнюю половину лица. Мужчина словно сражался с уличным ненастьем, а не ехал в метро. Он стоял спиной к камере, упрямо уставясь в пол. Затем стремительно склонился к Кейт Тэннинг и вновь выпрямился. Его правая ладонь слишком быстро исчезла в кармане, чтобы Келли успела разглядеть зажатый в ней предмет.
Мужчина предполагал, что в наружном отделении сумки окажется кошелек или телефон? Но удачная кража обернулась разочарованием, когда он понял, что добычей стала всего лишь связка ключей. Забрал их лишь потому, что бессмысленно было рисковать и пытаться положить обратно. А по пути домой выбросил.
В свой последний день в отделе краж Келли отслеживала путь преступника на записях с камер подземки. Но снимок мужчины получился настолько низкого качества, что не имело никакого смысла передавать его в розыск. Единственное, что удалось установить: это был азиат около шести футов роста. Хоть записи и были цветными, а их качество впечатляло – словно смотришь новости о пассажирах метро, – но это вовсе не гарантировало удачного опознания. Для такого камеры должны были быть направлены в нужную сторону и расположены так, чтобы зафиксировать лицо анфас. А преступления слишком часто совершались не прямо перед объективом, а несколько в стороне. Как и в данном случае. При попытке увеличить изображение оно становилось только более и более зернистым, пока все важные детали не расплывались окончательно, не оставляя ни малейшей надежды на опознание подозреваемого.
– Вы были свидетельницей кражи? – спросила Келли.
Если бы Зоуи Уокер действительно видела, как произошло преступление, то, разумеется, связалась бы с полицией гораздо раньше. Келли пришло на ум, что миссис Уокер, возможно, нашла пропавшие ключи и теперь их можно будет отправить на экспертизу.
– У меня есть для вас кое-какая информация, – ответила та. Говорила она официальным тоном, резким, почти грубым, но за этим чувствовалась неуверенность, которая наводила на мысль о волнении.
– Продолжайте, – мягко произнесла Келли.
Заглянувший в комнату сержант постучал по наручным часам. Она в ответ указала на телефон и одними губами произнесла: «Минутку».
– Жертва. Кейт Тэннинг. Ее фотография появилась в рекламном объявлении «Лондон Газетт» как раз перед кражей ключей.
Такого Келли совсем не ожидала. Она присела на стул.
– Каком объявлении?
– Я не совсем уверена. Оно было среди другой рекламы. Всяких услуг вроде секса по телефону и эскорта. А в пятницу я увидела точно такое же объявление. Но там, кажется, была моя фотография.
– Вам кажется? – Келли не смогла скрыть скепсис и услышала, что Зоуи Уокер начала колебаться.
– Ну, лицо было похоже. Только без очков. Хотя иногда я ношу контактные линзы. Такие одноразовые, на каждый день, понимаете? – Она вздохнула. – Вы мне не верите, да? Считаете меня сумасшедшей?
Келли почти так и подумала, а теперь ощутила укол вины.
– Вовсе нет. Я просто пытаюсь установить факты. Вы можете назвать мне даты, в которые были напечатаны эти объявления?
Она подождала, пока Зоуи Уокер сверится с календарем, затем записала две даты: фото Кейт Тэннинг появилась в газете третьего ноября, фото самой Зоуи – тринадцатого ноября.
– Я займусь этим, – пообещала Келли, хотя не была уверена, что найдет время. – Доверьтесь мне.
– Нет. – Пол Пауэлл оставался тверд. – Ты три месяца разгуливала в штатском, пока мы делом занимались. Пора и тебе вернуться к настоящей полицейской работе.
Келли прикусила язык, понимая, что не стоит наживать врага в лице сержанта Пауэлла.
– Я всего лишь поговорю с Кейт Тэннинг, – произнесла она, ненавидя себя за умоляющий тон, – и сразу вернусь, обещаю.
Нет ничего хуже незаконченных дел, и хотя Зоуи Уокер казалась, мягко говоря, «с приветом», что-то в ее словах не давало Келли покоя. Могла ли фотография Кейт появиться в газетном объявлении? Возможно, она была не случайной жертвой, а заранее выбранной мишенью? Даже отрекламированной? В это трудно было поверить.
– Это больше не твое дело. Если есть обращение, которое нужно проверить, передай его в отдел краж. А если у тебя мало работы, только скажи…
Келли подняла руки. Она знала, когда следует уступить.
Кейт Тэннинг жила в Эппинге, недалеко от станции метро. Она обрадовалась звонку Келли и предложила после работы встретиться в баре на Сефтон-стрит. Та с готовностью согласилась, понимая, что если она хочет найти зацепку в деле, к которому официально уже не имеет отношения, то должна действовать самостоятельно.
