Зоуи была признательна за то, что ее держали в курсе, и Келли твердила себе, что это уже само по себе оправдывает ее поступок.
– Хочешь остаться на ночь? Я могу постелить тебе на диване.
Келли любила дом сестры. Ничем не примечательный снаружи – из красного кирпича, с общей с соседями стеной, в районе, полном машин и мусорных баков, – внутри он был теплым и уютным. И разительно отличался от спальни, ждавшей ее на «Элефант-энд-Касл». Искушение остаться было велико.
– Не могу, – ответила Келли. – В восемь утра я должна встретиться с Зоуи Уокер в Ковент-Гарден. Мне нужно успеть на последний поезд.
Она надеялась, Ник позволит ей сходить на встречу одной. Тогда можно не опасаться, что инспектор узнает о ее звонке. Но он настоял на своем присутствии.
– А разве это не – даже не знаю – не нарушение приказа или что-то в этом роде? – Лекси никак не желала оставить эту тему.
– Технически – да.
– Технически? Келли!
Альфи повернул голову, удивленный резким тоном матери, и Лекси поцеловала малыша, чтобы его успокоить. Затем вновь посмотрела на сестру и продолжила на тон ниже:
– Ты что, угробить себя хочешь? Любой решит, что ты всеми силами пытаешься добиться своего увольнения.
– Я поступила правильно.
– Нет, ты сделала так, как посчитала правильным. Это не всегда одно и то же, Келли.
Зоуи договорилась встретиться с Келли и Ником в кафе под названием «Тоже у Мелиссы», которое располагалось на боковой улочке Ковент-Гардена. Несмотря на ранний час, в заведении было оживленно, от запаха сэндвичей с беконом у Келли заурчало в животе. Молодая девушка за стойкой с удивительным проворством готовила кофе навынос.
Зоуи сидела за столиком у окна. Она выглядела усталой. Немытые волосы были стянуты в небрежный конский хвост, который резко контрастировал с элегантной французской косой женщины, которая расположилась рядом.
– Уверена, что-нибудь подвернется, – произнесла собеседница Зоуи, когда подошли Келли с Ником, и встала, чтобы освободить стул. – Постарайся не тревожиться.
– Мы говорили о моем партнере, – пояснила Зоуи, хотя полицейские ни о чем ее не спрашивали. – Его сократили.
– Мне очень жаль, – сказала Келли.
Возможно, этим и объяснялась усталость на лице миссис Уокер.
– Это моя подруга Мелисса. Кафе принадлежит ей.
Келли протянула руку.
– Констебль Келли Свифт.
– Инспектор Ник Рампелло.
По лицу Мелиссы пробежала тень узнавания:
– Рампелло? Где я могла встречать вашу фамилию?
Ник вежливо улыбнулся:
– Даже не знаю. Мои родители управляют семейным рестораном итальянской кухни в Кларкенуэлле. Возможно, там.
– Ведь твое новое кафе как раз в Кларкенуэлле? – уточнила Зоуи.
– Да, наверное, там и встречала. А теперь – что вам принести? – Из нагрудного кармана темно-синего блейзера Мелисса вытащила маленький блокнот и приняла заказ, настояв на том, чтобы обслужить их лично, несмотря на очередь, растянувшуюся от стойки до самой двери.
– Кое-что произошло, – сказала Зоуи, когда Мелисса принесла кофе.
– Что именно? – Ник отхлебнул эспрессо, обжег язык и поморщился.
– Меня преследовали. В понедельник по дороге на работу. Я решила, что у меня паранойя, но в тот же вечер снова увидела этого человека, когда споткнулась и едва не упала на рельсы, а он успел меня подхватить перед самым поездом. – Келли и Ник обменялись взглядами. – Я все списала на совпадение, но на следующий день он снова появился там же.
– Этот человек заговаривал с вами? – спросила Келли.
Зоуи кивнула:
– Приглашал меня выпить. Я, разумеется, ответила: «Нет». И все еще считала, что это могло быть совпадением. Но это ведь не так, правда? Он точно знал, куда я еду. Ждал меня. Должно быть, он получил информацию обо мне на сайте.
Она бросила взгляд на Келли и покраснела, ведь та велела ей не говорить лишнего. Зоуи искоса взглянула на Ника, но он ничем не выдал своих подозрений.
– Этот человек представился? – спросила Келли.
– Да, его зовут Люк Фридланд. Я могу вам его описать, если это поможет.
Келли потянулась за своим портфелем и нашла нужные бумаги.
– Я хотела бы взять у вас показания, если вы не возражаете. Мне нужно все, что вы можете вспомнить об этом человеке, включая маршрут, по которому вы ехали, и как можно более точное время.
– Вам выдадут «тревожную кнопку», – сказал Ник. – Она постоянно будет при вас, и, если что-нибудь случится, вы сможете послать сигнал. Наша диспетчерская будет круглосуточно его отслеживать и сумеет точно определить ваше местоположение.
– Думаете, мне грозит опасность?
Келли посмотрела на Ника. Тот не колебался ни секунды.
– Полагаю, это вполне возможно.
– Ты ей рассказала.
Это был не вопрос.
Они направлялись к Олд-Глостер-роуд, по адресу, предоставленному им «Лондон Газетт». Адресу того, кто стоял за публикацией объявлений. Автомобиль вел Ник, ловко перестраиваясь из ряда в ряд. Сказывались годы практики. Келли представила, как он в синей униформе мчит по Оксфорд-стрит в патрульной машине с включенной мигалкой и сиреной.
– Да.
Она подпрыгнула, когда Ник ударил ладонью по клаксону – перед ним проехал велосипедист, проскакивая на красный сигнал светофора.
– Я подчеркнул, что ты не должна сообщать Зоуи Уокер о развитии этого дела. Настолько трудно было понять?
– Меня это решение не устраивало.
– К черту, что там тебя устраивает, а что нет, Келли. Не тебе решать. – Они свернули на Шафтсбери-авеню. Мимо с визгом пронеслась машина скорой помощи. – Мы имеем дело со сложным и масштабным расследованием, где множество преступников, множество жертв и бог знает сколько свидетелей. Есть вещи поважнее чувств Зоуи Уокер.
– Только не для нее, – тихо произнесла Келли.
Они ехали в молчании. Постепенно Ник перестал сжимать руль так, словно тот вот-вот улетит, а бившаяся на виске жилка начала успокаиваться. Келли гадала: что это могло значить? Ей удалось переубедить Ника и он решил не держать Зоуи в неведении? Или инспектор обдумывал, как лучше снять ее с расследования и отправить обратно в БТП?
Но Рампелло просто сменил тему.
– Почему ты присоединилась к БТП, а не устроилась в городское управление? – спросил он, пока они ехали по А40.
– Там не набирали людей, а мне хотелось остаться в Лондоне. У меня тут семья.
– Сестра, верно?
– Да. Близнец.
– Так вас еще и двое? Спасите нас небеса. – Ник взглянул на нее, и Келли улыбнулась. Не столько самой шутке, сколько примирению, знаком которой та была.
