Она обнимает меня, и я чувствую запах грима и пудры.
– Никаких курсов секретарей? – спрашивает Кэти, поддразнивая меня, но я отпускаю ее руки и обхватываю ладонями подбородок дочки. Ее глаза блестят, она никогда не выглядела такой красивой. Большим пальцем стираю пятнышко грима.
– Нет, если это не то, чего ты хочешь.
Замечаю удивление на ее лице, но сейчас не время для подобных разговоров. Я отступаю в сторону, давая и остальным возможность выразить ей свое восхищение, а сама греюсь в отраженных лучах ее славы. Краем глаза замечаю, что за Кэти наблюдает Айзек. Он ловит мой взгляд и подходит.
– Разве она не великолепна? – говорю я.
Айзек медленно кивает, и, словно почувствовав его внимание, Кэти поднимает взгляд и улыбается.
– Настоящая звезда, – произносит Айзек.
25
Центр видеонаблюдения Лондонского метрополитена до сих пор пах новым ковровым покрытием и свежей краской. Двадцать настенных мониторов смотрели на столы, за которыми сидели три оператора. Джойстиками и клавиатурами они ловко переключали изображения с камер. В углу располагалась дверь в монтажную. Там отснятый материал можно было записать, улучшить и передать следователям.
Келли зарегистрировалась и направилась к месту Крейга у дальней стены. Одним глазом она наблюдала за станцией «Кингс-Кросс» на мониторе одного из операторов.
– Проходит мимо рекламы «Бутс»… Что-то кидает в урну под часами. Зеленая толстовка с капюшоном, черные брюки «Адидас», белые кроссовки.
На экране появился патрульный в форме, он догнал фигуру в спортивном костюме, которая уже поравнялась с баннером «Аксессуары Клэр». Вокруг с чемоданчиками, портфелями и пакетами стояли пассажиры. Они смотрели на огромные экраны, ожидая, пока там появится информация о платформах, расписании поездов, задержках. И никто не обращал внимания на преступления, которые каждый день происходили совсем рядом.
– Привет, Келли. Как тебе жизнь в городском управлении?
Келли нравился Крейг. Ему было чуть за двадцать, и он отчаянно хотел поступить на службу в полицию. Впитывал все, что говорили офицеры, а чутье у Крейга было получше, чем у половины полицейских, с которыми работала Келли. Но вот тест на физическую подготовку оказался для него довольно сложным.
– Замечательная, мне нравится. Как идут тренировки?
Крейг с гордым видом похлопал себя по внушительному животу.
– Минус четыре фунта за эту неделю. «Худеющий мир»
[14].
– Рада за тебя. Поможешь мне кое-кого найти?
Отыскать на записях камер Люка Фридланда оказалось несложно. Помог точно расписанный тайминг Зоуи Уокер. Людей на платформе было слишком много, и Келли не удавалось разглядеть среди них Зоуи, но, когда поезд тронулся, увозя с собой толпу, камера зафиксировала женщину, стоявшую напротив высокого мужчины.
Люка Фридланда.
Если его действительно так зовут.
Не знай Келли реальных обстоятельств, приняла бы их за пару. Они выглядели непринужденно, а прощаясь, Фридланд слегка коснулся руки Зоуи.
– Поставь мне тот отрывок еще раз, – попросила Келли Крейга.
Толпа чуть подалась вперед, словно зрители на стадионе, когда запускают «волну». Похоже, перед самым прибытием поезда что-то их взволновало. Однако это смыл новый поток пассажиров, который устремился в открытые двери вагонов. Камера располагалась слишком далеко и не показала, из-за чего споткнулась Зоуи.
На столе завибрировал телефон Келли. Она взглянула на экран, увидела очередной входящий от Лекси и перевернула мобильный, чтобы не обращать на него внимания. Пусть сестра оставит еще одно голосовое сообщение – разговаривать с ней не было ни малейшего желания.
«Ты не понимаешь», – было написано в последнем смс от Лекси.
А Келли и не понимала. Какой смысл в том, что делают она и ее коллеги? Какой смысл в прокуратуре, судебной системе, тюремной службе? Какой смысл бороться за справедливость, если сами жертвы – люди вроде Лекси – не утруждают себя поддержкой процесса?
Она назвала Крейгу вторую дату и время. Вторник, двадцать четвертое ноября, около половины седьмого. Новая встреча Зоуи с Фридландом, когда тот проводил ее от поезда на «Кристал Пэлас» до выхода, а затем пригласил выпить. Скачивал ли он с сайта анкеты других женщин? Пробовал ли с ними тот же подход? Эндрю Робинсон был уверен, что отдел кибербезопасности сумеет выяснить, кто стоит за сайтом. Но сколько времени на это уйдет? А пока Келли вела это дело так же, как разбиралась с наркобизнесом: снизу вверх. Гордон Тиллман отказался отвечать на вопросы, но, возможно, Люк Фридланд окажется более разговорчивым.
– Это он? – Крейг нажал на паузу, и Келли кивнула.
Мужчина и женщина шли к турникетам; Келли узнала красный плащ Зоуи и строгое пальто, которое видела на Фридланде в предыдущем кадре. Как и сказала Зоуи в своем заявлении, у турникетов Фридланд пропустил ее вперед.
Келли улыбнулась, увидев, как он приложил проездной к считывающему устройству.
– Попался, – пробормотала она, записав точное время на экране, а затем взяла мобильник и по памяти набрала номер. – Привет, Брайан. Что нового?
– Ты же знаешь, как тут. День другой, дерьмо все то же, – весело ответил Брайан. – Как там твое прикомандирование?
– Мне нравится.
– Чем я могу помочь?
– Вторник, двадцать четвертое ноября, «Кристал Пэлас», второй турникет слева, восемнадцать тридцать семь. Если это поможет, то система должна показать, что до этого там проходила миссис Зоуи Уокер.
– Дай мне секунду.
Келли услышала стук клавиатуры. Брайан печатал, фальшиво напевая под нос. Она узнала мотив, который коллега бубнил с тех пор, как они познакомились. Брайан отслужил тридцать лет, вышел на пенсию, но на следующий же день вернулся и приступил к новой службе в Лондонском метро.
– Дома скучно, – объяснил он, когда Келли спросила, почему бы не насладиться заслуженным отдыхом. После тридцати лет работы в Лондоне Брайан знал о городе буквально все, и когда окончательно уйдет в отставку, его будет тяжело заменить.
– Келли, ты хоть представляешь, за кем охотишься?
– Определенно за мужчиной, – ответила она. – Возможно, его зовут Люк Фридланд.
Еще одна пауза, а затем Брайан рассмеялся. Хрипло и гортанно, как человек, который питается кофе и крепкими сигаретами.
– Небогатое воображение у твоего приятеля. Его проездной зарегистрирован на имя Люка Харриса. Хочешь знать, на какой улице он живет?
– На Фридланд-стрит?
