– Это не предложение, – сказал Ник. – Бери пальто, и пойдем.
«Старбакс» на противоположной стороне Балфур-стрит работал больше навынос, чем как обычное кафе. Однако у окна была барная стойка с двумя высокими табуретами, которые Келли немедленно заняла. Ник пошел за напитками. Келли заказала горячий шоколад, внезапно почувствовав, как ей хочется немного сладости и уюта. Шоколад, покрытый шапкой взбитых сливок и посыпанный шоколадом, выглядел до неприличия нелепо рядом с флэт уайтом
[16] Ника.
– Спасибо, – сказала Келли, когда стало ясно, что инспектор не собирается говорить.
– В следующий раз заплатишь, – ответил он.
– Я имею в виду, спасибо, что выручил.
– Знаю, что ты имеешь в виду. – Он посмотрел на нее без улыбки. – На будущее, если облажаешься, сделаешь какую-нибудь глупость или по какой-то другой причине тебе понадобится помощь, ради бога, скажи мне. Не жди, пока мы окажемся в кабинете старшего инспектора.
– Мне действительно очень жаль.
– Не сомневаюсь.
– И я очень признательна. Не ожидала, что ты так поступишь.
Ник отпил кофе и ухмыльнулся.
– Честно говоря, я и сам не ожидал. Но не смог сидеть и смотреть, как одного из лучших детективов, с которыми я работал… – Келли уставилась на свой горячий шоколад, чтобы скрыть, как приятно ей слышать комплимент, – вышвыривают на улицу за такую феноменальную глупость, как использование служебного положения для какой-то личной мести. Что именно ты натворила?
Радостный румянец на ее щеках исчез.
– Думаю, объяснение – это меньшее, что ты мне задолжала.
Келли положила в рот ложку теплых сливок и почувствовала, как они растворяются на языке. Прежде чем ответить, она прокрутила слова в голове.
– На первом курсе Даремского университета мою сестру изнасиловали.
– Это я уже понял. И преступника так и не поймали?
– Нет. До изнасилования было несколько подозрительных эпизодов. Лекси находила в своей ячейке открытки с просьбами надеть определенную одежду – одежду, которая была у нее в гардеробе, – а однажды кто-то оставил у ее двери мертвого щегла.
– Она сообщала об этом?
Келли кивнула.
– Полицейские не проявили интереса. Даже когда она рассказала им о слежке, они просто ответили, что примут это к сведению. В четверг у нее поздно закончилась лекция, никому из сокурсников не было по пути, так что она возвращалась одна. В тот вечер она позвонила мне, поскольку нервничала, и сказала, что снова слышит шаги за спиной.
– Что ты ответила?
Келли почувствовала, как слезы начинают жечь глаза. Она с трудом сглотнула.
– Ответила, что ей просто кажется.
Она до сих пор слышала задыхающийся голос Лекси, которая шла по коридорам: «У меня за спиной кто-то есть, Келли, я клянусь. Совсем как на прошлой неделе».
«Лекс, в Дареме семнадцать тысяч студентов. У тебя за спиной постоянно кто-то есть».
«Это совсем другое. Он пытается быть незаметным, – настойчиво шептала Лекси, и Келли приходилось напрягать слух, чтобы не упустить ни одного слова. – Я только что обернулась, а там никого. Но он есть, я знаю».
«Ты сама себя накручиваешь. Перезвони, когда доберешься до дома, ладно?»
Келли помнила, что собиралась тогда куда-то пойти. Укладывала прическу, включив музыку на полную катушку. Бросала одно за другим отвергнутые платья в изножье кровати. И даже не замечала, что Лекси так и не перезвонила, пока не загудел мобильник. Номер на экране оказался незнакомым.
«Келли Свифт? Это констебль Барроу-Гринт из полиции Дарема. Со мной ваша сестра».
– Это не твоя вина, – мягко сказал Ник.
Келли покачала головой.
– Он бы на нее не набросился, останься я на телефоне.
– Ты этого не знаешь.
– Если бы он набросился, я бы услышала. И сразу позвонила бы в полицию. Лекси нашли только через два часа. Избитую так сильно, что она почти ничего не видела. А преступник к тому времени давно скрылся.
Ник не стал ей возражать. Он обхватил ладонями кофейную чашку, развернув ее на блюдце ручкой к себе.
– Лекси винит тебя в том, что случилось?
– Не знаю.
– Ты ее не спрашивала?
– Она не хочет об этом говорить. И бесится, когда я поднимаю эту тему. Я думала, она будет страдать много месяцев – или даже всю жизнь, – но Лекси словно подвела черту под всем этим. Когда она встретила своего будущего мужа, то усадила его, произнесла: «Тебе нужно знать кое о чем» и рассказала всю историю, а потом взяла с него обещание никогда больше не упоминать об этом.
– Она сильная женщина.
– Думаешь? А мне не кажется, что это нормально. Притворяться, будто ничего не произошло, – не лучший способ справиться с травмой.
– В смысле ты не так справлялась бы с травмой, – уточнил Ник.
Келли пристально посмотрела на него.
– Дело не во мне.
Ник допил кофе и осторожно поставил чашку на блюдце, прежде чем посмотреть Келли в глаза.
– Вот именно.
Когда они возвращались на работу, зазвонил мобильник Келли. Она задержалась на верхней ступеньке лестницы, чтобы не пришлось разговаривать в шумном офисе ОРУ. Звонил Крейг из центра видеонаблюдения.
– Келли, ты сегодня видела внутреннюю сводку БТП?
Она не видела. С этой работой было довольно трудно уследить за валом электронных писем. Не говоря о том, чтобы успевать читать ежедневные послания собственного подразделения.
– Вторглись в наш Центр видеонаблюдения. А после того, что ты на днях рассказывала о своей работе в управлении, я решил, что должен тебе позвонить.
– Взломали дверь?
– Хуже. Хакнули.
– Я думала, это невозможно.
– Нет ничего невозможного, Келли. Тебе бы следовало об этом знать. Несколько недель система тормозила, мы вызвали инженера, а когда он пришел, то обнаружил кое-какие вредоносные программы. Через интернет наш брандмауэр практически невозможно взломать, но это не мешает загрузить вирус вручную.
– Значит, действовали изнутри?
– Сегодня утром суперинтендант по очереди допросил весь персонал, и одна из уборщиц сломалась. Сказала, мол, ее подкупили, после чего она принесла флешку и вставила ее в главный компьютер. Разумеется, утверждает, что понятия не имела, что делает.
– А кто подкупил?
– Имени она не знает. И весьма кстати для себя забыла, как он выглядел. Говорит, однажды по пути на работу к ней подошли и предложили заплатить за пару минут стараний больше, чем она получает за месяц.
