– Нет, – ответил Арман, – но, если я не ошибаюсь, это тот счастливчик, что был первым любовником госпожи де Мариньон.
– Раз вам это известно, – рассудила Леони, – вы, без сомнения, знаете также, что именно его мой отец выгнал палкой из ее дома. Памятуя об этом, господин Брикуен ответил тетушке, что он сражен ее невероятным сходством с неким виконтом д’Ассембре. Тетя объяснила, что она сестра виконта. Ей и в голову не пришло, что, уходя, сей гражданин уже вынашивал чудовищный план мести и что она подвергается серьезной опасности.
«Прощайте, сударыня, – произнес он. – Мы еще увидимся, увидимся!»
Госпожа де Кони очень быстро забыла этот эпизод, и, как вы понимаете, ей не пришло в голову искать в нем причину обрушившегося несчастья: несколькими неделями позже ее мужа арестовали, воспользовавшись одним из тысячи предлогов, с помощью которых тогда так легко сажали в тюрьму и убивали. Поскольку господин де Кони писал моему отцу, его обвинили в переписке с эмигрантом, провели обыск, перерыли бумаги и обнаружили сохраненное тетушкой письмо, где граф осуждал бесчинства революционеров. Это послужило основанием для обвинения в предательстве.
Так моя тетушка, беспомощная и напуганная, во второй раз осталась одна.
Как и любая другая на ее месте, даже более искушенная и более сведущая о коварстве дурных страстей, она позволила господину Брикуену обмануть себя, когда он, якобы узнав, что гражданин де Кони заключен под стражу, пришел предложить ей поддержку. Он без устали обнадеживал отчаявшуюся Валентину, чем завоевал ее бесконечное доверие, проник в ее душу, узнал все ее секреты. Словом, это грустная история одинокой, покинутой женщины, находившейся в состоянии панического страха перед новым одиночеством.
Очевидно, Брикуен узнал от нее все, что хотел, поэтому он посоветовал графу, понимавшему, какая участь его ожидает, составить завещание в пользу жены. Согласно этому завещанию супруга получала все состояние графа, если к моменту его смерти она будет одна, а в случае если к тому времени родится ребенок, то наследство достанется обоим поровну. Этот пункт был вставлен в завещание, потому что во время описываемых событий госпожа де Кони была беременна.
Режим террора, в течение полутора лет царивший во Франции, начинал уже уставать от крови, и через несколько месяцев после составления завещания господин де Кони всерьез и не без оснований надеялся, что его выпустят на свободу и он увидит рождение ребенка, которого носила под сердцем его жена, как вдруг точно в день родов госпожи де Кони ее мужа забрали из тюрьмы и он погиб на эшафоте.
Понятно, что мою тетушку при любых обстоятельствах было запугать легче, чем любую другую женщину, даже с помощью выдуманных ужасов и угроз, неудивительно, что, когда случилось настоящее несчастье, ее запугали до безумия.
Брикуен без труда убедил ее, что месть палачей распространится и на только что родившегося ребенка. Используя себе во благо отчаянье больной, слабой, одинокой, готовой умереть от горя и боли женщины, он уговорил ее отдать дочь в надежные, как он уверял, руки.
XV
Третья остановка
Экипаж снова остановился, и госпожа де Серни отложила свой рассказ. Почти тут же к двери дилижанса подошла маленькая нищенка, заглянула в окошко и сказала с очаровательной улыбкой:
– Сударыня, вот мой отец, он хочет сам поблагодарить вас за то, что вы сделали для нас!
Леони увидела слепого, как она догадалась, старика, приближавшегося к ним. Его суровое лицо тонуло в длинных белых волосах и сохраняло решительное и горделивое выражение.
– Сударыня, – обратился он к ней, – вы только что сделали доброе дело, и Господь не будет справедлив к вам, если не отблагодарит вас. Вы не просто подали милостыню ребенку, возможно, вы вернули девочке семью: дав ей возможность попасть в город, вы дали шанс найти сведения о бросивших ее родителях.
Графиня не ответила старику, а резко повернулась к барону:
– Как странно, Арман, еще одно брошенное и потерянное существо, сколько же таких несчастных в мире, если даже в таком небольшом экипаже их уже двое?
– Действительно странно. – Барон казался скорее встревоженным, чем просто удивленным. «Странно», – повторял он про себя, задаваясь вопросом, не его ли раб своей дьявольской властью подстраивал на пути эти необыкновенные встречи, предупреждая, как он и грозился, о своем незримом присутствии.
Графиня повернулась к нищему и промолвила с живым интересом и вежливостью женщины, отдающей должное несчастью:
– Я просила девочку, сударь, не покидать Орлеан, не навестив меня, прошу вас прийти вместе с крошкой, так как если я смогу быть вам полезной, то сделаю это с превеликим удовольствием.
– Кого мне спросить? – осведомился слепой.
– Спросите… – поспешила ответить Леони, – спросите госпожу…
– Будьте осторожны, – резко остановил ее Луицци, – не забывайте, что лучше не произносить ваше имя вслух, любая неосторожность…
– Вы правы, – согласилась она и сказала старику: – В этом не будет необходимости, я поселю вас в том же доме, где остановимся мы.
Карета была готова вновь отправиться в путь, пассажиры заняли свои места.
На этот раз Леони не сразу приступила к прерванному рассказу. Их разговор с Луицци вертелся вокруг того, что только что произошло, и каждый, хотя и по разным причинам, пообещал себе выяснить до конца новую тайну.
Затем Луицци заметил:
– Не стоит забывать, что это не единственная задача подобного рода, которую нам предстоит выполнить, поэтому соблаговолите закончить историю. Что стало с несчастной госпожой де Кони, после того как она попала в лапы негодяя Брикуена?
– Увы! – вздохнула госпожа де Серни. – Она стала его женой.
– Что, – закричал Луицци, – господин де Парадез!
– Не кто иной, как Брикуен. Благодаря женитьбе на госпоже де Кони он стал богат и под названием земельных владений спрятал свое низкое происхождение. Но чтобы вы не осуждали мою тетушку, чье легкомысленное и непоследовательное поведение делает ее в ваших глазах недостойной уважения, я объясню вам, каким ужасным образом он достиг цели, которую поставил перед собой с момента первой встречи с госпожой де Кони.
Если страхи, которые этот человек умел внушить ей относительно ее безопасности и безопасности ее семьи, делали Валентину беззащитной перед ним, то антипатия, которую она испытывала к его грубой внешности, и значительная разница в возрасте, а Брикуену в то время было уже за сорок, надежно защищали ее от всех плохо завуалированных предложений, которыми он ее донимал. Но случилось несчастье, которое, возможно, служит оправданием ошибке, которую она совершила, выйдя замуж за Брикуена, хотя это несчастье, о котором я должна поведать вам, Арман, тоже было ошибкой.
Красивую, молодую, обаятельную и одинокую Валентину окружало немного мужчин, и одним из них она увлеклась. Он отличался изысканными манерами и уникальной способностью заставить любого поверить в чувства, которых не испытывал, и с беспощадным цинизмом хвастаться своими победами. В отношении госпожи де Кони он применил всю власть своего дьявольского обольщения, чтобы сделать и ее своей жертвой. Имени этого господина тетушка так и не захотела мне открыть…
